Товарищи озабоченно кивали своими мудрыми головами, осуждающе посматривая на меня. Правильно, им удобнее утопить лейтенантишку, чем признать необъективность Глушко, а, в связи с обстоятельствами, выплывающими при проверку деятельности комсомольцев, эти пятьдесят восемь тысяч даже теоретически не могли быть найденными, явно, очередная махинация. У меня только одна возможность — вбивать клинышек между розыском и «бехами».
Между тем Глушко бодро продолжал вещать:
— Через несколько дней, когда руководство молодежного тех центра решило закупить на одном из предприятий Томской области, используя, как мне объяснили, для ускорения получения этого оборудования, денежные средства в наличной форме… так вот, когда руководитель и главный бухгалтер уже грузились в машину, чтобы выехать в город Томск, как черт из табакерки, появился лейтенант Громов, прибывший по надуманным предлогом. Громов откуда-то узнал, что сотрудники центра собираются перевозить крупную сумму наличных денег, угрозами вынудил сотрудников центра отложить поездку на следующий день. А уже на следующий день машину, перевозившую деньги, на трассе ждала засада. Совпадение? Не думаю. И еще один, очень важный факт, товарищ полковник. Четыре дня назад, вечером, после работы, гражданку Климову у подъезда её дома встретил всё тот же лейтенант Громов. Без ее согласия проникнув в ее квартиру, он показал ей на машину и курящих возле нее людей и сказал, что эти люди пытаются её похитить. После чего Громов показал Климовой какую-то фотографию, угрожая ей, проинструктировал, что она должна позвонить сотрудникам областного головного розыска и обмануть их в том, что она вспомнила лицо нападавшего на неё. После этого, опознать этого человека, когда ей будут предъявлять альбомы с фотографиями раннее судимых граждан. В кабинете повисла тишина, это было конечно что-то непонятное, но явно серьезное.
Сияющий, как золотая маковка храма, Глушко торжествующе обвёл присутствующих взглядом. Народ возмущённо переговаривался, от моего шефа, который демонстративно от меня отодвинулся, тянуло зловещим холодком. Доводы Глушко звучали для присутствующих здесь сотрудников вполне убедительно. Серьёзные дела раскрывались и при наличии гораздо меньшего количества зацепок.
— Громов! Что-то имейте сказать? — голос полковника был переполнен сарказмом, похоже, что у него тоже сложилось определённое мнение.
— Так точно, имею. Для полноты понимания ситуации, товарищ майор Глушко забыл или не захотел упомянуть ещё один компрометирующий меня факт — я сейчас езжу на новенькой «Ниве», которую сотрудник моего уровня никак не мог купить на свою зарплату.
Повисла тишина, как будто где-то родился милиционер — покупка «Нивы» мной приравнивалось присутствующими к признанию в совершении тяжкого преступления.
— Давайте, товарищи руководители, начнём с автомобиля. Автомобиль принадлежит моим бабушке и дедушке, которые приобрели «Ниву» в кредит. Они его купили, чтобы летом на дачу ездить, вернее, чтобы я их возил. Я езжу по доверенности. У дедушки и бабушки хорошая пенсия, они ветераны войны и труженица тыла. Просто им обоим девятый десяток, здоровье соответствующее, к общению с говорливым товарищем майором они не готовы, а мне их хоронить раньше времени не хочется, поэтому хотелось бы закрыть вопрос с машиной здесь и сейчас. У вас что-то конкретно сеть, товарищ майор, или просто то, что я пару раз на службе использовал автомобиль? Вон, мой начальник подтвердит, что я на этом автомобиле ездил по служебным делам и даже за талонами на бензин к нему не подходил, так как все равно не даст. Так что, товарищ майор, конкретное что-то есть?
Глушко уткнулся в бумаги, явно не желая мне отвечать.
— Товарищ майор? Вы мне ответите?
— Товарищ полковник — майор меня и мои вопросы игнорировал: — я считаю, что этот вопрос требует дополнительной проверки…
— А что, Владлен Викторович, вы там еще можете проверить? — не повышая голоса спросил Федор Филиппович.
— Ну, например, законность выдачи кредита…
— Владлен Викторович, давай, ты распыляться не будешь. — взгляд поверх начальственных очков был очень убедительным: — У тебя по твоим материалам работы очень много, и не надо отвлекаться на Сберкассу и наличия денег на счетах уважаемых ветеранов. Я уверен, что там все в порядке. Ты меня услышал?
Глушко нервно сглотнул и заверил заместителя начальника областного УВД, что со слухом у него все в порядке.
— Ну тогда давайте дальше пойдем, а то времени очень много уже ушло.
— Разрешите, я продолжу? — по кивку хозяина кабинета я заговорил, стараясь говорить быстрее, пока первому после генерала не надоело меня слушать:
— По поводу качества проверки. Я товарищи руководители опер уголовного розыска, работаю с ворами и грабителями, из бухгалтерских документов видел только ведомость на выплату заработной платы, в которой ежемесячно на службе расписываюсь. Следов взлома при осмотре места происшествия не было, оснований утверждать, что кража была у меня тоже, по совести, нет. Каким образом по мнению товарища майора я должен был проводить проверку? Пусть поделиться своей мудростью…
Федор Филиппович уронил на стол карандашик, а по его глазам я понял, что у меня последнее предупреждение.
— Товарищ майор утверждает, что я был обязан притащить в отдел кассира и строго с ней поговорить. А почему кассира? У них там сотрудников работает семьдесят человек и еще на конференцию приехало более сотни делегатов, и все они, теоретически могли совершить кражу. В части проверки наличия денег — извините, но это смешно. Деньги предназначались для выплаты премий делегатам и сотрудникам. Вы же не считаете, что ваш основной свидетель — гражданка Климова такая дура и не подготовила документы, подтверждающие, что все деньги уже выплачены до копеечки. Извините, товарищи, когда у простого секретаря в этом заведении заработная плата выше моей в два раза, я какие угодно бумаги подпишу, а не только за якобы выплаченную премию. Такую высокооплачиваемую работу никому терять не охота. А вот проверять и анализировать документы — ведомости, накладные и прочие вещи я, извините, не обучен. Соответственно эту проверку должны были проводить специально обученные люди. Я правильно мыслю, товарищ полковник?
— Кстати, насчет специально обученных людей — где начальник ОБХСС Дорожного РОВД?
— Я, товарищ полковник, майор Ощепков — поднялась наш, районный, борец с хищениями.
— А почему ваше подразделение к проведению проверки не подключилось?
— Товарищ полковник, у меня оперативно перекрывает эту организацию старший лейтенант Куров, он мне докладывал, что там все нормально.
— А чем ваш старлей руководствовался, когда вам это доложил? Он на место выезжал с оперативной группой или потом документарную проверку проводил? Громов, у вас в материале были справки из ОБХСС?
— Никак нет, товарищ полковник, документов не было, от ОБХСС никто не подключался и не выезжал, так как сотрудники ОБХСС у нас из дома дежурят.
— Ощепков, это правда?
— Товарищ полковник, у меня сотрудники очень заняты, а если они еще на суточное дежурство будут выставляться, то, когда они работать будут. Вы же знаете, что в дежурные сутки очень мало по нашей линии заявлений поступает. А если есть потребность, то они из дома выезжают на место происшествия или потом подключаются…
— Я вас услышал, только объясните, почему, когда возникла потребность, то никто из ваших сотрудников на место не выехал и на следующий день не подключился?
— Я пока не готов ответить на этот вопрос…
— Садитесь майор. Пусть завтра начальник Дорожного РОВД товарищ Дронов мне позвонит и доложит изменения в организации суточных дежурств сотрудников вашего подразделения, кто подключался к этой проверке и, кто наказан. Понятно? Садитесь.
— Так точно! — майор Ощепков сел, наградив меня многозначительным взглядом.
— Что там дальше?
— Разрешите? — Я опять вытянулся как стойкий оловянный: — Меня заподозрили, что я без повода, но очень вовремя появился и не дал выехать в Томск машине с деньгами, чтобы на следующий день организовать нападения. Тут все правда, кроме того, что появился я для того, чтобы взять список сотрудников организации, вовремя, назначенное мне отделом кадров.
