В номер постучали.

Семен…

Я спрыгнула с подоконника, повернула защелку, распахнула дверь.

— Анатолий? — разочарование в голосе скрыть не удалось.

— Хотела увидеть Семена, понимаю, но наш подопечный сейчас, наверное, погружен в фазу глубокого сна, — улыбнулся сопровождающий.

Он бесцеремонно отодвинул меня в сторону, прошел в номер, уселся на кровать:

— Выпьем?

Я только сейчас заметила, в руках Толика две бутылки пива.

— Я не пью, — буркнула я, закрывая дверь.

Выпроводить этого товарища мне вряд ли удастся.

— Догадался, поэтому взял тебе безалкогольное, — Толик извлек и внутреннего кармана, жестяную банку и два пакетика чипсов, положил все это на кровать, потом похлопал по матрасу рядом с собой, — садись, давай.

Парень снял ветровку, бросил ее на тумбу под вешалкой. Я села на кровать, взяла в руки серебристую банку с большим нулем на лицевой стороне.

Действительно, безалкогольное.

— Букет-то понравился? — Анатолий кивнул в сторону цветов.

— Да… Дорогой, наверное?

— А тебе какая разница, радуйся, — Толик открыл одну бутылку.

— Это была ваша идея?

— Нет, Семена, я только номер доставки нашел. И про ужин на пирсе не спрашивай, это тоже Семен подсуетился. Ты, кстати, почему проспала, не заболела часом?

— Нет, — я все еще держала банку в руках, — устроила себе слишком много водных процедур. Зачем вы пришли? Отчитывать будете?

Толик усмехнулся.

— Вы с Семеном взрослые люди, делайте что хотите, мне по барабану, — он отпил пива прямо из горлышка, продолжил, — а вот Михаилу Сергеевичу нет. Так что, сейчас ты в милой беседе, под баночку безалкогольного пивка, выложишь мне про себя всю поднаготную.

— А если я не хочу…

Толик снова отхлебнул пива, посмотрел на меня:

— Поверь, лучше информацию о твоей жизни узнаю я и передам то, что посчитаю нужным, чем служба безопасности банка накопает по своим каналам.

— И почему моя жизнь стала интересна вашему шефу? — я открыла банку, сделал глоток, поморщилась.

Ненавижу пиво, даже безалкогольное.

— Михаил Сергеевич очень любит своего сына и хочет знать, кого тот выбирает.

Выбирает? Что за намеки?

— Петрова Дарина Викторовна, двадцать три года, не пью, не курю, не ширяюсь, СПИДом не болею, сижу дома затворницей, учу детей…

— Не, так не пойдет, — остановил меня сопровождающий, — давай с подробностями.

Он протянул мне пачку чипсов, другую открыл сам:

— Я внимательно слушаю…

Не смотря на ироничный тон и эти нелепые посиделки под пиво, я понимала, что Толик был настроен очень серьезно. Отец Семена хотел узнать обо мне, и он узнает, даже если сейчас я укажу Анатолию на дверь. Плечи свело неприятной судорогой напряжения. В моей биографии не было ничего предосудительного типа, судимости или проституции, просто, моменты, о которых не хотелось упоминать.

— Вы спрашивайте, что конкретно хочет знать Михаил Сергеевич, — прошептала я.

Возможно, мои скелеты в шкафу тревожить и не будут.

— Хорошо, только, давай на «ты», меня это твое «вы» очень напрягает, — Толик отпил пива, задумался на пару мгновений, — начни с семьи, кто мама, кто папа?

И сразу первый скелет.

— Отца не было, а мать имела много профессий: швея, продавец, санитарка …

— А сейчас?

— Не знаю, мы не общаемся.

— Совсем?

— Совсем.

— Поссорились?

— Нет…

Толик внимательно смотрел на меня, ждал ответа.

Мне очень хотелось попросить парня, обойти этот момент. Я отпила еще пива, стараясь правильно подобрать слова:

— Она уехала в другой город.

— Почему?

Черт!

— Я мешала ей устраивать личную жизнь, поэтому, когда после девятого класса поступила в педагогический коллеж и съехала в общежитие, она, через своих знакомых, выписала меня из квартиры, продала ее и умотала с поклонником.

— Вот сука… — бросил Толик. — Извини, не удержался. И как ты без прописки?

Второй скелет.

— Мне попалась хорошая хозяйка, что не только сдала квартиру, но и оформила временную регистрацию. О чем еще рассказать?

— Ты учитель, да?

На этом вопросе можно было немного расслабиться.

— Учитель, — кивнула я, — а вернее коррекционный педагог. Занимаюсь с детьми-инвалидами: даунята, аутисты, ДЦП и другие тяжелые диагнозы.

— И чему ты их учишь?

— Самообслуживание, социализация, упрощенные сведения об окружающем мире.

— Ясно. Отношения с мужчиной есть?

Я даже поперхнулась, не ожидая подобного вопроса.

— Я же сказала, СПИДом не болею.

— Так есть или нет?

— Нет.

— А чего так?

— Толик!

— Ладно, не хочешь, не говори. Образование какое, вышку уже получила?

— Да, заочно, в прошлом году.

— Неплохо, — Толик бросил взгляд на наручные часы, — в принципе, этого хватит, не буду тебя больше мучить, ложись спать.

Я мысленно выдохнула, другие мои скелеты останутся в шкафах.

Сопровождающий одним глотком осушил остатки пива, встал.

— Подождите…

— Вспомнила что-то? Судимость? — пошутил парень.

— Нет, — мотнула я головой, — расскажите о семье Семена, вы ведь не давали на эту информацию подписку?

— Мы, кажется, договорились, на «ты», — Толик послал мне строгий взгляд.

— Извините… извини, — поправила я себя, — расскажешь?

— Расскажу, — парень сел обратно, — хочешь узнать о родителях жениха?

Не люблю эти его шуточки…

— Я сегодня спросила про маму Семена… Получилось неловко.

— Ясно… Да, мать у него умерла от рака, когда пацану было десять. Михаил Сергеевич тогда главой банка еще не был. Повторно он не женился, ушел в работу в итоге добился того, чего добился, сына воспитал достойно. — Толик отрыл вторую бутылку, отпил. — Когда я к ним три года назад устроился водителем, Семен еще не был таким пижоном-мажором, а вполне нормальным парнем. Михаил Сергеевич говорил, что сын обиделся из-за какого-то тупого повышения. Думаю, он бы нашел способ вернуть парня к нормальной жизни, но потом…

Сопровождающий замолчал, сделал еще глоток, захрустел чипсами.

— Потом он ослеп, — пробормотала я.

Толик кивнул.

— Семену двадцать пять? — решила я уточнить на всякий случай.

— Да, вроде, — кивнул Толик.

— А где он учился?

— Михаил Сергеевич упоминал, что сын окончил какой-то факультет связанный с банковским делом, в общем, очень хотел пацан по стопам отца пойти, — сопровождающий снова отпил пива, зачем-то добавил, — у Семена, кстати, трешка в элитном районе Питера и лексус.

Я сделала большой глоток своего безалкогольного напитка. От последней фразы стало как-то паршиво на душе. Усмехнулась:

— А у меня съемная малогабаритка и электровеник.

— Нормально, — ободряюще улыбнулся Анатолий, — я тоже раньше в коммуналке с женой ютился и ничего. Еще хочешь что-то узнать?

— Нет, спасибо большое.

Толик поднялся, подхватил пустую бутылку, взял с тумбы свою ветровку, повернулся ко мне:

- Уговори Семена с тобой за компанию в бассейн сходить, он раньше плаванием очень активно занимался, уверен, ему понравится.

— Почему сам не уговоришь?

— Он меня не слушает, я же обслуга, а ты… с тобой по-другому, вон, в тренажерку его затащила.

— Хорошо, я попробую.

— Спокойной ночи тогда. Мы зайдем завтра.

Толик, махнув мне на прощание бутылкой с остатками пива, скрылся за дверью. Я встала с кровати, повернула защелку замка, залпом осушила безалкогольный напиток.

Лексус, трешка…

Прошла в ванную, отправила пустую банку в урну, непроизвольно бросила взгляд в зеркало. В голове, как назло, тут же всплыла фотка девушки Семена, которую мне довелось увидеть, отменяя звонок. Сравнивать нас, означало навесить на себя парочку другую новых комплексов. Я задумчиво оттянула черную, как смоль, прядь волос, потом повторила линию лба, носа, щек, провела по губам, так же как это делал Семен на пирсе, потрогала выпирающие ключицы. Что он отмечал, когда «исследовал» меня?