– Еще бы! – воскликнул Сильф. – Я ж закончил частную академию магов и у меня есть высшая степень по светлой магии.

Он зашарил по карманам синих джинсов и оперативно подсунул визитку.

На ней большими золотыми буквами значилось:

Великолепный Белый маг Высшего разума. Член тайного Ордена.

Оказываю услуги врачевателя, ясновидца, няньки и мужа на час (спец. тариф для пенсионерок!)

Быстро, качественно, недорого.

Можете не звонить, я уже иду к Вам.

– Ну как? – наивно поинтересовался Сильф.

– Отстой, – ответила ему Анаэль.

Надо сказать, Сильф был очень хорош в навешивании лапши другим, но в этот раз, по ходу, лапшу навешали ему – частная академия была обычной шарашкой, где за бабло каждый желающий мог приобщиться к оккультному и магическому и за пару сотен баксов получить желаемую корочку с квалификацией на выбор.

– Отстой не отстой, – обиделся Сильф, – а тетки валом валят, отбоя даже ночью нет.

В такие вот его припадочные моменты было особенно тяжело сохранять самообладание. Вот же ж, мудрый мужик, а тут… ну вы сами видите.

– Ладно, как скажешь, – сдалась Анаэль.

И тут его опять бомбануло.

– А ты кто? – повторно спросил он ее. – Чего тебе от меня надо? – С немигающим взглядом, Сильф вжался в спинку кресла. Даже ноги притянул почти к подбородку.

– Ой, ну вот теперь точно все! – не выдержала демонесса и экспрессивно всплеснула руками. – Второй раз подряд – это уже перебор! Я тебя не знаю, янки гоу хоум! – отмахнулась она от него.

Сильф испугался и принялся осатанело жать кнопку увесистого телепортера, лежащего на коленях (такие серые, пластмассовые, дешевые – типично одноразовые панели – повсеместно продавались компанией «Прямой наводкой» и действовали как билет в оба конца). Он проделал так раз пять, пока тот наконец не сработал и дедуля не испарился в воздухе.

– Ну просто цирк… – выдохнула Анаэль и пошла грызть семечки.

Табрис и Кортес специально прибыли на место раньше ночных зачинщиков.

Коротко посовещавшись, они разделились. Табрис отправилась навстречу скандинавским возмутителям спокойствия, а Кортес – греческим.

– Тебе чего? – в один голос вопросили смело идущую на них Табрис «ни разу не пьяные» скандинавы, как только заприметили ее на горизонте.

– Вы же на махач? Греков гасить? – в лоб уточнила Табрис.

– Да-а… – осторожно протянули те и переглянулись.

– Ну так я с вами! – обрадовала их Табрис. – Мне тут один из этих гадов сказал, мол, ангелы – тупо калька с Ники[7] и вообще христианский плагиат.

– Разрази их Один, они там совсем в край охренели! – возмутились здоровенные татуированные качки. – Мужики, идем им скорее морды бить!

– Да-а! – раскатистым возгласом подхватила вся десятка.

Воодушевленно закатались рукава, ускорились шаги, и в принципе дело было сделано. Благодарственно потряся каждого за руку, Табрис незаметно прицепила всем по минителепортеру (крайне удобная штука из числа внутренних разработок для правительственных организаций). Тоже самое, только с другой стороной, успешно проделал Кортес.

Аккуратно слившись в самом начале драки, они тихонечко отсиделись в стороне, дождались, пока наиболее ретивые наваляют друг другу по самые помидоры и на ногах останется всего несколько задир, после чего удачно телепортировали их на гигантскую свалку. Ночью тут никого не было – тихо, безлюдно, темно. В общем, хорошо и без лишних свидетелей. С пары магических приемов Табрис и Кортес влегкую добили опешивших соперников и с чувством выполненного долга перенеслись вместе с ними обратно.

Теперь осталось только всех связать и маякнуть нужным людям.

Однако вместо помощи Кортес начал дурить в своем репертуаре. Заигрывая со случайно оказавшимися поблизости дамочками (коих, хвала перьям, было мало, как и вообще прохожих в столь поздний час), он заставлял их делать для себя всякие глупости типа невинных поцелуйчиков в щеку и кормления сладостями – так уж действовали его феромоны русала и личное обаяние. К слову, действие распространялось на оба пола, но предпочитал Кортес именно женщин, и слава богу.

– Такие опасные бандиты… – тихонечко заливал он им, пока какая-то мамзель чувственно скармливала ему батончик Milky Way, ничуть не смущаясь вида двух десятков побитых мужиков, лежащих вповалку в ногах. – Такая здесь была драка, вы бы видели… Но мы, как бравые стражи порядка, справились… Я одному так вмазал…

– О-о-о!.. – восторженно вздыхали дамы и еще более заинтересованно толпились вокруг него. Именно вокруг него, а не вокруг Табрис, которая по большей части все и сделала!

Одна из поклонниц случайно вынула из пакета вместе с шоколадкой нарезку из сушеного кальмара – упаковки предательски слиплись. Кортес с ужасом покосился на нее, будто она вытащила отрубленную голову человека и подала ему на блюде.

– Святые креветки, ты убиваешь моих соплеменников… – театрально заломив руки, печально изрек он.

После этого настроение его резко испортилось, и он распустил весь свой гарем.

Впрочем, долго пребывать в депрессии Кортес не привык. Отгрустив свое, через пять минут он уже вовсю плескался в большой луже (которую сам же себе и создал своей магией). И приставал к повязанным, но на свою беду уже очухавшимся, скандинавам, чтобы те забацали ему волны, если кто из них вдруг Ньерд[8] или, на худой конец, Эгир[9]. Сверхсущества смотрели на него, как на сумасшедшего.

– И вот с таким я работаю, понимаете… – обратилась к ним Табрис, ища поддержки.

Они сочувственно покачали головами и, не будь связаны по рукам и ногам, точно ободряюще похлопали бы по плечу.

– А теперь официальная часть, – приосанилась Табрис. – Вы обвиняетесь в нарушении общественного порядка, спокойствия граждан и оказании сопротивления при задержании. Кстати, задержаны вы Агентством регуляции, но это так, чисто для протокола. Все ваши слова могут быть использованы против вас, так что рекомендую молчать. Уф, – с облегчением выдохнула Табрис, – теперь все.

Закончив дело, им нужно было по-быстренькому сваливать, пока не пожаловала человеческая полиция и не стала задавать кучу неудобных вопросов. Но перед этим надо было провернуть еще одно ма-а-аленькое, но очень важное дельце.

Табрис надрывно звонила в дверной звонок и неистово колошматила кулаками по двери, натурально ломясь в квартиры указанных в заявке существ. Открывать сначала никто не хотел, но в конце концов все сдавались под неистощимым десятиминутным напором. То, что просила Табрис, было, в общем-то, справедливо и заслуженно.

– Подписи о выполнении. Ставьте. Тут, – трясла она распечатанным бланком. – И еще компенсацию за ночной график, будьте добры.

Разумеется, озвученная сумма была немного завышена по сравнению с официальной, указанной в прайс-листе. Ну а чего такого? Они усердно работали в поте лица, можно и чуть оборзеть!

– Агентство – последний заслон от всяческих негодяев, опасных преступников и отбросов нашего сверхобщества. Мы работаем для Вас. Еженощно и ежеденно! – добавила ангелица немного драматизма в голос. – Контролируем деятельность организаций и боремся с существами, которые выходят за рамки внутренних законов, делаем все для вашей безопасности, мира и порядка. Поддержите нас!

Для достоверности она также приплела опасность задания (ну, противников же было больше, чем их) и эффективность решения проблемы (мол, деятельность остальных спецслужб была не результативна, а тут пришли они и все с концами разрулили), так что – компенсацию в студию.

Прикинув, что будет в случае отказа при таком нехилом старте, ей отдавали деньги без выкрутасов. Вышли вполне себе нормальные чаевые. Кроме как об этом, в каком-то смысле, вымогательстве, перед начальством стоило умолчать еще и о процессе взаимодействия с задержанными.

Усмирять задержанных Табрис любила, и у нее отлично получалось. Но в этот раз на двух последних парнях она малость перегнула палку – а проще говоря, психанула. Как и подобает ангелу свободной воли, она страдала объединенным синдромом чрезмерной жестокости и вспыльчивости под названием «Праведный гнев». Впервые его обнаружили и поставили четкий диагноз, когда она круто «повздорила» с Сидриэлем[10], своим начальником. Небесный князь добродетели был дважды застукан ею во время игры в казино и совершения ставок на тотализаторе – и это вопреки своему имени! Вот и отправили ее применять буйный темперамент на общее благо в Агентство. Правда, без какого-либо предупреждения и багажа как такового. Это трагичное событие она до сих пор злобно вспоминает, а с Сидриэлем они на дух не переносят друг друга, даже когда просто разговаривают по телефону.