— Не тяни, — оборвал домового Павел.

— Я и не тяну, — спокойно ответил Селин. — За два дома отсюда вам уже встречу приготовили, и ваши друзья прямиком к ним в гости шагали… Я их предупредил…Теперь они вас ждут, поторопитесь… я, если сумею, ненадолго ваших недругов задержу. Давно я так не развлекался, аж с турецкой войны, когда пращура Богдана из плена вызволял, — и снова растворился в лёгкой дымке.

Стараясь не терять больше ни минуты, Роман с Павлом, передёрнув затворы и сняв с предохранителей оружие, огибая аномалии, поспешили к отряду Октября, и вскоре были уже в кругу своих товарищей, затаившихся за углом разрушенного дома. Октябрь, стараясь говорить как можно тише, обратился к Роману.

— Ну, брат… Союзники у тебя что надо… Я домового имею в виду. Мы ведь с дуру чуть прямиком на наёмников не наскочили, умеют, сволочи, прятаться. Спасибо, твой Селин подсказал. Что делать теперь будем? Здесь их дожидаться или попытаемся прорваться? Этих подонков там около десятка, а нас с гулькин нос, плюс ещё раненый.

— Сам понимаю, что ситуация не в нашу пользу, — согласился Роман и, оглядев своё разношерстное воинство, начал размышлять в слух. — Что мы имеем? Два пулемёта Калашникова… у меня и у тебя. Два автоматчика, Першинг и тот парняга рыжий. Близнецы в счёт не идут… они раненного выносить на носилках будут. Излом Василий… боец хоть куда только в ближнем бою, будем считать его нашим резервом на крайний случай… Такая вот математика. У них преимущество в силе, а у нас в том, что мы теперь точно знаем где они нас поджидают. Так что фактор неожиданности на нашей стороне, а с учётом того, что у нас с тобой не рогатки, а всё-таки пулемёты, мы эту разницу в соотношении сил быстро уровняем. Твои бойцы дорогу к стоянке знают?

— Конечно знают, — подтвердил Октябрь. — Близнецы часто туда в охранение ходили.

— Вот и замечательно… Когда Селин начнёт там своё представление устраивать, пусть они хватают носилки и что есть духу, шпарят на стоянку, а мы прикроим их отход и с Божьей помощью их догоним. Как тебе такой план?

— Так и поступим, — кивнул Октябрь и подозвал бойца с рыжей копной волос. Быстро объяснив Григорию, так звали бойца, что от него требуется, подошёл к носилкам с раненным.

— Как он?

Алексей, один из близнецов, невесело улыбнулся.

— Вроде ничего… но в себя ещё не приходил.

— Ничего, придёт твой дружбан в себя… Он мне, кстати, ещё анекдот не рассказал, как вы с ним на псевдоплоть ошейник с датчиком слежения напялить умудрились… Тоже мне… натуралисты… а теперь хватит болтать. Как только заваруха начнётся сразу уходите. Всё ясно?

— Ясно, командир. Только датчик с ошейником Серёга с ним устанавливал, а я как раз на дальней стоянке в дозоре был.

— Ну и замечательно, значит куда идти не ошибёшься.

Договорить Октябрь не успел, за дальними кучами мусора у соседнего дома прозвучала автоматная очередь. Видимо, Селин начал свою игру, и кто-то из слабонервных вояк не выдержал и пальнул в появившегося из неоткуда здоровенного пса. Вслед за первыми выстрелами последовали ещё и ещё. В бой с невиданным врагом ввязались уже все сидевшие в засаде.

— Вот теперь и нам пора, — довольный действиями домового, сказал Роман.

Первыми в путь, как и договорились, тронулись близнецы с раненным на носилках, их группу возглавил Василий, так как ему не требовалось специальной аппаратуры для обнаружения аномалий… Он их просто чувствовал и это давало преимущество в скорости передвижения. Выждав несколько минут, за ними вслед пошли все остальные. Замыкающим двигался Октябрь, стараясь не упускать из виду кирпичные завалы, за которыми его бывшие соратники вели отчаянный бой с неубиваемым врагом. Обойдя угол очередного здания, беглецы, миновав опасность быть замеченными, не сбавляя темп, продолжили свой путь. С прекратившийся пальбой рядом с Романом появился Селин, не на шутку испугав Першинга, не ожидавшего подобного появления.

— Ну ты это… знаешь, чего… Прекращай подобные штуки выкидывать, — возмутился он. Селин, звонко засмеялся, довольный своим очередным озорством.

— Спужался…? Ну извини… а представь, как эти антихристы глазья повылупали, когда я промеж них псом образовался… Всерьёз зла причинить я не могу конечно… но за ляжку одного всё-таки цапнул. Вот переполоху-то было. Они с перепугу чуть друг дружку не постреляли. Я бы ещё с ними покуражился, да только сообразили они, что убить меня не смогут, как и я их, так что времени у вас в обрез. И ещё… Это я думаю важно очень… Рома, слышал я от командира ихнего… которого укусил, что есть среди вас их человек, он им ваши разговоры как-то передаёт.

— Быть этого не может, — вмешался в разговор Октябрь. — Я своих людей хорошо знаю, и в конце концов у всех был выбор, чью сторону занять. Так что, дед, напраслину не говори…

— А мне что за прок людей добрых оговаривать, — обиделся Селин. — Так их командир и сказал… Что далеко мы не уйдём, а если они со следа собьются, Гришка партизан им сообщит, где искать, и какую-то чистоту 1254 назвал… правда, что это такое я не понял.

— Спасибо, Селин, прости, что не поверил. Гриша рыжий. Вот ведь сволочь… ну ничего, скоро мы их нагоним, а там я с этим товарищем плотно побеседую. Лишь бы он до этого времени ничего не учудил.

Першинг, внимательно слушавший разговор, как смог, успокоил Октября.

— Не бери в голову… Сейчас тут, видишь, какие дела закручиваются… Может, ему просто голову всяким дерьмом забили… или наобещали невесть чего. Молодой он, бестолковый, вот уши и развесил. Может, уже и пожалел сто раз, что на такое пошёл…

— Да всё я, Паша, понимаю, — зло сплюнул Октябрь. — Хватит меня как гимназистку уговаривать, и вообще, что ты за этого пацана так заступаешься? Знаешь его всего час… а туда же.

Першинг, нервно поправив на груди автомат, пнул попавший под ногу кирпич.

— У меня, Октябрь, был подобный случай… так я вот тоже, не разобравшись толком, в расход такого же пацана пустил… времени с того дня прошло уже целая куча и всякое случалось, да вот только мне моё решение до сих пор оскоминой в горле стоит. Так что ты подумай.

— Хорошо, подумаю… — не хотя согласился Октябрь.

Вскоре, они уже ясно видели идущую перед ними группу, когда вдруг послышалась близкая стрельба. Те, кто вёл огонь, были уверенны в том, что весь отряд двигается вместе, поэтому прикрывающую группу Октября никто не заметил. Стреляли с двух сторон, стараясь отсечь отход отряда под защиту здания, расположенного рядом. В ответ заработал ПК одного из близнецов и два автомата.

— Вот теперь и посмотрим, за кого наш рыжий… — громко сказал Октябрь и установил на сошки свой пулемёт.

У нападавших было явное преимущество и в силе, и в возможности маневрировать, так как оборонявшимся приходилось прикрывать раненного, лежавшего на носилках бойца. Враждебный отряд был полностью уверен в своём превосходстве и, используя естественные укрытия из куч мусора и плит, начал сжимать кольцо окружения, обрушив буквально лавину огня, не давая оборонявшимся прицельно отвечать и, когда казалось, что дело близится к кульминации, в бой вступила необнаруженная группа Октября. Он одной очередью срезал сразу несколько вояк и, подхватив пулемёт, броском сместился в сторону. Роман и Першинг, зайдя к ничего не подозревающим врагам во фланг, при помощи пулемёта Романа и автомата Павла, смели остатки нападавших, не оставляя им ни единого шанса на спасение.

Бой был завершён и теперь лишь оставалось осмотреть его последствия. Убитых, со стороны нападавших, насчитали двенадцать человек, из которых шестеро были одеты в форму Монолита, четыре трупа в снаряжении Наёмников, и двое облачены в форму, которую Роман видел ранее на Норвежцах. У обороняющихся тоже были потери… Григорий, тот самый рыжий парень, которого подозревали в предательстве, своим телом закрыл раненного, приняв на себя автоматную очередь, тем самым спас его жизнь, но сам так и остался лежать, сверху прикрывая своего товарища. Близнецам тоже досталось, но их ранения оказались лёгкими. Лишь Василий не получил ни единой царапины и, ошалело озираясь по сторонам, всё грозил невидимым врагам своим огромным кулаком…