Так получилось.

И всё. Один мёртвый бог, один эгоистичный бог, и один живой человек. Так уж свела нас судьба вместе, в одну единую красную нить пути, по которому каждый из нас прошёл по своему. Но, как и полагается неизбежной судьбе, итог всё равно вышел один. Один мертвец, один эгоист, и один — живой. Зачем? Почему? Никаких ответов никто так и не получил. Возможно, кто-то чему-то и научился. Жаль, но этот кто-то — не я. Всё, что я чувствую сейчас, это безграничная тоска… Боль, рвущая естество на части. Она не найдёт выхода, потому что выходить ей некуда и не на кого. Она останется со мной до конца времён. Я был в этом уверен на все сто процентов.

Мой путь, в последний раз вильнув, завершился.

Вы услышали мою историю. Многое осталось «за кадром», конечно. Но я не прошу вас воспринимать её как истину в последней инстанции. Многое было приукрашено, изменено, исковеркалось, исчезло под гнётом времени. Но вы просили, чтобы я поведал вам её. И на этом я хочу закончить свой рассказ.

— Я не жалею, что был Героем… — сквозь слёзы протянул я. — Не жалею, что был Хранителем. Не жалею, что был человеком… Жалею я лишь о том, что…

Был.

Эпилог

— Вот и всё, — крякнул я, в очередной раз щёлкая зажигалкой, чтобы поджечь потухшую сигарету.

Алое закатное солнце уже пробивалось через зашторенные окна. Денёк вышел спокойным, никакого дождя. В последние дни в нашем районе стояла жара, и это здесь — в частном-то секторе! Что творилось в городе, представить не могу. Если асфальт не плавился, то как минимум падали от жары доставщики еды и таксисты без кондиционеров в машинах. Хорошо хоть ночью градус на улице падал, позволяя выйти на крылечко покурить, наслаждаясь прохладой. На этом самом крыльце, комфортно обустроенном овальным стеклянным столиком с парой кресел качалок, мы с моим собеседником и сидели. Я — добивая предпоследнюю сигарету в пачке, девушка — с угрюмой гримасой на лице.

— Как — всё? — недоумевающе скривилась она.

— Всё, дальше ничего не знаю, — неопределённо пожал я плечами.

— Но ведь Джон — бессмертный! — возмутилась тёмноволосая особа, теребя короткий рукав футболки. — Он не мог просто взять и испариться.

— Может, и не испарился, — кашлянул я, затушив сигарету в пепельницу. — Но это правда всё, что я знаю.

— Хм… — наморщил лобик собеседник.

— Послушайте, уважаемая, вы просили историю Джона — я вам её поведал, — мягко улыбнулся я. — Как вы знаете, она…

— Да-да-да, — перебила меня девушка. — Передаётся из поколения в поколение в семье, ведущей начало от великого Героя Кристиана и епископа церкви Тсу. Знаю, знаю, можно не повторять.

— Ну вот, — покивал я, переводя взгляд на участок. Травку в последний раз перед ночью поливали автоматические разбрызгиватели, но что-то неизбежно попадало на каменную террасу, что вела от дома к небольшому сарайчику. Эх, как не выставляй напор, всё равно будет либо чересчур, либо не хватать. — Вы, когда статью напишете, пришлёте мне телеграммой? Хочется почитать.

— Конечно, — с лёгкостью согласилась студентка исторического факультета. — Только если вы расскажете мне полную версию.

— Куда уж полнее? — справедливо развёл я руками. — Здесь на целую биографию в нескольких томах хватит.

— Не верю, — упрямо твердила девушка, и даже ударила по джинсовым бриджам, будто в подтверждение своей уверенности. — После объединения Земли и Гео мы и по сей день можем смотреть за выступлениями Героя и его сестры по телевизору! А они, как вы сказали, лишь дети Богини и Армагеддона!

— Не поминайте последние имена всуе, — пригрозил я пальцем. — Пожалуйста, простите меня, но эта история является наиболее полной из всех, что существуют сейчас. Ни в одной книге или документальном фильме вы не отыщите тех подробностей, о которых упомянул я.

— Я понимаю, — пробормотала она, изо всех сил стараясь скрыть отчаянье. — Но всё равно… Не могу поверить, что история столь легендарной личности просто оборвалась на одном моменте.

— Уж простите старика, уважаемая, — кхэкнул я, поглаживая седую бороду. — И кстати, мне интересно, а как вы меня отыскали?

— Ой… — осеклась девушка. — А я не рассказала..?

— Нет, — прокряхтел я. — Ко мне в принципе нечасто заходят в гости.

— В базе данных института… — робко признался собеседник, теребя тёмный локон. Наверняка взломала, студентам доступ к таким данным не дают. — Извините.

— Право, за что? — рассмеялся я. — Мне приятно, что после стольких лет кому-то ещё интересны мои истории о Джоне.

— Если бы не он, Ренегаты разрушили бы Землю окончательно, — протянула девушка, и в её глазах промелькнул фанатичный блеск. Так блестят глаза идейного человека. — И я уверенна, я просто знаю, что он ещё жив! Где-нибудь… Там. На Гео. Или на Атмосе. Отдыхает… На пенсии…

Теперь её взгляд вспыхнул озарением. Она подняла его от пепельницы, посмотрела на меня, сидевшего с непробиваемым лицом профессионального игрока в покер. Затем студентка вскочила и промычала что-то невразумительное, тыкнув в мою сторону пальцем. Если бы она была магом, по её длинным волосам пробежали бы разряды молний.

— Вы! Это вы! Вы и есть Джон! — полилась наконец-то с её уст отчётливая речь.

— Если бы мне платили за каждый раз, когда кто-то так говорил, я бы был уже миллиардером, — вновь огорошил я собеседника хриплым смехом. — Вы ошибаетесь, уважаемая. Так говорили и про моего отца, и отца моего отца, и его отца. Нет. Мы — род великого Кристиана.

— Да не верю! — вскрикнула она, едва не подпрыгнув на месте. Кресло-качалка, как ему и полагается, качалось в ритм биения сердца девушки.

— Ну и не верьте, — пожал я плечами. — Ваше право.

— У-у-у… — ну вот, теперь она плачет. Самое страшное женское оружие, как-никак.

— Вам бы лучше обсудить со мной мораль, которую вы вынесли из моего рассказа, — наставительно сказал я. — Это нерушимое правило всех рассказчиков.

— Как у оборотней? — утерев слёзы, выговорила девушка. — Клятва чести?

— Да, как у них.

Небольшая заминка, пока собеседник с благодарностью сморкался в предложенный мной платок. Пока я отходил за пресловутым кусочком ткани, пока выжидающе сидел, смотря на девушку спокойным старческим взором, прошло примерно десять минут. Кресло-качалка вновь молчаливо встретило студентку.

— Ну… — неловко начала она. — Как-то грустно осознавать, что Джон так и не познал счастья. Он столькому научил других, столь многих спас… И остался совсем один. Там, рядом с богом Жизни.

— Так.

— Наверно, главное, что я поняла… Это… Что волшебство — не решение всех проблем. Что чары, какими бы сильными они ни были, не смогут защитить нас от обстоятельств.

— Неплохо, — покивал я. — А ещё?

— Судьба есть судьба, — опечаленно дёрнула плечами девушка.

— Отлично, — опять улыбнулся я.

— И…

— И?

— Мы, люди, должны быть добрыми. Или, если не быть, то хотя бы пытаться ими быть. Джон видел всё плохое, он едва не разочаровался в человечестве! Но… Он нашёл в себе силы, чтобы поверить в светлую нашу часть. В любовь, которую мы сами в себе создали.

— Позвольте добавить кое-что и от себя, — хмыкнул я. — Авторская ремарка, так сказать. Верьте, что вы способны что-то изменить. Не обязательно в тех, кто вас окружает. Хотя бы в себе. Ведь как дождь начинается с одной капли, так и добро начинается с одного хорошего деяния.

— Обязательно, — с улыбкой ответила мне студентка исторического факультета. — Большое спасибо за ваш рассказ. Обещаю, что напишу лучшую статью, которую смогу!

— Пожалуйста, уважаемая, — поблагодарил я её в ответ.

Она поднялась, сделала шаг в сторону. Щёлкнула пальцами, открывая тёмный зёв портала. Уже рядом с ним остановилась, оглянулась, взглянув на меня. Кивнула, будто что-то и впрямь решив для себя.