– От меня еще что-то требуется? – спросил Тимофей, выдержав паузу.

– Фотография, – только и сказал Валерий.

Тимофей достал из сумки файлик и положил на стол.

– Тут шесть фотографий и распечатка с паспортными данными. Сколько времени займет подготовка удостоверения?

– Я позвоню, – пообещал Валерий.

Они встали одновременно. Валерий обошел стол и протянул Тимофею руку. Тот, помедлив, пожал.

– Тебе придется подписать договор найма, – сказал Валерий. – Это стандартный документ. В твоем случае он просто будет уточнять, что…

– …что я работаю сдельно. Получаю не оклад, а процент с дел, которыми занимаюсь, – закончил за него Тимофей. – Что ж, разумно. Если вдруг через пять или десять лет я окажусь на мели и мне взбредет в голову взыскать с вас через суд зарплату за все прошедшие годы.

– Просто формальность, – отвел взгляд Валерий.

Тимофей кивнул:

– Да, я понял. Жду звонка. – И вышел.

Валерий откинулся в кресле. Сложил руки за головой и задумчиво всмотрелся в стену дома напротив.

Из-за него в кабинете вечный полумрак. Неудачное место. С какой стороны ни взгляни – неудачное… Повернув голову, увидел нетронутый листок с впечатляющей цифрой. Улыбнулся. Поднял трубку и набрал номер. Приказал:

– Найди нам новое помещение. Хорошее помещение!.. Ну, ты понимаешь. И еще. – Валерий взял со стола файлик, всмотрелся в шесть крохотных лиц Тимофея Бурлакова – известного на всю страну как Неон и вместе с тем неизвестного практически никому. – Нужно принять к нам в штат одного человека. Данные у меня. Зайди.

– …Итак, жюри сделало свой выбор. В следующий этап проходят: Елизавета Белозерова, Краснодар! Артем Рязанцев, Нижний Новгород! Максим Садыков, Усть-Каменогорск! Поприветствуем участников…

– Мам, можно я потише сделаю? – взмолилась вошедшая в комнату Вероника. Она держала в руках поднос. – Ну уши закладывает, честное слово.

Мама скорбно вздохнула.

Звук в телевизоре Вероника убавляла под ее пристальным взглядом. О том, чтобы выключить шоу, речь не шла. Мама смотрела «Королей вкуса» не первый год, и Вероника подозревала, что скорее отказалась бы от визита дочери в Энск, чем от просмотра.

Вероника расставила на столике перед диваном чашки, разлила чай. Открыла коробку с привезенными из Москвы пирожными и села на диван рядом с мамой. Заговорить можно будет, когда начнется реклама. Раньше – бесполезно, это Вероника слишком хорошо знала.

После того как реклама закончится, мама снова уткнется в шоу. После шоу начнется сериал, а потом пора будет ложиться спать. Все вместе это называлось «приехать навестить маму». На то, чтобы искать в этом действе логику, Вероника давно забила.

Раз в месяц-два она приезжала в Энск на вечерней электричке, смотрела с мамой шоу и сериал, пила чай, а утром после завтрака уезжала обратно в Москву. Это было гораздо менее нервозатратно, чем искать повод, чтобы не приехать, или пытаться выспросить, для чего вообще приезжать, если в общей сложности на разговор с ней мама тратит от силы час – куда меньше, чем они разговаривают по телефону.

Мама смотрела шоу, время от времени комментируя происходящее на экране. Вероника, заткнувшая одно ухо наушником и держащая в руках смартфон, рассеянно угукала.

Мама вдруг ахнула и схватилась за сердце. Вероника подняла на нее вопросительный взгляд.

– Матвея Гладкова выгнали! – посетовала мама. – Кошмар, такой талантливый юноша! Я так за него болела.

Вероника сочувственно поцокала языком. Посмотрела на экран: там заливался крокодиловыми слезами «талантливый юноша» в возрасте хорошо за тридцать. А параллельно показывали ролик – нарезку из его участия в шоу.

Вот юноша, гордый и раскрасневшийся, над блюдом с чем-то. Вот он же, унылый и расстроенный, над другим блюдом. Обнимается с участниками. Ругается с участниками, с кем-то даже полез в драку. Наклоняет голову, получая какую-то медаль.

И во всех кадрах неизменно присутствует один и тот же крупный рыжебородый дядька в белом колпаке и фартуке – Шеф. Самый Главный Повар Проекта, его истинный король. Вершитель судеб, разящая и благословляющая рука. Вероника смотрела на этого дядьку не первый год. Терпеть его не могла. Не раз пыталась представить на месте участников шоу себя – и понимала, что задержаться на тамошней кухне ей не помогли бы никакие кулинарные таланты.

Казалось, что основное удовольствие Шефу доставляет изощренное издевательство над участниками. Рассказ о том, какие они безмозглые и безрукие ничтожества, у которых никогда ничего не получится. Снисходительный совет: «Я бы мог предложить добавить щепотку молотого кориандра из коры базальтового дерева, собранного ручными мартышками в полнолуние на северном склоне Килиманджаро, это придало бы блюду пикантность, но…» – и многозначительное молчание. Дескать, мог бы предложить, но зачем? Не вижу смысла тратить свои драгоценные знания на имбецилов.

Вот и сейчас Шеф заливался соловьем, рассказывая, каких высот мог бы достичь Матвей Гладков, но…

– Терпеть его не могу, – не сдержалась Вероника. – Индюк надутый! Как они его только выносят?

Мама посмотрела укоризненно.

– Ну что ты такое говоришь? Это же сам Федор Ильичев! Ой, я тебе не рассказывала? – Шоу как раз прервали на рекламу, мама пришла в сознание и обратила внимание на Веронику. – Представляешь, тети-Лидина племянница участвовала в этом шоу! Юленька, она в Москве учится, в Финансовой академии. Такая талантливая девочка…

– Да-да, я помню, – кивнула Вероника.

Дети и племянники маминых подруг все поголовно были успешны, талантливы и счастливы в личной жизни – в отличие от Вероники. А занимались они исключительно тем, что с утра до ночи навещали мам.

Юленька, если Вероника ни с кем ее не путала, училась на платном отделении какого-то задрипанного вуза и с завидным постоянством тянула с родителей деньги «на учебу».

Благодаря знакомству с Тимофеем Вероника научилась считывать с фоток на страничках в соцсетях массу информации – помимо той, что была выложена в общий доступ. Она готова была спорить на последний грош, что учеба – пожалуй, последнее, чем Юленька занимается в Москве. Но с мамой своими выводами не делилась. Бог с ней, с Юленькой, и прочими талантливыми детьми. Маминым сказкам Вероника перестала верить лет примерно в двенадцать и тогда же решила, что ничьи дети ей не указ. Маме она улыбалась, кивала, но поступала всегда по-своему. «Вся в отца», – безнадежно комментировала ее поступки мама.

– Так вот, – воодушевленно продолжила та, – Юленьке предложили участвовать в шоу, представляешь?

– В самом шоу или в съемках? – уточнила Вероника. С досадой подумав, что Тимофей пускает в нее свои занудливые корни чем дальше, тем глубже. Вот, казалось бы, какое ей дело до этой Юленьки, которую встреть на улице – не узнает? Так нет же, блин! Непременно надо выяснить. – В шоу участвуют те, кто готовит блюда. А помимо них, есть еще целая толпа народа – те, кто сидят в зале и хлопают в ладоши.

– Юленька не готовила, – с неудовольствием признала мама. – Но она подошла к самому Ильичеву! У нее есть фотография с ним, тетя Лида мне присылала.

– Я тебе тоже пришлю, – не сдержалась Вероника. – Хочешь?

Мама захлопала глазами.

Вероника уже ругала себя за порыв, но деваться было некуда. Она демонстративно провела пальцем по экрану смарта. Нашла в записной книжке нужный номер.

– Алло. Вован? Слушай, тут такая тема…

– Ну и где эта твоя Антонина?

Вероника и Вован топтались в холле на первом этаже телестудии. Дорогу загораживал турникет, рядом с турникетом сидел охранник. Для того чтобы пройти дальше, к турникету следовало приложить электронную карточку-пропуск. Пропусков у Вероники и Вована не было. В холле они топтались уже с полчаса, и охранник смотрел на них чем дальше, тем подозрительнее.