По данным А. Атманских, цена жеребца в Карачае составляла 100—300 рублей. Кобылицы стоили от 40 до 150 рублей, цена же мерина варьировала от 40 до 200 рублей32.
Автор очерка писал об использовании коня в Карачае: «Лошадью пользуются, главным образом, для передвижения верхом, реже для передвижения на колесах и возки тяжестей; в последнем случае, обыкновенно, пользуются быками, каковые запрягаются в двухпарное ярмо в двухколесных арбах»33.
Несмотря на то, что карачаевская лошадь того времени была выше, чем пытаются представить нам сейчас современные мифотворцы, рост ее был по общепринятым меркам невысоким. Автор очерка полагал, что для укрупнения карачаевской лошади «более всего пригодны производители англо-арабской породы, каковые будут способствовать, помимо поддержания типа верховой карачаевской лошади, также освежению крови и увеличению роста и, вообще, размеров всего тела в желательном направлении»34.
Карачаевская лошадь также имела некоторое распространение и на черноморском побережье: «Лошади Черноморской губернии – различных пород: простая русская, кабардинка, карачаевская. Лучшие лошади – у чехов и эстонцев»35.
Еженедельник «Донская волна», рассказывая об участии сотен Карачаевского конного полка во взятии хуторов Февралев и Красный Яр во время боев 11—12 мая 1919 года, сообщал: «Ночью полковник Крым-Шамхалов получил донесение, что у красных паника растет и что к берегу подведена баржа, на которой красные думают начать переправу на остров и далее. Не ожидая подхода атаманской дивизии, полковник Крым-Шамхалов со своим помощником Соколовым решили атаковать красных, хотя там было не менее бригады да еще с могучей артиллерией. Полку приказано было готовиться. Карачаевцы страстные охотники до лошадей, и всадников прельщала возможность раздобыть здесь от красных хороших коней. О количестве врагов не думали. Без звука, без шуму, как умеют ходить только горцы, карачаевцы тронулись в наступление широкой лавой»36.
Глава вторая. Признание карачаевской породы в СССР
Мы разобрали в предыдущей главе примеры употребления термина «порода» в отношении карачаевской лошади в царское время. В советское время этот термин из описательного стал характеризующим, поскольку началась племенная работа с горскими лошадьми на государственном уровне. Однако в первые годы Советской власти еще не были установлены достоверные различия между некоторыми породами.
К примеру, в статье профессора М. И. Придорогина говорилось (1928): «На Кавказе различают много пород – карачаевскую, казахскую (отродие карабахской. – Р. Д.), лезгинскую, абхазскую, кистинскую, пшавскую, тушинскую, хевсурскую, и т. д. Однако, все они мало отличаются одна от другой и в общем похожи на кабардинскую»37.
Рассмотрим теперь довоенные источники советского периода, где говорится о «карачаевской породе» лошадей.
М. М. Синицын отмечал (1929), что природные, климатические и исторические условия края способствовали развитию в этих местах верхового коневодства. «Горские племена пользовались для передвижения по горам верховой лошадью (Кабардинская и Карачаевская породы лошадей). Кубанское, терское и донское казачество, служившее в коннице, обязано было вести верховое коневодство»38.
В целях подъема животноводства в Северо-Кавказском Крае Совет народных комиссаров РСФСР постановил: «В основном одобрить, как ориентировочную наметку, районирование Края в отношении животноводства с сосредоточением молочного крупного рогатого скота в западной части Края и предгорьях, а мясного скотоводства – в восточной; товарного верхового коневодства – в Карачае, Кабарде, Терском округе и в восточной части Сальского, Ставропольского и Шахтинского округов…»39.
По отдельным районам условия Северо-Кавказского Края отличались, поэтому «развертывание мероприятий» по совершенствованию лошади должно было «вестись в пределах районирования Края в породном отношении». Северный Кавказ относился к району верхового коневодства, где в предгорных автономных областях и Терском округе «распространены кабардинская и карачаевская породы лошадей»40.
Возрастающее в стране внимание к коневодству Северного Кавказа отмечалось также и в журнале общества аграрников марксистско-ленинской мысли «Социалистическое переустройство» (1930): «Нельзя оставить без внимания научно-исследовательских учреждений и такую отрасль сел. х-ва, как коневодство. На Северном Кавказе и в прилегающих к нему районах разводится чрезвычайно ценная порода верховой донской лошади. За время империалистической и гражданской войн численность ее и качество значительно снизились, поэтому предстоит серьезная работа по восстановлению и улучшению породы донской лошади. В крае распространены также другие ценные породы верховых лошадей: кабардинская и карачаевская»41.
Хозяйственное значение карачаевской лошади было оценено по достоинству, и в 1930 году на базе госплемхоза карачаевских лошадей был учрежден Карачаевский конный завод, впоследствии ставший главным репродуктором и символом породы. Переведенный в военное ведомство, он выращивал прекрасных лошадей как для народного хозяйства, так и для военных нужд РККА (Р. Д.).
Конный завод к тому времени получил задание: 1) производство кавалерийской «ремонтной» лошади; 2) производство жеребцов-улучшателей для массового колхозного сектора горных национальных районов. В соответствии с этим заданием завод имел племенное отделение, которое велось по методу чистого разведения, и «ремонтное» с допущением английской кровности не выше ¼42.
О кадровом составе заводов Е. Давидович писал: «Конзаводы в подавляющем своем большинстве (особенно на Дону и в Кавказской группе) были укомплектованы людьми, любящими лошадей, обладающими вековым наследственным опытом общения с ними – калмыками, карачаевцами, ногайцами и донскими и терскими казаками»43.
В 1932 году СНК РСФСР в целях сохранения и дальнейшего улучшения аборигенных конских пород постановил: «Предложить Наркомзему РСФСР немедленно приступить к развитию племенного фонда местных (аборигенных) конских пород, для чего организовать в 1933 году 18 совхозов республиканского значения по разведению кабардинской, карачаевской, донской, киргизской, башкирской, калмыцкой, минусинской лошадей, а также лошадей северных пород, в частности лошадей Якутии». Конское поголовье во всех 18 совхозах предполагалось определить на 1933 год в 2800 кобыл44.
Говоря о породном районировании скота в горных районах, в сентябрьском номере журнала «Революция и горец» (№9, 1933) Н. Балашов указывал: «В Карачае основной породой также должна остаться карачаевская лошадь, причем должны быть обеспечены мероприятия по ее улучшению…»45.
Известный ипполог В. О. Витт писал о некоторых различиях между кабардинской и карачаевской породами (1934): «Кабардинская лошадь – верховой тип более высоко специализированный, по большинству индексов значительно ближе подходящий к полукровной английской лошади, к донской и др. Карачаевская лошадь – гораздо менее специализированная верховая лошадь, порода менее быстроаллюрная, переходная, сохраняющая в своем экстерьере много черт, свидетельствующих о принадлежности ее к эйризомной (широкотелой. – Р. Д.) группе пород монгольского корня и об особой ее способности переносить суровые условия существования. В таблице она встанет рядом с некоторыми разновидностями киргизской лошади Среднего и Западного Казакстана, от которых будет отличаться большей крупностью, калибром, но не типом сложения».
В. О. Витт приводил и промеры карачаевских кобыл, основные из которых: высота в холке 144,20 см, обхват груди 174,38 см, обхват пясти 18,15 см, длина головы 54,95 см. Для сравнения показаны промеры и кабардинских кобыл: высота в холке 146,40 см, обхват груди 171,04 см, обхват пясти 18,59 см, длина головы 55,35 см.
