Стасу безумно нравилась рыбалка. Он мог часами говорить о разных способах добычи рыбы и их готовке. Начав этот разговор стоило бы рассчитывать на свою терпимость к еде. Порой разговор затягивался в те минуты когда жутко хотелось есть и приходилось выводить слова к самым отдаленным от этой темы углам, вроде разговора о футболе, который заставлял Стаса замолчать на ближайшие минут 15-20.

«Черт, а на вид и не скажешь что тут 50 килограмм. Так, еще два и можно будет отдохнуть.» Натаскав песка, я стал укладывать блоки. Всего то 4 штуки, правда тащить их надо было от самого забора, где их оставил отчим, а это около 20 метров с 50 кг в руках на полусогнутых. Была тачка, в которой я таскал песок, но думаю, что соседям у которых я ее взял не понравилась бы такая картина. От духоты не покидало желание заморозить себя в огромном холодильнике, если бы таковой был.

– Дрон! – послышался голос Стаса, словно выстрел в упор из Драгуна, не услышать было невозможно.

По дороге к калитке я подумал, что неплохо было бы, если Стас поможет мне с последними блоками.

– Ну че ты там долго еще? Мы ща едем купаться на часок другой. Ты с нами?

– Блин, Ас, помоги- буквально один блок дотащить и все.

– Давай.

Через 15 минут мы все шли к автобусной остановке. По дороге я думал, стоит ли мне рассказывать о вчерашних бреднях, приключившихся со мной. Ребята были настроены позитивно, настроение было просто замечательное. Улыбка не слезала с наших лиц, сквозь стеб, приколы и подъебы было трудно вставить что-то вроде – а я вот вчера разговаривал с невидимкой и смотрел в земляной глаз. Меня ничуть не заботило то, что они лишний раз посмеются или до конца дня будут говорить мне про необходимость наличия головного убора при работе под палящим солнцем, нет, заботило лишь то, что похожее со мной уже случалось, а именно странные ведения и сны. Мне было не по себе. Я вновь задумался, уже не обращая внимания на разговор рядом.

«Неужели опять? Значит мне снова надо принимать эти препараты?! Нет, я не хочу, я не буду! Так, мне надо успокоиться, все хорошо, это всего лишь солнце и мое богатое воображение.»

–Эй ты че? – Сашка влепила смачно по шее. Ты это, не спи, а то вон Тоха напрягся.

–Он видимо разрабатывает хитрый план канализации нового сортира.

–Ага, точно, пойдем чтоль быстрее. А чего машину то не взял Стас? – я задал вопрос достойный одной лишь отмашки руки.

К нашему счастью, водители автобусов были очень пунктуальны и нам не пришлось торчать у пыльной остановки. Ехать нам было не больше 10-15 минут. Намотав полотенце на голову, я сел у окна. Панорама ближней к нам деревни мелькала в моих глазах старыми домами, некоторые из которых были чуть ли не 19 века. Проезжая мимо станции взгляд всегда устремлялся в ту точку, где железнодорожное полотно уходило в горизонт. Здание станции давным-давно опустело, пол в нем прогнил, а стены были словно памятником молодежи. Усеянные разными надписями они повествовали нам о проблемах здешних ребят, начиная с того, что все бабы бляди и заканчивая более масштабным высказыванием, открывающем нам глаза на весь наш, оказывается дерьмовый мир. Скорее всего начальству РЖД и нет дела до этого давным-давно опустевшего здания. Ведь следующая станция является центром города Чехова, а значит и деньги не стоит тратить на такой пустяк. А ведь и действительно, не купив билет за неимением касс ты едешь куда угодно бесплатно, до тех пор, пока тебя не настигнет контроллер. Сказать честно, тут было много заброшенных и забытых мест, которые служили либо для сбора самодельных дискотек, либо просто притоном для бомжей. Вскоре я стал замечать все больше красивых девушек в купальниках, а значит мы были уже близко.

До пляжа нам надо было преодолеть почти километр кривой, перерытой дороги. Идя по ней очередной раз думаешь, что по-видимому Россия обладает какой-то секретной информацией по поводу будущего всех дорог мира. Информацией, которой не владеет ни одна другая страна, в которой черным по белому написано, что, мол, о дорогах не волнуйтесь, через 3-4 года мы придумаем авиамобили или же начнем массовый выпуск Лады, модель Нива-бигфут. Подпись, конечно же, будет отсутствовать, либо на наши глаза будет смотреть печать «тайного собрания», якобы лидеров мирового масштаба по мошенничеству. Настроение падало с каждым пройденным метром, вспышки прошлого резали меня спустя 13 лет…

Мы с семьей раньше много переезжали с места на место, прежде чем прочно обосноваться в столице России. Все переезды, сборы и суету я хорошо помню до сих пор, однако одно место я не могу забыть по сей день, место, которое украло у меня моего отца и наложило печать страха на меня. Место хоть и было временным, мы жили там всего 3 недели, но, когда начинаешь вспоминать события тех дней, кажется, что прожил там несколько жизней, абсолютно разных жизней. На этом месте сейчас находится целый район, станция метро Нагорная, станция, до и после которой находится много районов и микрорайонов. Здесь кипит жизнь, а наличие Макдоналдса лишний раз доказывает присутствие цивилизации- так уж у нас стало принято с появлением так называемой «демократии». Мы переехали в один из новых девятиэтажных домов, считавшихся роскошью по тем временам. В нескольких сотнях метров от дома был лес, что не могло не радовать. Переезжали в начале зимы, казалось, что попадаем в зимнюю сказку.

Темнота. Страх темноты одолевает каждого с детства. Кто-то забывает о нем со временем, кого-то он преследует всю жизнь, в своей новой форме, есть и те, кто в темноте себя чувствует намного лучше и спокойней. Интересно, что происходило во Вселенной до Большого взрыва? Находилась ли она в одной маленькой точке, размером в десятке раз меньше чем миллиметр или же «нас вывернуло наизнанку» какой-то необъяснимой силой извне- эти и многие вопросы стали зажигаться во мне как спички в коробке еще с ранних лет. Ощущение не из приятных, когда в возрасте, предназначенном для знакомства с игрушками и изучением азбуки тебя терзает вопрос возникновения всего вокруг, например, возникновение света. Ведь, если свет появился откуда то, то тьма была всегда, получается, что тьма хозяйка тут, в месте, где существуем мы и может быть еще кто-то в далеких галактиках. Почему ученые так уверены, что человеческий мозг способен работать намного продуктивнее и откуда они взяли эти 10-15 %, которые, по их мнению, являются пределом нашего умственного процесса? Очень любопытно, но простой человек и ученый ставя себе вопрос о том, где они были до их рождения в один голос отвечают – нигде. Закрывая глаза перед нами появляется пустота, пустота на черном фоне, все вопросы, связанные с нашим появлением в этом мире и появлением этого мира вокруг нас, приводят всех нас на…черный фон, пустоту, в точку отсчета. Или же, может быть мы упираемся в какой-то барьер в нашем сознании, именно сознании, но что же тогда подсознание?

–Андрюш! Ты меня слышишь! – громкий голос матери раздался в моей новой пустой комнате. – Выйди с собакой, он уже 6 часов не гулял.

–Да, сейчас мам. – встав с дивана я быстро накинул куртку и взяв поводок пошел искать нашу любимую всеми болонку.

Диван и куча книг от отца – все что находилось в моей новой комнате, в принципе это был постоянное содержимое моей комнаты, константа своего рода. Были и игрушки, хотя не так много – приходилось включать свое воображение на полную катушку чтобы не заскучать в компании двух машинок и солдатика времен «Войны и мира». Комната моя избивала мои глаза своим едким желтым цветом, поэтому выходя на улицу я долго не переставал щуриться, смотря на кристально белый снег. Родители суетились, занимаясь своими делами, пройдя по коридору я наконец то одел валенки, серые, мохнатые, от которых чесались ноги до верха коленных чашечек. Тихон стоял рядом, часто виляя длинным и пушистым хвостом, от осознания скорого избавления от переработавшегося обеда. Наконец натянув варежки, я вышел на лестничную клетку. Сверху и снизу доносились голоса рабочих и просто людей, въезжавших в то день. Мы приехали утром, все мои родители и родственники спали, кроме мамы с бабушкой, они расставляли мелкие побрякушки на шкафы и полки. Спускаясь по ступеням, я то и дело одергивал собаку, уж очень ей хотелось пометить вещи соседей, до сих пор стоявших у дверей. В подъезде неслабо попахивало краской. Зеленые стены, белые потолки, чистый пол и практически одинаковые двери на каждом этаже, за исключением одной. Яркий металлический блеск притягивал мой взгляд на 2 этаже. Судя по всему, там обитал человек уважаемый и востребованный. Выходя из подъезда, я принял дозу белой кислоты в мои глаза. Все вокруг было укрыто холодным белым одеялом. Голые ветки деревьев покорно склонялись под налипшим снегом, напоминающим слой пены из огнетушителя. Холодный воздух тяжким камнем ложился в мои легкие, заставляя вспомнить о моей проблеме с горлом. Лицо каждую секунду прокалывало тысяча игл, от чего моя физиономия принимала однообразно сбитый вид. Перейдя дорогу, я спустил собаку с поводка. Словно по волнам носился Тихон, по шею погрязнув в белоснежном снегу, от чего он становился практически невидимым. Мы шли по полю, неподалеку начинался лес, словно загипнотизированный деревянной материей, воткнутой в белый ковер, я решил разведать ближайшие его окрестности. Магия тишины завораживала меня, казалось я ухожу все глубже в какой-то волшебный мир. Смотря вверх можно было представить себя маленькой блохой на чьей-то голове, окруженный раздетыми деревьями, подобные волосам, которые стремились достать до облачного неба. За рядами берез я вдруг заметил движение. Поначалу я испугался, что это может быть лесной обитатель вроде медведя или волка, но присмотревшись я разглядел невысокого человека, укутанного в коричневую шубу. Перпендикулярно мне он направлялся в сторону дороги, как мне показалось. Вспомнив о собаке, я решил двинуться в обратном направлении и окликнув Тихона немного быстрее пошел к поляне. Мне казалось, что с каждой минутой на улице становилось холодней. Я решил немного поплясать по дороге, чтобы разогреться и поднять себе настроение. Шаг, второй, третий, поворот с захлестом ног и шлепок в ладошки – мой первый придуманный танец, который всегда поднимал мне настроение, под него я напевал модную в то время мелодию и жутко раздражал собаку, то ли частотой хлопков в ладоши, от которых она вертелась вокруг меня, начиная лаять с завываниями, то ли боясь быть опозоренной перед другими собаками наличием странновато ходящего хозяина. Шаг за шагом я почти вышел к поляне, от которой было рукой подать до дома. Шаг, другой, еще, поворот – я резко замер. Почувствовав на своей спине чей-то тяжелый взгляд, я медленно повернул голову. В двухстах метрах от меня стоял человек в коричневой шубе, стоял неподвижно, опустив руки по швам. Было непонятно куда именно он смотрел, голова его была укутана то ли в белый шарф, то ли на его лице была какая-то маска, на которую была надвинута шапка-ушанка. Он стоял не на тропинке, брюки его были по колено в снегу.