Не успела Мила помахать им, как раздались причудливые звуки флейт, означавшие начало церемонии. Отряды построились в две шеренги, образуя живой коридор для главной процессии, включавшей в себя магистров и еще два десятка членов Ордена из разных подразделений. Каждый нес в руках погребальную урну из темного камня.

Белый храм открыл свои двери, процессия зашла внутрь. Следом медленно потянулись другие отряды.

Аметистовый храм был прекрасен. Разноцветные камни, украшавшие арку портала в центральном зале, отбрасывали блики на черную каменную лестницу, обычно скрытую за тяжелыми плитами пола.

Лестница уводила вниз, в погребальный зал. Верхнюю часть стен украшала мозаика: облака на фоне синего неба, постепенно светлевшего и сменявшегося золотым морем на потолке — барельефы из металлических пластин были неотличимы от колышущейся водной глади. А в центре раскинулось царство космоса — чернота с сотнями белых звезд, сходящихся к спиральному изображению галактики.

Мила так засмотрелась на великолепные украшения, что с трудом заставила себя опустить голову к началу церемонии.

Впрочем, пол по красоте не уступал потолку: в середине зала была проложена дорожка из разноцветных панелей — такой яркой палитре позавидовала бы даже Алиса. Отогнав воспоминания о подруге, Мила перевела взгляд на дальнюю стену с нишами-сотами.

Суть церемонии была проста. Член Ордена, которому доверили нести урну, должен был громко объявить имя покойного и пройти по дорожке до ниш, чтобы поставить урну на отведенное место. Остальные в это время шептали то, что хотели бы сказать усопшему. Признания, проклятья, пожелания, прощальные слова, — неважно.

— Карл Майлз Уорд, стражник Ордена Защиты Соприкасающихся Миров.

— Кайес Раде-утте, ресурсник Ордена Защиты Соприкасающихся Миров.

— Гирд Мейер, посланец Ордена Защиты Соприкасающихся Миров.

— Ивиц Белич, исследователь Ордена Защиты Соприкасающихся Миров.

Мила с замиранием сердца ждала два имени.

— Нобуо Мацусита, стражник Ордена Защиты Соприкасающихся Миров.

Ей вдруг показалось, что она не видела Нобуо уже несколько месяцев, хотя прошло лишь две недели: «Мы столько не успели сделать. Прости. Жаль, что тебе не досталось более здравомыслящих друзей».

— Ясухиро Яно, механик Ордена Защиты Соприкасающихся Миров.

«А ведь я его побаивалась. И до сих пор не знаю, могла ли помочь ему раньше», — вздохнула Мила, провожая темную урну взглядом.

— Грейс Агнес Морель, урожденная Колфилд, посланница Ордена Защиты Соприкасающихся Миров.

Урну нес Паулус, аккуратно зажав ее сверху и снизу. Отчего-то Мила была уверена, что изначально на эту должность выбрали Элеонору, но она отказалась — понимала, что не выдержит. Элли в каждый свой визит в палату порывалась спросить о мачехе, называя ее «мамой» и каждый раз останавливала Милу в середине фразы. «Я не могу, — шептала она, стискивая пальцы на коленях. — Я ее всю жизнь отталкивала. Я так ошибалась».

— Вы как-то спрашивали меня об Элли, миссис Морель. Она вас полюбила, — прошептала Мила, пока Паулус ставил урну в темную ячейку.

Наступило время последнего прощания. Все выпрямились и замерли.

— Дерек Клетис Клэптон, магистр Ордена Защиты Соприкасающихся Миров, — объявил Матиас Зеглер.

Мила не сводила с урны взгляда. Ей казалось, что так Дерек может ее услышать. Хотелось сказать о многом: что она восхищалась его умом и добродушием; что она считала его одним из самых смелых и находчивых людей, которых ей довелось знать; наконец, что ни она, ни Элли, ни Паулус, ни фэйри не выжили бы, если бы не он.

— Спасибо, господин магистр, — прошептала Мила и печально улыбнулась. — Если вы вдруг вернетесь в этот мир, попробуйте стать дипломатом. У вас получится. И изменить вы сможете намного больше.

Матиас поставил урну в нишу. Вновь затянули свою песню духовые инструменты. Мила с удивлением поняла, что звук доносился прямо из отверстий в стенах зала.

Процессия стала молча покидать храм. Только оказавшись на улице, члены Ордена позволили себе тихие разговоры.

Миле хотелось побыть с друзьями. Но Элеонора и Паулус наверняка были не в настроении для праздной беседы. Поэтому посланница осталась на месте и подняла глаза на небо: появились облака, медленно скучивавшиеся в большие пушистые одеяла.

Внезапно в пейзаж ворвался посторонний объект — лист бумаги, подгоняемый легким ветерком.

— Помогите! Он улетает! — раздался в толпе тихий возглас. Так просить о помощи могла только Зоя.

Протискиваясь между людьми, Мила старалась не терять листок из виду, и когда он оказался рядом, подпрыгнула и ухватила его. Однако приземление получилось неудачное, и она стала падать.

Подхватил ее Реджинолд.

— Все в порядке?

Мила хотела сказать «нет» — она все еще не понимала, почему принц избегает разговоров с ней. А еще она по-прежнему сердилась, что он покинул Синий мир без предупреждения. Но и место, и время плохо подходили для выяснения отношений. Поэтому Мила просто тряхнула головой.

— Да, все хорошо. Вот, — она помахала листом бумаги. — Ох, ты только посмотри!

На листке был карандашный рисунок — групповой портрет. На переднем плане в обнимку стояли Мила, Элеонора и Паулус, позади — Реджинолд и Зоя. На обратной стороне стояла подпись: «Твои проблемы не всегда самые серьезные. Н. М.».

— Это ты нарисовала? Потрясающе! — сказала Мила подбежавшей Зое. — Не знала, что ты художница!

— Ну, эм, спасибо, — Зоя выхватила рисунок. — Но это лишь набросок. Я…

— По-моему, он замечательный, — Реджинолд не отрывал взгляд от листка. — Здесь все гармонично так, как оно есть.

— Верно, — Мила сама не поняла, когда начала улыбаться. Взглянув на принца и архивницу, она с радостью увидела, что их лица тоже просветлели.

Заметив в толпе Паулуса и Элли, Мила решила подозвать их тоже. Паулус кивнул, попытался потянуть Элли за рукав, но та вырвалась и отвернулась. Только увидев Милу, она поняла, куда ее пытались отвести, и подошла сама.

— Смотрите, что Зоя нарисовала! — Мила протянула рисунок.

Сначала исследователи не поняли причину ее радости. Но затем, словно под действием заклинания, мрачное выражение на их лицах сменилось улыбками. Да, едва заметными, зато абсолютно искренними.

— Этот рисунок нужно непременно сохранить, — ответил Паулус.

— Я привезу специальную пленку. Не под стекло же его класть, как в древности, — сказала Элли.

— Привезешь? Из Синего мира? — Мила в глубине души опасалась, что, отправившись домой, ее подруга больше не вернется в Орден.

— Да, конечно, — исследовательница фыркнула, на миг став прежней бойкой Элли. — Аркелл настаивает, чтобы мы провели неделю-другую вместе, а потом я вернусь. Кажется, насовсем. В одном мама не ошиблась: пришельцы — те еще гады. Не хочу жить под их контролем.

«Кажется, я поняла, как ощущается выражение «от сердца отлегло», — подумала Мила.

Крепость наполнило протяжное гудение труб. Начиналась вторая церемония.

Толпа растянулась полукругом возле ворот храма. Оттуда вышли шесть магистров, а между ними — Матиас Зеглер.

Трубы затихли. Члены Ордена тоже.

— Матиас Райнер Зеглер, уроженец Синего мира, — заговорила Рирха, — клянешься ли ты…

Дальше Мила не слушала. Она наслаждалась тем, как светлели лица защитников миров, несмотря на всеобщую печаль, которую не заглушить никакими трубами. «Что бы ни случилось, мы справимся. В конце концов, дуракам везет», — решила Мила, чувствуя, как улыбка становится шире.

— Клянусь! — звучно ответил Матиас. Рирха подошла к нему. В руках она держала белую накидку и связку ключей.

— Прими же ключи к мирам, что мы охраняем, и накидку, которая сделает тебя равным нам, наш новый…

— Пусть и немного старый, — не удержался Матиас. Они с Рирхой обменялись дружескими взглядами, после чего она продолжила:

— Наш новый глава исследователей, магистр Ордена Защиты Соприкасающихся Миров!

— Да здравствует Орден! Да здравствует магистр Зеглер! — прокричали остальные.