Но вот вместо снега полил дождь, словно из ведра, намочив всю одежду воинов, люди испытывали невообразимый страх, идя войной на маленькую деревушку.

– Нас прокляли, – постоянно доносились испуганные возгласы простых вояк, – это кара небесная, за все приходится платить.

Но никто еще не знал, что будет дальше. На смену дождю пришел лютый холод, и все это происходило с невероятно короткими периодами, затем вновь лил дождь, и опять холод.

– Мыыы ледыыышки…

– Рууук не чувствуююю…

Вскоре дождь прекратился, и на смену ему примчалась непросветная пурга, скрыв внутри себя еще одну кару небесную. Из самой гущи пурги появился огромный медведь, разрывающий всех, кто попадался на его пути. Все, кто хотел убежать или выжить, не нашли и капли сожаления от кровожадного зверя, будучи отправлены на тот свет следом за их жертвами.

– Нужно было захоронить, – злобно орал медведь, – это они просили забрать вас с собой, это они просили мести и наказания, а я являюсь проводником, чтобы они сами взглянули вам в глаза и показали дорогу в подземный мир теней. Вам не место в этом мире.

Чувствуя, что битва завершена, медведь стал приобретать очертания человека, укутанного в медвежью шкуру. Мир-суснэ-хум отчетливо слышал играющий варган с нескончаемыми ударами в бубны. Он слышал души убитых им людей, но не слышал их предводителя, которого явно не было среди них. Богатырь был расстроен, что не смог поймать затейника этих набегов, но была надежда на людей, которые смогли бы помочь найти этого шайтана.

– Сколько нам еще петь, – хриплым голосом проговорил Виктор, – сил больше нет, а надо…

– Все закончено, – громко проговорил человек в медвежьей шкуре, – мы очень признательны вам, но главного предводителя там не оказалось.

– Шара-нохой планирует набеги, а это всего лишь его куклы, – пролепетал уставший Улуу, – он сейчас служит у Кощея, а тот дает ему свое покровительство.

– Да, этот бог непростой. Нам он не даст дорогу в свои земли, есть только один способ изловить его, но не убить.

– Я думал, это легенды.

– Это истинная правда, его можно только пленить, но убить не получится, – вставил свое слово Мир-суснэ-хум, – если хотите знать ответ или просить помощи у кого-то, то все это вы получите на Пике Прорицателя, а теперь вам нужно торопиться, один человек явно сможет попасть раньше вас.

– Кто-то еще идет туда? – вырвалось у слегка оглохшего Душебора. – Значит, не мы одни туда путь держим?

– С вами был колдун, он может доставить вам лишние хлопоты.

– Пригрели змея на свою голову.

– Я помогу вам добраться до горы, но и вы пообещайте мне, что доберетесь до черной душонки того шайтана.

– У меня с ним старые счеты, – послышался голос шамана, – я сделаю все, чтобы этот человек, а возможно уже и не человек, но…

– Думаю, я понял тебя, – улыбаясь, перебил сын бога, – засветло нам нужно будет выдвинуться отсюда. Мои нарты одни из самых быстрых, думаю, мы прибудем раньше колдуна. Да и путь короткий я знаю.

К предстоящему походу было все готово, вот только женщины никак не хотели оставлять мать с ребенком одних в юрте, но Улуу смог убедить их, ссылаясь на силы богов. Благослава тоже приложила немного сил, чтобы оставшаяся семья не нуждалась в тепле, используя нехитрое заклинание, старушка оставила магический огонь, который еле-еле пожирал разгоревшийся костер. Убедившись, что все дела и обряды сделаны, друзья выдвинулись в путь, горестно оглядываясь на опустошенную юрту.

Только сегодня путники увидели ужасную картину вчерашней битвы: некоторые люди стояли в неестественных позах с оружием в руках, полностью окутанные льдом; остальным повезло меньше, они лежали, изодранные в клочья огромным зверем и лишенные своих скальпов. Впечатлительные женщины закрыли свои глаза, стараясь не видеть эти кровавые зрелища, но тряска на санях постоянно держала женщин в тонусе и им приходилось время от времени открывать глаза и ужасаться.

Немного спустя все закончилось, и взору опять открылась белая пелена сверкающего от солнца снега, немного ослепляющего глаза путников. Чем ближе друзья подъезжали к лесам, тем ароматнее и насыщеннее становился воздух. Природа здесь была поразительно разнообразной, хотя и было все засыпано снегом, но обилие хвойных пород деревьев вносило свежие краски жизни. Где-то виднелись свежие следы видимо проголодавшихся после непросветной пурги и вышедших утолить накопившийся голод животных.

– Такого ужаса я никогда не видела, – поделилась Селина с Берегиней, – замерзнуть заживо, страшно наверное?

– Я тоже впервые вижу такое, но в царстве водяного и не такое увидишь.

– Это другое.

Девушки отвлеклись от холодящей их сердца жестокости богов, плавно переведя разговор на женские темы. Никто не уступал друг другу своей находчивостью, и легкая беседа перешла в дружескую перебранку, в которой невозможно было найти, кто прав, а кто виноват. Даже сидевший рядом Белобород расхохотался, услышав забавный спор. Девушки дошли до того, что ни одна из них не могла доказать другой, как лучше отмыть жир с посуды. Одна твердила о горячей воде, другая вдалбливала о песке, и тут Белоборода дернул черт вмешаться в их распри, выдвинув свою идею:

– Хорошо было бы все это вместе и золы добавить…

– Ты чего выдумал, старый, у нас свой разговор.

– А ты что, уши свои греешь, слушая нас?

– Мы спрашивали тебя?

– Хорооош, – выкрикнул Виктор, видя, как две волчицы напали на кролика, хотя было все наоборот, – зачем на старика напали, он то вам что плохого сделал?

Девушки взглянули на Виктора и хотели было накинуться на него, как послышался громкий хохот Добрыни, наблюдавшего за этими перепалками.

– Лучше молчи, – высказал свой совет вояка. Он хотел было что-то добавить, но разум сказал обратное.

Девушки переглянулись между собой и продолжили вести беседу, как ни в чем не бывало, забыв, о чем спорили. Наученный чуть ли не веками старик никак не мог привыкнуть к женским закидонам, каждый раз попадаясь на одну и ту же удочку. Он хотел просто пошутить, но тут что-то пошло не по его плану. Пока друзья нашли себе развлечение в дороге, путь привел их к одной весьма внушительной реке, которая не имела ни конца, ни края.

– Чуть дальше будет самое узкое место у реки, но течение там сильнее, – высказался Мир-суснэ-хум.

– Можно организовать сплав по течению и потихоньку подгребать к тому берегу, – предложил Улуу.

Берегиня пока ничего не говорила, понимая, что северные водоемы не входят в ее имение, рисковать своей магией ей не хотелось, побаиваясь местных богов или духов. Она хотела помочь всем сердцем, старалась пересилить себя, но все же какая-то частичка переборола её, и она, спрыгнув с нарт, пошла в сторону реки.

– Постой, окаянная, – послышался голос богатыря, – не твоего ума это дело, девочка. Чужакам здесь не рады, только хуже сделаешь.

– Он прааав. Берегиииня, – выкрикнул шаман, – вернииись…

– Это царство Йинк-ики. Мне есть, что просить, у меня есть дать взамен.

Образовалось легкая боязнь неизвестности. Дорогу преграждала река, но не просто река, а холодная, глубокая, быстрая и по краям с очень тонким настом льда. Любая оплошность, даже самая маленькая, могла привести любого из друзей к гибели, и путникам ничего другого не оставалось, как довериться своему новому другу – Мир-суснэ-хуму.

Сын бога Нум-Торума потихоньку направился к берегу реки, не боясь утонуть или быть убитым местными богами. У самого берега он остановился и стал перевоплощаться в огромного бурого медведя, размерами намного больше белых оборотней. Далее начался интересный обряд. Медведь, не боясь провалиться под лёд, шёл к самой его кромке и громко рычал в сторону реки. Не переставая голосить, он уселся на краю припая, а затем начал шлёпать лапами по тихой глади водоема. Немного погодя появилась чья-то голова и медленно стала приближаться к орущему зверю.

– Зачем звал меня, сын бога? – начал дед.

– Помощь твоя нужна. Йинк-ики, помоги нам перебраться через твои владения и получишь от меня щедрые подарки.