С начала полета прошло одиннадцать минут, на планшетах, взятых пассажирами в аренду на время полета, прекратилась трансляция взлета. Мэтью хмыкнул про себя: если мистер Майлз сейчас следит за ними, а он непременно следит, то уже взял в руки калькулятор. И Дерек, улыбнулся Мэтью, Дерек тоже будет следить за самолетом.

Пол кокпита неожиданно провалился вниз и тут же ударил по ногам, перед глазами сверкнула вспышка, раздался громкий предупреждающий сигнал. По монитору побежал ряд предупреждений.

— Мы теряем двигатель, — удивленно сказал Мэтью, глядя на дисплей.

С приборами творилось что-то странное. Отказ следовал за отказом, и первая мысль, которая пришла Мэтью в голову, была: «Этого же просто не может быть».

— Что происходит? — послышался голос Зака, не испуганный, а тоже удивленный.

— Мы потеряли второй двигатель, — повторил Мэтью, не отрывая взгляд от панели.

— Держим высоту две двести, — хладнокровно распорядился Стоун.

Мэтью видел, как Стоун забрал управление у автопилота. Это было единственное возможное и правильное решение — довериться не машине, внезапно сошедшей с ума, а опыту живого человека. И Мэтью на секунду — только на одну секунду — показалось, что сейчас все наладится. Но этого, конечно, не произошло.

Стоун нажал кнопку удержания высоты, чтобы опустить нос и выровнять самолет. Набор высоты в этом полете закончился. Как и сам полет, вероятно.

— Данные, Грин, — коротко бросил Стоун, всматриваясь в показания приборов.

— Да, сэр.

Мэтью был счастлив, что Стоун не потребовал немедленных выводов. Ошибки были от совершенно не связанных между собой систем, и, если верить дисплею, то самолет вообще не должен был больше лететь. Но и Стоун как-то неправильно себя вел. Слишком хладнокровно. Тот Стоун, которого знал Мэтью, должен был уже вскочить, ударить кулаком по панели и высказать самолету все, что думает о нем, его конструкторах и их матерях. Сейчас Мэтью видел, что Стоуна происходящее вообще не удивляет — он просто управляет — или пытается управлять — спятившим самолетом.

Сколько сообщений всего, Мэтью не знал. Он видел только зеленую стрелку в левом нижнем углу монитора и понимал, что это еще далеко не конец. Он был сбит с толку, но не понимал, как реагировать. Инструкция требовала отрабатывать все ошибки по мере их обнаружения системой, и Мэтью не мог нарушить этот порядок, даже если бы захотел. На какой-то миг у него мелькнула крамольная мысль, что это, возможно, проверка, что это все идет не от лайнера, а из центра управления... где сейчас находится Дерек. И это просто отработка, как на тренажере. Но взрыв и здравый смысл говорили — нет, произошла авария. Слишком важный рейс, слишком много людей на борту, слишком многое — все! — поставлено на карту.

— Pan-pan-pan, — подтвердил Стоун. — Аэравис Ар-восемь, отказ двигателя, удерживаем высоту две двести, идем по текущему курсу.

«Почему он сообщил, что непосредственной угрозы нет?» — подумал Мэтью, продолжая разбираться в отказах. «Очнись, парень, — прокричала ему в уши система, — мы сейчас куда-нибудь упадем!»

— Аэравис Ар-восемь, вас понял, сообщите, как мы можем помочь.

У Мэтью упало сердце. Диспетчер подхода? Он так невозмутим?.. Почему диспетчер подхода? Нет, он обознался, это просто похожий голос, такой же высокий, как будто женский. А Дерек? Он знает, что с ними сейчас происходит?

«Прекрати!» — мысленно заорал на себя Мэтью. Стоун все делает правильно.

«Стоун? Кто я такой, чтобы оценивать действия командира экипажа? А что, если...»

То, что сказал сейчас Стоун, значило: не мешайте, освободите пространство, дайте нам разобраться самим. Мэтью хотелось закричать: «Мы не разберемся, черт тебя побери!» — а сообщения все поступали. Капелька пота попала в глаз и мерзко защипала, Мэтью только отмахнулся — и от слезящихся глаз, и от мыслей. Они обязательно благополучно приземлятся.

— Номер два перегрелся.

Поврежденный двигатель нагрелся до опасной, почти критической температуры. Крылья самолета заполнены топливом, еще немного — и он превратится в пылающий шар и рухнет, погребая под своими обломками триста с лишним жизней.

— Главный выключатель второго двигателя.

— Главный выключатель второго двигателя выключен. — Мэтью потянул выключатель на себя. Если они сейчас разобьются, надо, чтобы эксперты могли без труда разобраться со всем, что произошло на борту. И говорил он настолько отчетливо, что это не укрылось от Стоуна.

Чертов Стоун. Если бы вместо него была Лорен, этого бы не случилось никогда!

— Прекратите, Грин. Нештатная ситуация — лучший учитель. Главный выключатель второго двигателя — выключен, подтверждаю.

Словно издеваясь, система доложила обратное.

— Пожар второго двигателя. Второй двигатель горит.

— Пожар второго двигателя. Нажать кнопку.

— Подтверждаю. — Мэтью исполнил приказ, подумав, говорит ли это Стоун с тем же расчетом, что и он сам: для команды авиаследователей...

Лорен любила, чтобы в кокпите была атмосфера доверия и поддержки. Она умела держать дистанцию с экипажем и вместе с тем была человеком, с которым не страшно ошибиться. Не потому, что она не ругала за ошибки, просто Лорен знала, что они неизбежны. Она могла исправить, объяснить, подсказать — Стоун же с первой минуты брифинга дал понять: здесь не ошибаются.

«А сам он насколько в себе уверен?» — подумал Мэтью. Ему было бы проще, если бы он ответил себе — на все сто. Но Мэтью не доверял Стоуну — этому незнакомому Стоуну — еще больше, чем не доверял Стоуну, подозреваемому в убийстве его родителей.

А Стоун, казалось, чувствовал не только поврежденный самолет, но и свой экипаж.

— Предупреждение пропало, сэр, — Мэтью с замиранием сердца смотрел на дисплей. — Думаю, пожар потушен, — добавил он спустя некоторое время.

Глава 18

Джесси смотрел на данные с борта и ничего не понимал.

— Чертовщина какая-то, — пробормотал он. — Гарланд, твои шуточки?

Гарланд поднял голову от статьи, которую принесла вчера вечером Айрис. Статью надо было проверить и вычитать, чтобы в прессу не ушла очевидная чушь. Накануне с шедевром ознакомился Джесси, потому что Ленни каждый раз благополучно куда-то смывался, добавляя, что он эту ерунду уже видел, и Гарланд, даже по виду жутко злой, продирался через журналистские бредни «за себя и за того парня».

— Голову отвернуть этим... писакам, — буркнул тот и опять отвернулся. — Идиоты безграмотные.

— Гарланд! — опять позвал Джесси. — Подойди.

Система показывала вал ошибок. Гарланд подошел и уставился на монитор.

— Перезагрузиться? — спросил Джесси. Это было первое, что пришло ему в голову. «Только не сейчас. Только не на этом рейсе», — подумал он.

Гарланд коротко выругался и резким движением сбросил его с кресла.

— Это не поможет. Срань какая-то. Джесси, похоже, это происходит на борту.

— Ложные оповещения?

— Наверное. — Гарланд был краток и очень сосредоточен. — Слишком много слишком разных ошибок. Они не смогли бы лететь, если бы все было действительно так.

— Сбой программного обеспечения? — предположил Джесси. — Им надо возвращаться?

Гарланд не отрывался от монитора.

— Возможно, что это только у нас, — сказал он.

— Я в диспетчерскую!

Джесси распахнул дверь и чуть не налетел на довольных Леннарта и Айрис.

— У тебя понос, что ли, Джесси? — крикнул ему вслед Леннарт, но Джесси было не до него.

— Сообщите Майлзу! — крикнул он.

Он промчался по коридору, по лестницам, сбив с ног какую-то даму с бумагами и даже не обратив внимания на ее возмущенный крик. Не разбирая дороги, он несся через паркинг, стараясь не думать о том, что сейчас могут представить себе окружающие. В мирное время бегущий генерал вызывает смех, а в военное — панику, вспомнил он одну из шуточек Гарланда, но сейчас было не до шуточек и не до Гарланда.

В диспетчерскую его не пустили.

— Аэравис Ар-восемь! — крикнул Джесси, преодолевая кордон из двух амбалов у двери. — Идиоты, что с этим рейсом?