куришь?)
– Угу… В доме напротив есть одно окно. На подоконнике стоит ваза, а в ней цветы в любое время
года. Розы, хризантемы, мимозы, тюльпаны, ро-машки… Поначалу я прилипала по вечерам к окну
и, грешным делом, все пыталась проследить за об-итателями квартиры. Ничего особенного: иногда
мелькает женщина, не молодая, не старая, всего
49
Полина Елизарова
лишь раз я видела силуэт мужчины. Но вскоре следить перестала. Теперь смотрю, как сейчас, только
днем, проверяю, какие цветы в вазе.
– Стало стыдно подглядывать?
– Вовсе нет. Просто не хочу по косвенным при-знакам вдруг узнать, что в квартире живет одино-кая женщина, которая сама себе покупает цветы.
Хочу, чтобы загадка осталась неразгаданной, хочу думать, что она таким изысканным способом
демонстрирует кому-то свое настроение. Цветы не
нужны женщине, если у нее нет тайны. Но в последнее время в вазе часто стоят желтые цветы.
– Напиши мне «желтые цветы» по-испански.
Я тоже язык учить хочу, только времени нет. Ой, все, конец связи. Хрен моржовый нашелся, уже заходит.
Вера и Люба
24 октября
Москва. Медицинский центр «Гармония».
Отделение стоматологии
– Что нового?
– А у тебя?
– Ромка жив, возможно, здоров, хотя в его пси-хическом здоровье я не уверена.
– А может, это похищение?!
– Спасибо за умную мысль. Эту версию менты
уже отработали. Нет, он просто взял и куда-то
свалил.
50
РОВНО ПОСРЕДИНЕ, ВСЕГДА ЧУТЬ БЛИЖЕ К ТЕБЕ
– А может, завербовали?
– Кто?! Он что, олигофрен или голодный га-старбайтер?
– Пишут, что всяких вербуют.
– Иными словами, ты даешь мне понять, что
сын мой дурак, и я воспитала дурака?
– Я ничего не даю понять, просто предполагаю…
– Люба, мне еще целый день работать. Пожалуйста, не тереби… Расскажи лучше про себя. Что
ты решила? Галина говорит, ты так и не появилась.
– Я почти уверена в том, что ребенок Вовкин.
Но он сейчас с семьей на отдыхе во Вьетнаме. Буду
ждать, когда вернется, все-таки он имеет право
знать.
– Нет уж, давай прямо сейчас туда и пиши. Что, жалко его? За какие такие заслуги мы их, козлов, всю жизнь жалеем?!
– Это будет слишком.
– Я понимаю, и тебе семья его не совсем чужая, и Кириллу твоему он руку при встрече без зазрения совести пожимает. А тебя здесь рвет на части.
– Все, пошла мука на Тобольск… Вот, глянь, он
на фейсбуке только что новых фоток выложил.
– Дочка его? Прыщавенькая какая, подросток…
А это кто, жена? Ну-ка, увеличь! Боже, какая стра-шила.
– Зато счастливая.
– Скорее изображающая счастье… А как телефон
в карман спрячут, сразу руки расцепят и обреченно
пойдут по дорожке одними и теми же салатами да
пойлом разбавленным давиться. Заплачено же.
51
Полина Елизарова
– Представляешь, как раньше, в похожей ситуации, бабы, пожираемые мучительной неизвестно-стью, ночами заснуть не могли? Рисовали в вообра-жении соперницу, додумывали, пыхтели. А сейчас
пару кнопок на телефоне ткнула – и сразу в чужую
жизнь попала. Лет через пять небось придумают
такое приложение, чтобы под фото еще и информация всплывала: возраст, заболевания, группа крови, резус-фактор, налогооблагаемое имущество и даже, а-ха-ха, количество половых актов в год! Главное —
чтобы не всплывало, с кем… А еще я думаю, Вер: вот если я его люблю, значит, должна радоваться, что все у него будто бы хорошо, что он сейчас купа-ется в море и лучах солнца, но… что-то не получается у меня радоваться за ближнего. Если честно, то, сука, с самого утра настроение дерьмовое… Первую
фотоссесию он еще ночью загрузил. Душная она
у него, Катька. А еще пустая, примитивная. Но живет же с ней и как будто радуется. Вер, неужели
я такая эгоистка?
– А он не эгоист? И теперь у нас, как ты точно
подметила, все «как будто». Все эти лайки, востор-женные комменты – ах, мы сейчас описаемся от
радости за вашу радость! – все, что вывешивается
на всеобщее обозрение, получает такую же искус-ственную реакцию, как и это минутное изображе-ние счастья. А то, что еще живо, поглубже прячут, чтобы хоть это не украли. Вот и Ромка мой спря-тался… Ну все, поехали. Валя! Ва-ля! Почему опять
лоток грязный? Где ты его мыла? Он блестеть должен! Что, сама не видишь: здесь разводы!
52
РОВНО ПОСРЕДИНЕ, ВСЕГДА ЧУТЬ БЛИЖЕ К ТЕБЕ
Вера и Надя
25 октября
Москва. Садовое кольцо. Кафе «Зазеркалье»
– Меня сегодня Валя, ассистентка моя, порази-ла… Такую реакцию выдала!
– Опять на нее накричала? Думаю, она давно
уже к этому привыкла. Тем более сейчас, в твоем
состоянии… Ты уж выдохни, Верунь, главное —
Ромка жив. Уверена, все вскоре выяснится.
– Да хватит уже талдычить одно и то же! Меня
это только раздражает, неужели не ясно?!
– Вер, пожалуйста, возьми себя в руки.
– …И вам добрый. Бокал сухого белого и семгу
на пару . У подруги тоже язык есть, у нее и спросите.
– Будьте добры, лавандовый раф. Да, это все.
И что там с Валей?
– Что… Почти три года она со мной, и все это
время никакой личной жизни у нее не наблюда-лось. По мне – доска она плоская, к поцелуям не
располагающая, впрочем, мужикам виднее. Я так
только за, чтобы жизнь устроила. Мать у нее серьезно болеет, одним словом, работа да быт у девки.
И вот знакомится она с парнем по интернету. Глазки заблестели, растоптанные кроссовки на каблучки сменила, я даже услышала, как она смеется.
Придумала она, чтобы парень этот к концу смены
к нам в стоматологию заехал, как уже потом поняла – специально, чтобы я на него посмотрела. Ладно, месяц прошел – они продолжают встречаться.
Уж она такая счастливая ходит, что даже и не
53
Полина Елизарова
вспыхивает, как раньше, от моих замечаний, а только глупо подхихикивает себе под нос. Но парень
проблемный, это я сразу уловила! Может, женат, а может, просто несерьезно к ней относится. По
крайней мере с деньгами у него туго, в кафе только
раз сводил, а дальше они все по каким-то друзьям
перебивались. Был у нее вчера день рождения. Сегодня за кофе спрашиваю: что он тебе подарил?
Она засмущалась и на другую тему соскакивает.
Я снова: так что? Она мне открытку виртуальную
тычет в нос. Я говорю: и это все? Видно, ты, Валя, ни во что себя не ставишь, раз такое отношение до-пускаешь. Когда мужик по-настоящему влюблен, то, даже если с деньгами туго, он займет, выкру-тится, в лепешку расшибется, но цветы-то настоя-щие подарит или на работу с курьером пришлет, если негде пока дарить. Она в слезы… Щечки побелели, задрожала вся и выбежала. А у меня как назло три пациента, один за другим, и все сложные.
Пришлось Генкиной ассистентке на два кабинета
разрываться. Часа через два Валя появилась. Нет, она со мной разговаривает, но слова еле цедит, и столько в них злобы, что лучше бы совсем молчала. Скверно у меня на душе. Но, Надя, разве я не
права?
– Тяжелый вопрос… Представь себе, что было
бы, если бы мы все бросились говорить друг другу
правду. Ах, ребеночек ваш на самом деле тупица
и урод, напрасно вы его в гении записали, ах, вы
в жизни выглядите совсем не так, как на вашей десять раз отретушированной фотографии, и, если
честно, вы просто страшненькая, и муж ваш обожае-54
РОВНО ПОСРЕДИНЕ, ВСЕГДА ЧУТЬ БЛИЖЕ К ТЕБЕ
мый на меня весь вечер глазками стрелял, пока вы
расписывали, как он вам предан, и сумка ваша —
паленое фуфло, а квартирка новая, на каждой вашей нервной клетке выстроенная, тесновата и от
центра далеко.
– По мне уж лучше так.
– Лучше чем что?
– Чем как ты: в собственном доме слово лиш-нее бояться сказать. Ты же только здесь такая сме-лая. Или ты со всем согласна? А секс «как с мертвой рыбой» ты с Лешкой обсуждаешь? Думаешь, я не понимаю, почему ты со мной так часто встречаться стала? Вовсе не потому, что хочешь меня
