Лязгают засовы. Открывается дверь. Луч фонарика шарит по стене и по полу.
Вацлав(шепотом). Езус! Кажется, мы еще пожалеем, что живем.
Дверь закрывается. Но фонарик горит. Перед ними полицай Костюк.
Костюк(бросает винтовку Яну Большому, быстро расстегивает мундир). А ну, быстро, братья славяне!.. Аня ждет у Люси. Ночью переправим вас в лес.
Ян Маленький привстает, всматривается в Костюка, отрицательно качает головой.
Костюк. Ты что, приятель?
Ян Маленький(по-польски). Боюсь провокации.
Костюк(догадывается). Провокации боишься? Вот уж не думал, Люсин муженек, что мне придется тебя вызволять, да еще уговаривать!
Поляки молчат.
Костюк. Погодите… Да разве я пароль не сказал? Гребень! Гребень! Ну, теперь верите?
Ян Большой(медленно). Грюнвальд!
Вацлав. Что нужно делать?
Костюк. Один из вас наденет мундир. У меня пропуск на двух арестантов и одного полицая. Понятно?
Вацлав. А ты, друг?
Костюк. Свяжете, пилотку в рот, намнете бока, синяков наставите, только не перестарайтесь.
Ян Большой. Дальше?
Костюк. Выходить по сигналу.
Вацлав, Какому?
Костюк. Аня и Люся должны взорвать казино, засыпать выход из офицерского бомбоубежища… Тогда почти вся охрана кинется туда… Пропуск-то липовый… У Тереха-покойника изъял. Вернер расстрелял его за письмишко из леса…
Воют сирены. Две маленькие фигурки переползают с мешками за спиной под колючей проволокой заграждений. На столбе стрелка с надписью на немецком языке: «Бомбоубежище».
Лежат. Тяжелое дыхание.
Аня. Люська, тебе плохо?
Люся. Нет, нет.
Аня. Ты можешь идти?
Люся. Могу.
Аня. Скорей! Сейчас начнется.
Люся. Да, да.
Она приподнимается. Аня поддерживает ее.
Видно, как к казино подлетает «мерседес» коменданта.
Люся(вдруг застенчиво). Как ты думаешь, ему не повредит?
Аня не понимает.
Аня. Кому! А-а-а… Это может спасти его отца.
В камере. Лежит связанный Костюк. Ян Большой в его мундире. Рядом Вацлав и Ян Маленький.
Ян Большой. Скоро?
Костюк. Сейчас должно грохнуть.
Ян Большой. А как же Наталка?
Костюк(пожимает плечами). Ничего не вышло.
Ян Большой. Так.
Ян Маленький. А Люся, она тоже в лес?
Костюк. Нужна пока здесь.
Ян Маленький. Так. (Вдруг начинает развязывать веревки, которыми связан Костюк.)
Костюк. Что ты делаешь?
Ян Маленький. Остаюсь.
Все трое. Что?
Ян Маленький(очень тихо). Вот что, друзья. Слушайте меня внимательно. Если я не прав — соглашусь…
Ян Большой. Ну?
Ян Маленький. Я остался. Я остался потому, что я невиновен. Я не боюсь. Верно?
Вацлав. Но зачем?
Ян Маленький. Зачем?.. А затем, что если я невиновен, то невиновна Наталка, то вне подозрений Люся, которую арестуют вместе с ее матерью, как только я убегу… Я думаю обо всей организации, об Ане, нашем командире. Разве я не прав?
Ян Большой. Но ты понимаешь, чем рискуешь?
Ян Маленький. Раз нет других возражений, я остаюсь.
Костюк(поднимается). А ты настоящий парень, Люсин муженек, совсем настоящий. (Он пожимает руку Яну.) Только как же это? Выходит, зря синяков мне наставили, теперь тебе надо? Скажешь, не пускал беглецов…
Ян Маленький. Давай! Одна просьба… Не оставьте Люсю.
Вдруг эхо далекого взрыва. Камера освещается.
Костюк. Пора! (Яну Большому.) Бей его, ставь ему синяки!
Ян Большой. Не могу!
На опушке леса Аня, Люся, Венделин, «Батя». Они ждут. Шумит ветер, но он не может заглушить гул канонады на востоке.
Аня. Скоро, «Батя»?
«Батя». Скоро, Аня. Скоро!
Аня. Теперь я могу отдать вам эту ложку.
«Батя»(улыбается). Да, теперь она не будет портить мне аппетит!
Доносится шорох. Из-за деревьев появляются силуэты людей.
Голос Яна Большого. «Уланы, уланы, красивые ребята!..»
Люся(кричит). Ян!
Аня. Тише!
«Батя». Нам здесь нечего бояться. У немцев приказ — отступая, в наш лес не соваться.
Люся(вглядывается в стоящих перед ней Яна Большого и Вацлава). Где же Ян?
Ян Большой. Он… он остался…
Люся. Остался? Как? Почему?
Ян Большой. Потому что Он настоящий парень, Люся! И Наталка — она тоже там…
По щеке Ани катится слеза.
Гестаповцы ведут на расстрел Наталку и Яна Маленького. Они очень спешат — гул канонады грохочет совсем близко. Они ведут их той рощей, в которой Ян Маленький и Люся впервые услышали соловья.
Ян Маленький(печально). Не поет!
Наталка(машинально заплетая едва отросшую косу). Кто?
Ян Маленький. Соловей не поет. Люсин соловей…
Завывают сирены воздушной тревоги.
Наталка. Умирать — так с музыкой! Вот они, соловьи!
Фельджандарм. Молчать!
Наталка(с издевкой). А может, прокатимся на мотоцикле?
Голоса заглушаются ровным гудением бомбардировщиков.
В небе эскадрильи советских самолетов. Как завороженные смотрят вверх Наталка и Ян Маленький. Фельджандарм, струсив, без команды бьет по ним очередью. Выстрелы сливаются с гудением самолетов. Наталка и Ян Маленький падают. Взрыв…
Взрывы на аэродроме. Они небывалой силы. Они разметают самолеты на дорожках, склады, ангары, бомбоубежища, дома. Бегают по поселку немецкие факельщики — фельджандармы.
Печально поскрипывает калитка Люсиного дома. За калиткой пусто. Еще дымят развалины.
На развалинах казино бродит, воет такса коменданта.
По взлетной полосе бежит транспортный самолет Ю-52. В окно тревожно смотрит Вернер. Вихрь, поднятый винтами, гонит по изрытому воронками летному полю старую афишу «Покорение Европы»…
Факельщиков разгоняют партизаны. Падает фельджандарм, убийца Яна и Наталки.
Пикирует самолет над разросшимся немецким кладбищем. Взрыв. Ю-52 исчезает во вспышке огня и дыма. Исковерканный мотор как символ крушения люфтваффе…
Стоят и смотрят на эту страшную картину, обнявшись, Аня и Люся, Венделин, Ян Большой и Вацлав. С ними «Батя». За ними партизаны. В поселок входят советские танки. Падают под их гусеницы ворота с орлом люфтваффе.
Люся. Ян! Ян! Если бы он это увидел!..
Аня. Что делать! Наталка и Ян приняли огонь на себя!
ЛЕНИНГРАДСКИЙ ТЕАТР ЮНОГО ЗРИТЕЛЯ
СПЕКТАКЛИ ЛЕНИНГРАДСКОГО ТЮЗа
Высокого звания лауреата премии Ленинского комсомола Ленинградский театр юного зрителя удостоен за создание спектаклей на историко-революционную и героическую темы. Эти темы всегда занимали почетное место в репертуаре театра. Они сопутствовали всей его жизни. Но даже не углубляясь в историю, можно вспомнить интересные спектакли недавнего прошлого: «Музыкантскую команду» Д. Дэля, «Именем революции» М. Шатрова.
Историко-революционная тема — это вечная, неисчерпаемая тема искусства. Но ее проблематика, выразительные средства ее воплощения не могут оставаться неизменными. Иначе бы эта тема не оказывалась истинно современной.
Ленинградский ТЮЗ в каждом новом своем спектакле ищет нравственное, духовное содержание, необходимое юным зрителям сегодня, и сегодняшнюю художественную форму его воплощения. И чем острее, неожиданнее оказывался замысел театра, тем глубже входил спектакль в сознание зрителей.
