– Это настоящая чума! Эта гадость убивает их, а они продолжают ее жрать!

Томми взглянул на своего высокого и мускулистого напарника.

– Боюсь, Блэйк, они давно перестали беспокоиться о смерти. Ну ты сам посуди, кто захочет жить так, как они? К тому же вряд ли они могут просто взять и бросить принимать эти вещества. У всех у них сильнейшая зависимость. Один день не кольнутся или не закинутся, так сразу ломка начнётся.

Блэйк задумчиво провел рукой по своему массивному подбородку.

– Не знаю, Томми. Разве кто-то заставлял их пробовать эту дрянь? Это ведь выбор каждого. Они сами разрушают свои жизни, сами приводят себя в такое состояние, и лишь они одни виноваты в том, что оказываются на улице, больные, грязные, вонючие, зависимые и никому не нужные!

Томи устало вздохнул и покачал головой.

– Было бы всё так просто…

Блэйк недоверчиво покосился на своего напарника.

– Что ты имеешь в виду?

– Даже не знаю, – задумчиво ответил Томми, пожав плечами. – Разве можем мы с легкостью утверждать, что это вот чёрное, а то вон – белое? Правильно ли это? Разве не существует между этими двумя цветами целая сотня других оттенков? Разве всё в жизни так однозначно, что не требует никаких размышлений? Конечно, легче сказать, что это чёрное, а то вон – белое, никаких тебе сложных размышлений о морали, никаких дискуссий о добре и зле, о том, что правильно, а что нет. Но жизнь ведь куда более сложна и запутана!

– По-моему, ты преувеличиваешь, Томми. Наркоман есть наркоман. Тут только два варианта: либо ты принимаешь наркотики и разрушаешь своё существование, за что лишь ты несёшь ответственность, либо ты их не принимаешь и получаешь возможность прожить нормальную жизнь.

– Да ведь дело не в том, употребляешь ты или нет, а в том, почему начинаешь это делать. Разные же бывают причины. Не все обращаются к наркотикам в поисках эйфории. Кто-то начинает употреблять, чтобы хоть на время избавиться от боли.

– От какой такой боли? – в голосе Блэйка слышалось явное недоверие.

Томми вскинул свои брови и развел руки в стороны.

– Вообще от любой! От физической, которую не заглушают аптечные препараты, от душевной, спасение от которой легче всего найти в забытьи.

– Таким образом они не спасают себя, а просто бегут от реальности, – ответил Блэйк.

– В побеге от реальности и состоит их спасение.

Блэйк ткнул указательным пальцем в сторону бездомного, изо рта которого тонкой струйкой вытекали слюни.

– Скажи мне, Томми, разве он похож на спасенного?

– Я не знаю, Блэйк. Внешне он выглядит не очень, но если его разум обрел покой…

Тут тело бездомного дёрнулось, и он испустил протяжный вопль, который напугал проходившую мимо него женщину. Она вздрогнула и недовольно покосилась на полицейских, как бы своим взглядом показывая, что совершенно не понимает, почему они просто стоят и смотрят на этого бездомного, вместо того, чтобы вывести его отсюда, ведь он нарушает общественный порядок и пугает прохожих.

– Похоже, всё-таки не обрел, – сказал Блэйк, доставая наручники. – Ладно, давай уже заберём его отсюда.

Томми кивнул, и они неспеша направились к бедному бездомному, который, казалось, окончательно сошёл с ума.

Сэм тряхнул головой и двинулся дальше. Поскольку на часах уже было пять пятнадцать, ему пришлось ускорить свой шаг, чтобы не опоздать на встречу с Самантой. Диалог полицейских зародил в его взволнованном разуме одну весьма любопытную идею. Хотя поначалу она его немного напугала, вскоре он почувствовал, как будто бы печаль, томившая его разбитое сердце, стала ослабевать. Совершенно случайно он обнаружил пилюлю, которая, как ему казалось, могла успокоить его разум и помочь обрести покой.

«Оставить прошлое в прошлом и с ясной головой двинуться навстречу неизвестному будущему!» возбужденно подумал Сэм и почувствовал, как непроизвольно улыбнулся.

Он вышел из парка, завернул за угол, перешёл оживленную дорогу и направился к старому четырёхэтажному зданию, построенному ещё в семидесятых годах прошлого столетия. Его фасад отреставрировали пару лет назад, покрасив в тёмно-коричневый цвет. Теперь почти квадратное здание в городе напоминало огромный бисквит, политый растопленным шоколадом. На первом его этаже расположились «закусочная мистера Росса», как гласила яркая неоновая вывеска, да салон по продаже старинных фотокарточек, в котором, как полагал Сэм, практически никогда не было посетителей. В закусочной уже горел приятный желтоватый свет, и сквозь большие окна Сэм видел множество посетителей, с удовольствием уплетавших сытные бургеры и пироги. Между столиками с посетителями без остановки носились официанты, одетые в чёрную форму. Они всё делали быстро и ловко, при этом с их лиц не сходили радостные улыбки, хотя работать некоторым из них приходилось по десять часов подряд. Несмотря на кажущуюся суматоху, обстановка в заведении царила приятная, посетители вели себя прилично, и никто не пытался затеять драку.

Сэм остановился напротив стеклянной двери и достал из кармана телефон, чтобы проверить время. На часах было ровно пять двадцать пять. Он с облегчением вздохнул и вошёл в закусочную. До него тут же донесся приятный аромат жаренного мяса, горячего хлеба, нарезанных овощей и свежесваренного кофе.

«Я в раю!» радостно подумал Сэм и начал оглядываться по сторонам в поисках Саманты.

Он заметил её за дальним столиком на двоих, прямо напротив окна. Она была одета в бордовый свитер и серые брюки. На груди у неё виднелась небольшая брошка в виде лебедя. Позади неё, на спинке стула, висел серый пиджак. Её красивые чёрные волосы были заплетены в две равные косы. Она с интересом изучала меню, изредка погладывая на шумную улицу за окном. Сэм приветливо махнул рукой одному из официантов и направился к столику, за которым сидела Саманта.

– Привет, Саманта! Рад снова видеть тебя, ты отлично выглядишь! – сказал он, снимая свое пальто.

Саманта подняла свои яркие зелёные глаза, и на лице у неё появилась радостная улыбка. Быть может, любой, нисколько не знакомый с ситуацией человек, смог бы заметить, что и глаза Саманты тоже улыбались. И не просто улыбались, а светились от счастья. Быть может, тот же самый человек, нисколько не знакомый с ситуацией, смог бы понять, что неподдельное это счастье было вызвано появлением Сэма. Однако Сэм совершенно упустил этот факт из виду.

– Привет, Сэм! – радостно ответила она. – Я тоже рада снова тебе видеть! Как прошел твой день?

«Чертовски плохо, дорогая Саманта! Сегодня мой босс пригласил на свидание любовь всей моей жизни, и одному Богу известно, чем они будут заниматься на этом свидании и после него…» мрачно подумал Сэм, но, разумеется, решил оставить эту мысль при себе.

– День прошел весьма неплохо. Это был не самый продуктивный день, но всё же кое-какие дела я успел завершить, – беззаботно ответил он, усаживаясь за столик.

– Я рада, что у тебя всё хорошо!

Он улыбнулся.

– Ну а твой день? Как он прошёл? Быть может, случилось что-то необычное? Так-то ведь твоя работа поинтереснее моей будет, – Сэм откинулся на мягкую спинку кресла и с любопытством посмотрел на Саманту. – Я ж с бумажками в основном работаю, с людьми из других компаний редко приходится встречаться, но вот ты, ты работаешь с самыми благородными и благодарными существами на свете!

Саманта смущенно улыбнулась и поправила свою брошку.

– Ну, сегодня волонтёры привезли к нам маленького Джастина. Они нашли его возле мусорных баков позади Дома моряков на тридцать седьмой улице. Это была простая дворняга, вся ободранная, да к тому же хромая. На правам боку у неё была рана, шерсть вокруг неё была опалена, – Саманта на мгновение замолчала и, прикусив губу, посмотрела на потолок. – Кто-то ткнул её чем-то острым, а потом поджёг.

Она снова замолчала, и Сэм увидел, что её красивые изумрудные глаза стали влажными. Она некоторое время смотрела в окно, не замечая ничего вокруг, словно её сознание находилось в другом месте, но спустя несколько секунд вернулась обратно в уютную атмосферу закусочной.