Позади раздается сирена. Оборачиваюсь. Машина скорой помощи с мигалками летит по дороге. Всматриваюсь в водителя – отец. Он явно взволнован. Папа меня не замечает.

Скромный ужин из наггетсов и картофельного пюре. Отец еще на работе. Загорается экран телефона. На ватсап приходит сообщение от девочки, с которой я ходила на рисование в художественную школу:

«Прости, больше не смогу снимать. Иначе сама не могу рисовать».

Следом загружается видео, где стоит моя учительница по рисованию возле своего любимого лакированного мольберта. В левом углу цифры «15:21». Она не сняла и половины урока!

Выключаю экран. Мне нечего сказать. Да и какая теперь разница, я все равно не рисую. Хотя обидно. Я была так близка к выпуску… Я мечтала… Я жила…

Наливаю себе кофе и сажусь перед телевизором. К себе в комнату подниматься не хочется, там белый холст. Щелкаю каналами. Попадаю на турецкий сериал. На экране написано, что это триста пятьдесят пятая серия. Хм, ну, ничего не пропустила.

По дому разносится пение птиц. Кто-то пришел.

– Кто там? – кричу я возле двери, поскольку глазка у нас нет.

– Храбрый рыцарь пришел спасти принцессу из заточения, – раздается голос Павла. Следом слышны смешки.

– Это я, открывай, – говорит брат.

Игорь, Павел и еще двое мальчишек с их класса стоят напротив меня.

– Пошли гулять, – говорит брат.

– Я занята, – машинально отвечаю я.

Игорь обращает внимание на телевизор. Парни следуют его примеру.

– Грех такое пропускать, – шутит Игорь. – Даю тебе десять минут на сборы.

– Пожалуйста, – наигранно взмаливается Павел.

Его поведение вызывает у меня улыбку. В памяти всплывает стоящий в углу мольберт.

– Хорошо. Ждите меня там, – выгоняю всех из дома и закрываю дверь.

Переодеваюсь, не глядя в дальний угол. Выключаю телевизор и на выходе бросаю взгляд на шапку. Наверное, не стоит пугать людей.

Парни ждут за воротами.

Прохладный ветер вызывает дрожь. По небу скользят темные тучи.

– Как настроение? – спрашивает Павел немного тише, чтобы не отвлекать других от диалога.

– Средней паршивости, – выдаю я, не успевая обдумать ответ.

– Надо это исправить! – возбужденно сообщает Павел.

На его громкий голос оборачиваются Игорь и еще один десятиклассник.

– О чем шепчемся? – спрашивает брат.

– Пошлите в детский сад, – предлагает Павел.

– Чего? – хмыкают парни. – Детство в одном месте заиграло? Молоко на губах не обсохло, что ли?

– Эх, старики, скучно с вами! Настя, пойдешь со мной?

– Это не опасно?

– Это же детский сад! – встревает второй парень, чье имя я еще не знаю.

Киваю.

– Только без глупостей, – предупреждает Игорь.

Павел поднимает руки, будто сдается.

– Что мы будем делать в детском саду? – последние слова я особенно выделяю.

– Поднимать тебе настроение.

Павел сияет как солнышко. Помню, как однажды в парке любовалась лучами, проходящими мимо веток и листьев. Я тогда была такой счастливой.

– Нас не растерзают мамочки?

– Детей уже час как забрали. А вот охранница может и порычать.

Павел перелезает через деревянный забор. Смотрю на его протянутую руку, но решаю не принимать помощь. У меня выходит не так грациозно. Павел не комментирует. Следую за ним к карусели.

– Садись, – командует Павел.

Ощущаю в теле дрожь. Машинально подыскиваю повод отказаться. Поджимаю губы, шумно выдыхаю и сажусь. Павел держится руками за перила, бежит вокруг карусели, набирая скорость, и запрыгивает напротив меня. Сжимаю перила сильнее. Невольно издаю писк. Павел хохочет, отталкиваясь сильнее. Все кружится. Из головы с каждым кругом вылетают все проблемы и заботы.

Павел раскидывает руки в стороны, подставляя лицо ветру. Завидую, как легко он себя чувствует. Павел будто птица, подставляет крылья ветру. Кажется, будто еще немного, и он взлетит. Хочу с ним. Улететь далеко-далеко отсюда.

Карусель останавливается. Павел протягивает мне руку. На этот раз я отвечаю взаимностью. Голова кружится. Чувствую, что меня заносит и я вот-вот упаду. Павел обхватывает меня за талию. Я прижимаюсь всем телом, ощущаю его приятный парфюм. Мгновение будто замирает.

– Порядок? – шепчет на ухо Павел.

Прихожу в себя, отдаляюсь.

– Да, спасибо.

– Пошли дальше, – Павел без стеснения берет меня за руку и ведет по территории садика к горке. – Паровозиком или по очереди?

– Эм, я, пожалуй, посмотрю с земли, – стараюсь отказаться, но выходит неуверенно.

– Поднимайся, я подтолкну, для храбрости, – смеется Павел.

Задаюсь вопросом, что я тут делаю, зачем поднимаюсь на детскую горку.

– Поехали, – командует Павел.

Наигранно вздыхаю и скатываюсь. Это действительно весело. Стесняюсь своих эмоций. Павел скатывается следом.

– Мы как дети…

– И что в этом плохого?

Мы стоим рядом, оба глупо улыбаемся. Я не была в детском саду уже лет восемь.

Скрипит дверь. На улицу выходит охранница.

– Кто там шляется? – кричит басовитым голосом женщина. – Сейчас полицию вызову.

– Бежим отсюда, – Павел тянет меня за руку к беседкам под громкую ругань.

На этот раз я перелезаю первая. Мы бежим еще пару домов, затем останавливаемся, и нас прорывает на хохот.

Несколько минут мы смеемся, согнувшись пополам. Распрямляюсь и вздыхаю. Чувствую, как болят щеки. Невольно замечаю в окне силуэт. Улыбка застывает на лице, а затем и вовсе стирается. В окне стоит Аля. Ее перекошенное от злости лицо вызывает у меня дрожь. Павел оборачивается, проследив за моим взглядом. Он машет Але. Она ненатурально улыбается и резко задергивает штору. Кажется, будто от ее злости сейчас вспыхнет дом и в момент сгорит дотла.

– Есть еще один садик… – Задорно начинает Павел.

Солнце совсем село. Черное небо скрывает звезды. Только фонари освещают дорогу.

– Я, пожалуй, домой. Завтра в школу…

– Хорошо. Пойдем, провожу тебя.

Соглашаюсь. Почему-то после встречи с Алей мне не хочется идти одной.

Солнечные лучи бьют в окна и разбиваются о парты. Скоро лето и каникулы, можно не ходить в осточертевшую школу.

– Привет. Меня Аля зовут, – прозвучал справа от меня голос одноклассницы. – А ты Настя?

Медленно перевожу взгляд на крашеную блондинку. На ее лице проскальзывает мимолетная растерянность. Видимо, у меня очень злобный взгляд.

– Да.

– У тебя прикольный рюкзак. Ты давно увлекаешься рисованием?

Невольно поглядываю на рюкзак, все еще лежащий передо мной на парте. Я сама нарисовала на нем капли, большие кляксы акриловой краски и кисть, которая зачерпывает желтый цвет. Такого рюкзака не было ни у кого, все знали – вот идет талантливый художник. Здесь же, в Сенгилее, рюкзак выделяет меня как белую ворону. Или как орла, которого закрыли в курятнике.

– Уже четыре года.

Еще пять девочек окружили меня. Они с опаской поглядывают на Алю, а та с интересом изучает меня. От ее пристального взгляда мне не по себе. Нервная система дает сбой. Чувствую, будто меня окружила свора гиен.

– Как долго, – восхищенно вскрикивает Аля.

Чувствую ложь.

– А я думала, ты уже все обо мне знаешь. Неужели и правда я удивила тебя?

Глупый вопрос. Конечно, она этого не знала. Всем безразлично, какие у меня увлечения. Вокруг все болтают только о моей матери и о том, что меня сослали к отцу.

Аля дергает носом. Доброта сменяется высокомерием.

– Меня удивили десятиклашки, которые повелись на твое милое личико. Ты лишь новая игрушка. Наиграются и потеряют интерес.

Сжимаю зубы. Смотрим глаза в глаза.

– Тебе завидно, что смотрят не на тебя?

Аля фыркает и уходит к своей парте.

Ненавижу школу. Ненавижу людей. И вообще весь мир. За что мне это?

Мысленно рычу.

Скверный городишко. Никогда в жизни сюда не вернусь. Только бы поскорее выпуститься, получить заветную бумажку и уехать отсюда навсегда!