Часто по вечерам ходила гулять с Мордусом к берегу океана, надеясь дозваться брата, но пока безрезультатно. Батя и лохматик подружились и души не чаяли друг в друге. Старичок всегда подкармливал наглую морду со стола, а тот приносил ему разные вещи по просьбе, например, газету с тумбочки или тапочки. В общем, семейная идиллия, да и только.

О карателе я старалась не вспоминать. Он приходил в нашу лекарскую лавку на следующий день после встречи в кофейне, расспрашивал старика о темноволосой девушке, но Батя лишь пожимал плечами и отвечал, что такой не видел. Про меня он умолчал, даже не знаю, почему. Больше нас никто не тревожил.

И я все-таки передала письмо Кайтону.

В тот же день пришла в порт, сменив облик на пожилую даму, нашла беспризорного мальчугана, и за один золотой он доставил мое послание лично в руки карателю, я видела это собственными глазами, наблюдая с причала. Когда письмо было отдано, я развернулась и засеменила в сторону пирамиды из бочек, зайдя за неё, сменила облик опять на рыжеволосую девушку и, выдохнув облегченно, вышла из укрытия.

Как я и предполагала, Кайтон вместе с парнишкой искали пожилую женщину, что передала послание, но её и след простыл. Понаблюдав немного, удовлетворенно вздохнула и пошла домой. Что ж первая часть плана выполнена, письмо доставлено.

Через пару дней ходила в порт вместе с Маршей, ей нужны были специи, которые она покупала только у одного поставщика, который как раз прибыл в город. Пока она занималась покупками, я пристально изучила все суда, стоявшие на приколе: корабля Айриза так и не увидела, значит, он покинул порт, надеюсь, и каратель с ним.

Сегодняшнее утро началось, как обычно, с завтрака в гостиной. Мы решили с Батей, что на кухне нам тесновато, и перебрались в более просторное помещение. Я сидела напротив мужчины, поглощая выпечку, любезно принесенную нам утром Маршей. Батя, как всегда, кормил зверя, отламывая кусочки от булки.

— Ты мой голодный, — причитал он, сунув очередной кусок Мордусу, — совсем тебя не кормит хозяйка. Ничего, я тебе не дам умереть с голоду.

Лохматик довольно вилял своим заячьим хвостом и преданно смотрел на старичка.

— Хватит его баловать, — возмутилась я добродушно, — а то скоро в дверь не пролезет, вон какую попу отъел.

При моих словах Мордус оглянулся удивленно назад, а потом вопросительно уставился на меня.

— Врух, врух, — возразил он, причмокивая.

— Сам такой, — парировала ему, смеясь, — тебе просто не видно, а я вот очень даже замечаю её размер и вовсе не вру.

— Аххх тахх, — снова возмутился зверь и сел на попу, якобы пряча от меня.

— Не-а, и так тоже видно, вон ляжки торчат, — продолжала я смеяться над Мордусом.

Тогда он лег и вытянул лапки в разные стороны, чтобы они казались тоньше.

— А штах? — спросил меня зверь, скалясь довольно.

— Ну ладно вам, — встрял в разговор Батя, — нормальные у него ляжки, не придирайся.

— Дахх, — выдал зверь гордо и вновь устремился к протянутому кусочку булочки.

— Сговорились, — пробубнила им, ухмыляясь.

Нашу идиллию прервал стук в стеклянную дверь лавки. Мы переглянулись с хозяином.

— Кто это может быть? — спросила я, вставая из-за стола. — Вы кого-то ждете?

Батя на минуту задумался, а потом хлопнул себя по лбу.

— Ну конечно, это, наверно, Таврус камни привез! — и, вскочив со стула, устремился к дверям, я настороженно последовала за ним

10 глава

И правда, на улице стоял молодой мужчина, лет двадцати пяти на вид. Брюнет, высокий, хорошо сложен. Лицо приятное, чисто выбритое. В принципе, дальше разглядывать его не стала, прошла к деревянной стойке, замерев в ожидании.

Батраяр открыл дверь, впуская своего знакомого и пожимая ему руку.

— Добрый день, Таврус, рад видеть тебя!

— И я тебя, — ответил мужчина, улыбаясь хозяину, потом повернулся ко мне. — Добрый день, барышня!

— Здравствуйте, — ответила бесцветным голосом.

— Диора, это Таврус, он поставляет мне камни, а это моя внучка, — закончил Батя представлять нас. Он давно стал говорить всем, что я внучка, так было меньше слухов и сплетен.

— Очень приятно, — ответил Таврус и, подойдя ко мне, протянул ладонь, я даже оторопела на минуту, но все же вложила свою руку в его. Поцеловав её, он еще немного задержал мою кисть, а потом выпустил.

Смущенно опустила глаза, стараясь не реагировать на столь явный интерес мужчины.

— Давайте перейдем к делу, — засуетился Батя, отвлекая внимание на себя, — ты привез мне то, что я просил?

— Да, конечно, — ответил мужчина и достал из нагрудного кармана бархатный мешочек, развязав его, высыпал содержимое на стол.

Там оказалось с десяток разных камней. Хозяин лавки стал внимательно рассматривать каждый, поднося его к свету окна.

— Хорошо, очень хорошо, — бубнил он, полностью поглощенный процессом.

Тем временем Таврус не сводил с меня глаз, заставляя нервничать. Чего он так смотрит? Будто пытается прочесть меня. Решила убраться подальше от этого странного мужчины.

— Батя, я пойду со стола уберу пока, — выпалила я и, не дожидаясь ответа, убежала в соседнюю комнату, плотно закрывая дверь.

Ощущения опасности пропало, и я выдохнула облегченно. Наверно, у меня паранойя, всех подозреваю. Может, я просто ему понравилась, вот и разглядывал.

Убрав со стола, вернулась к себе в комнату, чтобы переодеться. Сегодня мне предстояло идти на рынок одной. Марша приболела и не могла сопровождать меня, а нам нужны были продукты. Батя не мог отлучиться из лавки, у него была запись больных людей, которым он помогал.

Надела голубую блузку без рукавов, с небольшим вырезом, затем темно-синюю длинную юбку-клёш, на ноги — матерчатые лодочки. Затянула волосы в высокий конский хвост, чтобы не было жарко на солнце, которое светило днем нещадно. Лето было в самом разгаре.

Спустившись вниз, пошла предупредить старика о том, что ухожу. Таврус все еще был тут, к моему неудовольствию.

— Батя, я иду на рынок, список взяла, — проговорила быстро и направилась на выход.

— Диора, подождите, — окрикнул меня мужчина, — мы уже закончили, я провожу вас.

Я сморщила недовольно носик, но к Таврусу развернулась, улыбаясь.

— Не стоит, я справлюсь сама, у вас, наверно, дел много, — попыталась отговориться.

— Ну что вы, я уже освободился, а проводить вас мне совсем не сложно. Батраяр, ты позволишь? — обратился он к старику.

Тот был поглощен сортировкой камней, поэтому, не вникая, махнул рукой.

— Конечно, мой друг, конечно.

«Вот так подстава», — пронеслось в голове, но делать нечего, придется терпеть компанию этого выскочки.

— Что ж, идемте, — пожав плечами, сказала я и вышла из лавки, Таврус последовал за мной.

Мы шли по улице молча. Я крутила в голове варианты, как отделаться от мужчины, но вежливо.

— Диора, а откуда вы прибыли? — задал мне вопрос Таврус, выводя из задумчивости.

— Из Блекмора, — ответила ему сухо, не вдаваясь в подробности.

— О, так далеко отсюда, вы пересекли океан, — удивился он, — а Батраян и правда ваш дед? Я настороженно глянула в сторону мужчины. Чего он вынюхивает?

— Да, правда, не родной, двоюродный, — солгала я, — просто мои родные умерли, и кроме него никого не осталось.

— Понятно, мне жаль, — искренне ответил Таврус.

— Ничего, я уже смирилась, — парировала я, не желая продолжать разговор.

Мы вновь пошли молча, обходя телеги и людей, которые суетились по улице. Дойдя до базара, я остановилась и повернулась к мужчине.

— Спасибо, что проводили, но дальше я сама. Мне нужно купить продукты и еще всякие безделушки для себя.

Он понял мой намек и, улыбнувшись, ответил:

— Извините, что навязался, просто хотел составить компанию. Надеюсь, вы не будете злиться на меня.

Мне стало неловко, что так явно дала понять о своем отношении.

— Конечно же, нет, — попыталась сгладить ситуацию, — я благодарна вам.