Вспомните его повесть «В приисковой глуши» и «Товарищ Теннесси». Как умел американский писатель описывать труженика и человека, открывать самые лучшие человеческие черты там, где их как будто и не видно. А у нас? У нас народ, наш приисковый старательский народ и лучше и человечнее, искреннее, чем американские герои. Побывайте хоть на одном приисковом или рудничном слете стахановцев — вы увидите, что за люди, как они дерутся за мощь Советов, за богатство нашего Союза. Как загораются у них глаза и какой энтузиазм охватывает их при одном упоминании о тов. Сталине — их друге, их вожде, их защитнике. Чего бы только ни сделал Брет-Гарт, если бы у него в руках были такие сюжеты! Далеко, видать, нашим писателям до Брет-Гарта или даже до Мамина-Сибиряка. А аляскинская золотая лихорадка — как она увековечена Джеком Лондоном. Ведь все эти Клондайки, Форти-Майль и все эти, всему миру известные по произведениям Джека Лондона прииски и рудники ничего не стоят по сравнению с нашими месторождениями Сибири, Урала, Якутии. Они отшумели свое время — три, пять лет — но них знают главным образом только по произведениям Джека Лондона. Наши же золотые рудники и прииски сказочно богаты и много, много лет еще будут работать.

Однако Джек Лондон за этот короткий период аляскинского расцвета сумел создать ряд художественно-литературных типов, известных всему миру. Не только людей, со всей обстановкой, с характерами, с приключениями, любовью и ненавистью сумел описать Джек Лондон, — он из простых упряжных собак создал законченные литературные образцы. А у нас, где уж там описывать наших таежных лаек или заниматься нашею сибирскою или дальневосточною тайгою и ее обитателями. Хотя наша сибирская и якутская природа куда прекраснее, чем Аляска, но описывать эти красоты у нас не принято почему-то. Не принято и людей описывать, а между тем наши таежники-старатели и лучше и интереснее калифорнийских и аляскинских.

Старателями мы называем этих спокойных, привыкших к тяжелому труду людей... (Старатель т. Степанов, Мелентьевский прииск)

Ведь у нас на золоте выросло целое своеобразное племя, достойное своего Лонгфелло, создавшего «Песню о Гайавате».

А наши писатели этого не заметили.

Старатели... Так называем мы этих спокойных, привыкших к тяжелому труду людей, поколениями работающих на золоте, так называли их и в царское время. Но тогда «они сами чаще всего называли себя «страдатели», и это верно. Прочтите роман Мамина-Сибиряка «Золото» и вы увидите, в каких тяжелых условиях приходилось тогда жить старателю, как его со всех сторон давили, жали, обманывали, отбирали с таким трудом добытое золото. Совсем не исключением был тот случай, что первый открыватель золота на Урале весь остаток своей жизни проводил по тюрьмам за то, что, дескать, обманул казну. И в старом заключении Берг-коллегии по этому поводу было написано: «...Бить его бродягу за обман батогами нещадно потому, как на Урале золота нет и быть не должно». А сколько с тех пор золота нашли на Урале. Урал оказался «золотым», — не только медным и железным. Прав оказался битый батогами старатель и посрамлены берг-академики, не поверившие находке, считавшие первооткрывателя обманщиком, жуликом.

Давно уже советская власть существует и в Сибири и на Урале. Мы успели по-большевистски переделать и психику людей и методы самой работы.

Тов. Серго демонстрирует самородок золота, найденный бр. Пальцевыми

Тов. Сталин, положивший в основу всего нашего прогресса уважение к человеку, к личности, прежде всего позаботился о положении старателя.

Все знают и помнят, сколько раз тов. Сталин указывал нам на необходимость обеспечить старателя, заботиться о нем, помогать ему. Какою любовью к человеку дышат его слова о том, чтобы никто не смел обижать старателей, чтобы прокуроры наказывали за все попытки нарушить закон и чем-либо поприжать золотничника.

После приказов т. Серго и майского закона 1934 г. о старателях сразу изменилось отношение к ним и первооткрывателям.

Стахановец — вот кто окружен почетом в старательской артели...

Они делаются народными героями, а не предметом издевательства всяких Берг-коллегий, как это было раньше в царское время.

15 декабря 1935 г. братья Пальцевы нашли под Свердловском чуть ли не пудовый самородок золота. И уже об этом через несколько часов после открытия наш т. Серго сообщил тов. Сталину, и имя братьев Пальцевых стало известно всей стране. То же самое было и с миасской находкой.

Отношение к людям и старателям сильно изменилось со времени великой Октябрьской революции, после вмешательства в это дело товарища Сталина, после приказа т. Орджоникидзе и постановления ЦИК о старательском труде.

С тех пор как т. Серго взялся за это дело сам, много радостнее и веселее стало на приисках, лучше и зажиточнее стал быт старателя и его семьи.

Мне часто, по роду моей работы, приходится бывать на далеких приисках, в их разведочных зимовьях. Должен сказать, что в подавляющем большинстве своем это честные труженики, беззаветно преданные советской власти, которая вместо прежнего царского бесправия и произвола дала им все права, окружила их доверием, дала возможность свободно трудиться и зарабатывать.

Старатели, организованные в артели, иногда весьма мощные, заводят в них настоящие производственные навыки. Прогульщик и лодырь, норовящий сорвать длинный рубль, не может держаться в старательских артелях. Ударник, а в последние дни — стахановец, — вот кто окружен почетом в старательской артели. Стахановские принципы работы глубоко проникли в старательскую массу. Имя Степана Игнатьевича Флусова, алданского старателя и первооткрывателя, вся артель которого регулярно выдает 320—350% нормы, широко известно по всей золотой промышленности, так же как имена знатных забойщиков С. В. Васильева и С. М. Чернова.

Среди старателей-стариков немало старообрядцев, людей, которые как-будто бы должны быть достаточно консервативными в производственном отношении, но на деле это не так. Строгий порядок на производстве, неразрывно связанный с борьбой за высокую производительность труда, пришелся как нельзя лучше по душе старателям-старикам и приисковой молодежи. Поэтому нет ничего удивительного, что даже их — старых кержаков волна стахановского движения увлекла и подняла на высокий гребень и выделила людей, дающих замечательные образцы работы.

Не будем скрывать того факта, что техника старательских работ еще очень низка и не может итти в сравнение с более высокой техникой крупных золотых рудников и приисков. Но стахановское движение встряхнуло старателей, заставило крепко думать о технике, прежде всего об изменении промывальных устройств, чтобы на этих участках не было никакой задержки. Много думали над этим молодые наши старатели, показывали мне чертежи, применяли разные способы, строили модели. Наконец решили задачу.

Старатель Ойротского приискового управления Ровнев М. Н. (работает в районе Телецкого озера) после многих неудачных попыток сам, без посторонней помощи, сконструировал прибор «Бутильный ларь», который пропускает в смену 80 куб. м песков, совершенно размывает глинистые, вязкие породы и не требует большого количества рабочих для его оборудования. Этот новый прибор он без всяких условий передал в общее пользование всей золотой промышленности.

Лагерь старателей при устье р. Нюкжи в Якутии

Старатель Беляев на Центральном руднике Западной Сибири применил весьма интересный, дающий большой эффект, способ проходки гидравлической канавы действием напорной воды.