Чтобы доктор ничего не заподозрил, Пуэлла налила ему спиртного и заказала закусок. К счастью, теперь она вернула контроль над собой. Доктор за все время проиграл ей четыреста золотых монет — солидная сумма! После ещё одной талии игра закончилась. Субдолу не расстроил бы такой расклад, ведь все, что ей сейчас хотелось, было заключено в одном лишь мужчине.
На следующее утро Фелиция рано встала и спустилась в общий зал. Пуэлла ещё спала, так что она оставила госпожу во власти сна. Мисс Люденс скрывала зевоту, мысли в голове смешались, ее слегка знобило. Она подошла к барной стойке и взяла себе завтрак, заплатив три серебряные монеты. Субдола предоставляла на это деньги. Она сделала для девушки открытие: рассказала, что за еду, комнату и услуги надобно платить. Компаньонка привыкла, что эти мелочи делает кто-то другой, потому расплачиваться самостоятельно было для неё непривычно.
— Доброе утро, мисс Люденс, — Апонан Девиум стукнул по столу стаканом, отчего Фелиция на секунду взбодрилась. — Ваша матушка ещё спит? Надеюсь, она не захворала вновь?
— Доброе утро, мистер Девиум, — протянула сонная Фелиция и поклонилась. — право же… Госпожа Пуэлла изволила спать.
После слов «госпожа Пуэлла» в глазах Апонана появился вопрос, а лицо приняло серьезный вид.
— Как она себя чувствует? — продолжил он настойчивее.
— Ах, — Фелиция невольно зевнула и закрыла глаза, — госпожа Пуэлла снова играла в карты… Это сбивает режим сна…, — бормотала компаньонка. — Знаете… мисс Субдола и без того внушает…беспокойство, и…
Фелиция, околдованная мором, прервала свои речи сладостным зевком и в забытие села за свободный стол. Апонан пристально посмотрел на мисс Люденс. Он нахмурил брови, во взгляде его читалась тень подозрения.
Случай в «Серебряном лебеде», часть 3
Пуэлла не раз удивлялась той колкости, которой Девиум-младший так щедро одаривал её в последние дни. Во время завтрака она, разместившись по привычке с Апонаном, развлекала мужчину светской беседой в надежде смягчить его нрав. Но ни одно любезное слово не остановило косых взглядов и пугающего молчания младшего хозяина таверны.
— Вы, — постукивал пальцами по столу Апонан, — должно быть уже чувствуете себя прекрасно.
— Я в полном здравии, — Пуэлла подавила приступ смущения. — Благодарю за беспокойство. Должна отметить, у вас изысканный вкус, мистер Девиум, раз носите столь изящный шатлен.
— Его подарили, ничего более, — мужчина окинул взором Субдолу, отчего та, не выдержав, отвернулась к Фелиции.
— Знаете, — Пуэлла слегка улыбнулась, — мисс Люденс делает успехи в игре. Вчера она за таверной играла. Конечно, я не стану возвышать её умения, но поспешу похвалить свою дочь за успехи.
— Не отрицаю, — холодно ответил Апонан, — для нравственности лучше обучать дочь музицированию на флейте, нежели карточному искусству. В этом плане вы поступили мудро.
По телу Пуэллы пробежались мурашки. Что она сделала не так? Неужели Апонан в чем-то подозревал ее. Субдола еле смогла возвратить самообладание.
— Пожалуй, — Пуэлла выпрямилась, — если бы учитель музыки не съехал так скоро, то она бы улучшила умения. Досадно, что умения моей дочери не довели до совершенства.
— А вы не считаете прискорбным неожиданным отъезд доктора, которого вы вчера обыграли в штосс? Забавное дело: деньги в карты он ставил с охотой, а за комнату в таверне расплатиться не соблаговолил, — со скрываемой злобой проговорил мужчина.
— В самом деле? — наигранно усмехнулась Пуэлла. — Говорят, что только доктор разбогатеет, то станет худо заниматься больными. Его проигрыш — зло во благо, а что до карт, то всем нам свойственны слабости.
Субдола понимала, что доктор проиграл ей столько денег, сколько мог собрать за три месяца со всех своих страждущих. Полностью разоренный, он, вероятно, сбежал с таверны ночью, чтобы не платить за комнату. Именно ее проворство привело Апонана к расстройству и обиде, отчего ее сердце заныло. Казалось, впервые она ощутила укол стыда за свое увлечение картами. Пуэлла, в попытках не выдать волнение, лишь отвела взгляд и приступила к завтраку.
Как только Девиум-младший покончил с едой, он отлучился от Пуэллы и подошёл к своему отцу. Ландер Девиум пыхтел за разговором с посетителем. Серьезный вид сына принудил его покончить с болтовней и обратить внимание на Апонана.
— Отец, видишь эту женщину? — прошептал тот. — Не находишь странным, что она почти не остается в проигрыше?
— Думаешь, шулер? — шепотом отвечал отец.
— Очень может быть.
Фелиция заметила, что Девиумы указывали на Пуэллу, и подошла к ним.
— Брось, женщина, тем более с дочерью, не может быть шулером. Это занятие не подобает для матери. Мало ли, что она выигрывает: удача улыбается женщинам чаще, чем мужчинам, — махнул рукой Ландер и хотел продолжить свои дела, но сын остановил его.
— Уверяю тебя, в миссис Люденс, вернее сказать в мисс Субдоле, кроется что-то нечистое. Да, отец, «Субдола» — это настоящее имя той женщины. Мисс Люденс выдала это в сонном бреду.
Фелиция прикрыла рот руками. Она проболталась, нарушила обещание! Девушка села возле барной стойки, в тень, чтобы не было видно, как она подслушивала разговор Девиумов.
— Мисс Субдола, говоришь? — распахнул глаза Ландер. — О, эта фамилия мне хорошо известна из рассказов твоего дедушки. В былые времена семейства Девиум и Субдола очень тесно общались, вернее сказать дружили.
После этих слов на лице Фелиции засияла улыбка. За время общения с госпожой Пуэллой она не раз свидетельствовала её исключительные манеры и умение поддерживать благородный образ в разговоре с людьми из разных слоев. Конечно, это было у нее в крови, ведь она была из графского рода!
— Эх, — продолжал Ландер, — а ведь и наше, и их графство почти одновременно пришли в упадок. Выходит, семейство Субдола выжило. Эх, как сейчас они? Не будет лишним навести о них справки. Только я не думаю, что миссис Люденс — это мисс Субдола. Графство этой семьи расположено гораздо дальше нашей таверны. Да и не славились они любовью к картам никогда.
— Сомневаюсь, — бросил Апонан, — что та женщина происходит из благородного рода. Мало ли, как она могла получить такую фамилию, раз скрывает ее.
Фелиция уже хотела встать и возразить, но остановилась. Мистер Девиум переходил грани дозволенного! Ее покровительница — добрейшая женщина, что не переступит закон. И знала бы она, как этот мужчина отзывался о ней, то вмиг бы разорвала с ним всякую дружбу. От этой мысли Фелиция загорелась внутри. Она почти сорвалась с места и побежала искать госпожу, чтобы раскрыть ей правду об этом человеке. Но мисс Люденс подумала, что услышит больше очерняющих Апонана вещей, если послушает его еще.
— Знаешь, сын мой, оставь этот бред. Мало ли, что девица в сонливости сказала. Напутала, небось.
Апонан на это лишь фыркнул. Минуту он помолчал, затем сказал:
— А ты сыграй с ней — предложил он отцу. — И посмотри на игру внимательнейшим образом. Вот увидишь, выигрыш у неё зависит не от удачи, а от мастерства.
— О нет, штосс, — возразил Ландер. — Я одному посетителю уже проигрался вчера. А вот от пикета не откажусь.
— Ох, отец, — тяжело вздохнул Апонан, — ты опять за старое? Ты же обещался кончать с игрой?
— Так я и кончил, — ответил Ландер и забегал глазами по комнате, — только, вспомнил былое. Ты не сердись, я проиграл всего-то одну золотую и тридцать серебряных монет.
— Раз вспоминать было вздумалось, тогда иди, — хмурясь, сказал Апонан отцу, — Пусть хоть раз игра послужит добру. Уж я в столице познакомился со всеми игровыми хитростями. Накладка, передержка, наколка, крапленые колоды: эти приемы я тотчас распознаю. Или, например, популярные в штоссе атласные карты. На таких, знаешь, трением о сукно ворс пригибается в одну сторону, на нем рисуется валет. Затем, когда краска сохнет, ворс переворачивается в другую сторону, и рисуется дама. Уверен, я распознаю все её штуки!
Фелиция не успела предупредить госпожу: Ландер Девиум тут же подошёл к Пуэлле и пригласил сыграть партию в карты.
