Каллен сосредоточился, взглянул на отца, тот стоял спокойно и неподвижно, как памятник, казалось он даже не дышит. Медленным шагом Каллен двинулся по часовой стрелке вокруг, не отрывая взгляда от меча в руке Брэндона. Отец все также не двигался и Каллен уже почти зашел ему за спину. Резким движением Каллен сделал подшаг и направил меч в отцовскую спину, в то же мгновение отец развернувшись всего на пол оборота сделал маленький шаг в сторону от меча пропуская его рядом с собой и взмахнул рукой, в которой не было меча в сторону лица Каллена. В глаза юноше попал песок, который был спрятан в отцовской руке. Из глаз мгновенно ударили слезы, а веки рефлекторно сжались с такой силой, что мир вокруг померк и сузился до маленькой ниточки света, пробивавшейся сквозь прикрытые веки. В тоже мгновенье Каллен почувствовал, как холодная поверхность деревянного клинка прикоснулась к его шее. – Ты мертв, - холодно прозвучал голос отца – ты мертв, ты уже не покажешь красивых финтов и эффектных взмахов меча. Ты мертв и твой убийца радостно обыскивает твое тело в поисках наживы или бежит на твоего товарища по оружию и готовится убить следующего противника. – Так не честно!- выкрикнул Каллен проморгавшись. - Смерть не бывает честной, кишки вывалены наружу, язык распух и посинел, вороны выклевывает глаза, а молодая жена никогда не дождется мужа. Смерти все равно. Правда лишь в том, что я победил, а ты проиграл, я буду жить, а ты несмотря на все свои тренировки и владение мечом мертв и твой пусть окончен. – сказал отец убирая меч. – Подумай об этом на досуге. Ты должен быть готов ко всему и использовать все, чтобы победить своего противника. Вот, что честно. Хватит на сегодня, ступай в дом и приводи себя в порядок, мы идем к королю. – Брэндон потрепал сына по голове.
Королевский замок был монументальным и старым творением еще эпохи Древних. Огромные и острые шпили возносились вверх на десятки метров. Замок был сделан из чистейшего белого камня, который каким-то чудесным образом оставался белым и незапятнанным долгие эпохи. Один из последних осколков древности в первозданном виде сохранившийся по сей день. Каллен нервно поддергивал воротник и пытался удобно устроить пояс и ножны, которые умудрялись впиваться в самые неудобные места, стоило ему поменять положение в карете. Незадолго после тренировки к их дому подъехала карета из замка, правил который молодой еще и совсем безусый императорский гвардеец. Каллен в детстве мечтал стать королевским гвардейцем и краешек детской мечты окатил его разум приятными воспоминаниями из детства. Чем ближе они подъезжали к замку тем сильнее юноша начинал нервничать. Отец напротив него сидел с самым невозмутимым видом и с полуулыбкой наблюдал за попытками сына пристроить ножны. Брэндон Лоттерн, как и всегда держался с истинной благородностью, как будто с самого детства был сыном какого-нибудь герцога, а не сыном обычного сапожника. Когда Каллен наблюдал за тем как ведет себя его отец в обществе благородных людей, он не уставал восхищаться тем, что простой сын сапожника достиг таких высот. В молодости Брэндон сбежал из отцовского дома и записался добровольцем в армию. Тогда королевство участвовало в кровавой войне с дикими кочевниками, которые атаковали юг королевства несметными полчищами. Там то у его отца и открылся талант к армейской науке, в одном сражении он сумел захватить вражеского генерала, с того момента и началась карьера молодого сапожника. С тех пор он поучаствовал еще в двух компаниях, дослужился до звания капитана и стал командиром роты разведки. После окончания войны, знавший несколько языков молодой капитан стал работать помощником посла, с которым познакомился в военное время. Отец был для Каллена примером и предметом подражания, за свою недолгую жизнь он не встречал еще лучшего фехтовальщика чем отец и надеялся, что когда-нибудь сможет стать таким же мастером как и он. В раздумьях юноша и не заметил, что они уже заехали на территорию замка. Карета остановилась, и гвардеец открыл им дверь. На удивление Каллена они прошли не через главные входные двери замка, а их провели через небольшую дверь, охраняемую двумя богатырского вида императорскими гвардейцами. Молодой гвардеец остался с ними на выходе, дальше Калллен следовал за свои отцом. Они прошли лабиринтом небольших и узких коридоров, изредка встречая людей, который завидев их, уступали им дорогу, низко склоняясь в поклоне. Отец шел не оборачиваясь, не обращая внимания на людей, он явно знал этот лабиринт как свои собственные пять пальцев. В конце концов, когда Каллен окончательно запутался до степени, что не смог бы никак вернуться обратно, они зашли в большой просторный зал, все вокруг было в оттенках золотого, под высоченным потолком светились хрустальные люстры, по бокам у стенок стояли кожаные диваны, с резными деревянными ножками из красного дерева. На одном из таких диванов сидело трое матерых гвардецев, они с большим вниманием слушали невысокого, крепко сбитого мужчину в потасканной одежде, совершенно неряшливого вида. В руке тот держал бокал вина и о чем то увлеченно им рассказывал. В одном углу стоял рабочий деревянный письменный стол, за которым сидел неприметный человек среднего возраста с золотым пенсне на носу , из за стеклышек линз его глаза казалось увеличились вдвое. У двойных створок большой двери стояли не шевелясь двое гвардейцев в позолоченных доспехах. Отец посмотрел на Каллена – Подожди меня в приемной. Прежде всего я должен поговорить с королем о делах заграницей. Тебя позовут. – Брэндон кивнул на диван напротив четверки и направился к дверям .- Я к королю, меня ждут - Гвардейцы отдали воинский салют и один из них приоткрыл одну из створок, за которой исчезла спина отца Каллена. Юноша с некоторым волнением присел на краешек дивана. От волнения у него стучало в висках, а руки стали предательски мокрыми, отчего он нервно начал вытирать их о свои штаны.
- И вот я хватаю это огромное копье! Вокруг жар, дымища, ни черта не видно, кашляю так, что легкие готов выплюнуть. Слышу как визжат заживо горящие люди. Тут то я и понял, что либо я его сейчас на копье нанизаю, либо он меня сожрет и все, баста, отбегался Лаки Неуязвимый. – Каллен аж рот раскрыл после этих слов. Лаки Неуязвимый был самым знаменитым героем королевства. Никто не уничтожил столько чудовищ сколько он. О его подвигах пели песни в каждой таверне, а простой люд был от него без ума, ведь герой вышел из самых низов. Родился он в самой обычной, бедной крестьянской семье. А герой тем временем продолжал свой рассказ - Но надымил он знатно, да так что ни он ни черта не видит, что я ни черта не вижу. Еле еле я заприметил огромную такую тень, как раз напротив меня. Хватаю я значица это копьё поудобнее и со всех ног несусь на нее, копьем, выцеливая, куда бы половчее острие сунуть. – И что дальше то? – Один из гвардейцев наклонился вперед, его глаза горели от любопытства. – Что что. А дальше прикончил я тварюгу, чего уж там. – мужчина довольно улыбнулся, доливая себе в бокал вина из кувшина. – Вот считай и стал единственным, кто дракона то прикончил за последние триста лет. Не зря мне предчувствие тогда говорило, не бери меч с собой в пещеру, а копье, да побольше бери. Смеялись все тогда надо мной сильно, особенно охранники бароновские, кто ж за алмазами то с копьем ходит в пещеры. А оно вот как вышло то, не посмеяться уж им, дракон то всех и пожрал. А я вот он здесь, да целехонький. – Каллен сам не заметил , как волнение улетучилось, он был целиком поглощен историей. – Вот потому и пришел я к королю сегодня то. Мне сон приснился, как я в королевской приемной на ковре лежу и сплю. А предчувствие мое то ни разу и не подводило меня.- Гвардейцы с сомнением посмотрели на говорящего- Ничего себе же ж. Спать в королевской приемной, ну это уж сказка- с сомнением протянул усатый гвардеец.- Ты что сумневаешься во мне, али как? – гневно спросил рассказчик. – А вот давай на золотой поспорим, что в эту самую приемную индюк напыщенный залетит и кудахтоть будет, а? Тоже это во сне видел, а предчувствие оно никогда… никогда – мужчина сделал пару больших глотков вина, утерся рукавом и продолжил – никогда не подводило меня то.
