Я дохожу до третьей позы из четырех, когда двери машины открываются, и Син с Деком садятся внутрь, и мы трахаемся, как животные, пока от нашей бурной возни, не лопается подвеска.

* * *

Сидя на задней веранде в толстовках после уничтожения нескольких пицц и крещения нескольких комнат в доме, я надеваю Бетани на палец черное кольцо с кровавыми бриллиантами вокруг него.

— Мы соединим их вместе после того, как Синклер сделает предложение, так что тебе не придется беспокоиться о том, что ты их потеряешь.

Бетани изучает кольца на пальце и говорит:

— Их снимут с моей руки лишь после смерти, но давайте отвлечемся и ублажим сегодня друг друга.

Когда она прижимается к нам поближе, Синклер переминается с ноги на ногу. Я ловлю его взгляд, и мне любопытно, что у него в голове.

— Итак, котенок, не хочешь рассказать нам, почему ты пропустила прием противозачаточных средств на прошлой неделе?

Подождите… Что?

Она застывает рядом со мной, но затем расправляет плечи.

— Единственная причина, по которой принимала их, потому что моему телу нужно было исцелиться, и я не желала рисковать. А до этого не хотела, чтобы что-то случилось. Я всегда ненавидела побочные эффекты и то, как они заставляют меня чувствовать себя. Честно говоря, я бы предпочла не принимать их вообще.

— Что будет, если ты снова забеременеешь, котенок? — спрашивает Син.

— Тогда мы примем ребенка или детей с распростертыми объятиями, — огрызается она, но потом извиняется. — Прости. Я не хотела, чтобы это вышло именно так. Я пытаюсь сказать, что не хочу ждать. Наша жизнь и в лучшие дни хаотична. Если мы будем сидеть и ждать, пока все успокоится, у нас никогда не будет детей. Мы все говорили об этом, вы, парни, хотите большего, верно?

— Конечно, котенок, — закатывает глаза Синклер.

— Э-э-э… Да-а-а, — добавляет Деклан.

Я обхватываю рукой ее живот, представляя, как он округляется от растущего в нем ребенка.

— Чертовски верно. Итак, может, мы должны пойти в дом, снять одежду и потренироваться, пока не получится?

Дек и Син не теряют времени даром. Они встают, Синклер берет Бетани и перекидывает ее через плечо, прежде чем зайти в дом.

— Мы с тобой оскверняем кухонный остров, котенок. Всегда хотел полить твое тело растопленным шоколадом и полакомиться тобой, как десертом.

Я бросаю взгляд на Деклана, и мы оба начинаем раздеваться, входя в дом для долгого секса.

Неизвестный

За две недели до выпускного

— Ну?

Они, наконец-то, оторвали взгляд от моей работы.

— Могло бы быть и лучше, но и так сойдет.

Я скриплю зубами, пытаясь сохранить самообладание.

— Ваши требования менялись четыре раза за месяц.

— И в чем проблема? — фыркает он высокомерным тоном.

— Ваши первоначальные требования и сроки и так раздражали, но я согласилась, потому что мне нравится вызов. Теперь у меня возник соблазн забрать все обратно после того, как ты так со мной обошелся. Итак, у вас есть два варианта: либо выслать оставшуюся часть оплаты плюс дополнительную плату за ваши безумные требования, либо вернуть мне мою работу и найти кого-то другого, кто будет вашей сучкой, — усмехаюсь я.

Он посмеивается надо мной, и в следующее мгновение я понимаю, что пистолет направлен мне в голову.

— Думаю, нет. Видишь ли, пришло время немного изменить правила.

— Да? И как именно вы собираетесь это сделать? — Я удивляюсь тому, насколько ровный у меня голос.

Он протягивает мне папку с документами.

— Давай. Открывай.

Обычно я бы сказала кому-то вроде него, чтобы он отвалил, но с пистолетом, приставленным к моей голове, выбор ограничен. Шок отражается на моем лице, когда перелистываю страницы.

— К… как ты все это нашел?

Все, что я так старательно пыталась скрыть, разложено передо мной, как злая насмешка, и я прикусила язык, чтобы остановить слезы.

— Если ты действительно думаешь, что мы настолько глупы и не следили за тобой всю дорогу домой, чтобы могли использовать найденное против тебя, то ты намного глупее, чем я думал.

Он хватает парик и срывает его с меня, вырывая вместе с ним мои собственные волосы. Я не дам больному ублюдку насладиться тем, как кричу. Вместо этого зажимаю рот.

— Ты можешь оставить себе первоначальный взнос, раз уж так явно в нем нуждаешься. — Он насмехается над моей ситуацией, и я борюсь с желанием его ударить. — Но вот как все произойдет дальше. Если ты не хочешь, чтобы все раскрылось, то выйдешь за эти двери и будешь держать свой жалкий рот на замке. У меня есть пара покупателей, которые всегда проявляют интерес к определенным предметам. Им нравятся те, кто не умеет драться.

Я закрываю глаза, тошнота накатывает на меня, и он пихает мой стул на пол. Я собираюсь ответить, но звук его пистолета останавливает меня.

— Убирайся отсюда, пока я не передумал, тупая шлюха. Твои услуги больше не нужны. — Он приседает, пока его демонические глаза не встречаются с моими. — И помни… Мы будем следить за тобой.

Синклер

Неделя до выпускного

— Успех! Да, черт побери! — Джованни кричит из своей спальни, напугав всех до смерти.

Все наши бабушки и дедушки здесь, вместе с Константином, Алексеем и самыми лучшими лейтенантами на церемонии нашего выпуска через пару дней. Прямо сейчас мы все сидим на кухне вокруг острова перед очередным мероприятием.

В университете Блэквелл проходит недельная церемония празднования, собеседования и еще хренова туча всякой ерунды, в которой я совершенно не заинтересован. Но мы все знаем, как это происходит, я застрял, посещая каждое чертово мероприятие.

— Что ты несешь, Джованни? Christo! Я пролил свой чай из-за твоего бурного веселья! — ругает его Нонно Мартинелли. Не стоит портить чай мужчине.

— О-о-о… Неужели Джи, наконец-то, заставил насос для пениса работать правильно, и он может присоединиться к лиге больших мальчиков? — говорит Деклан, и я поперхнулся водой, которую пил, теперь она вытекает у меня из носа. Поворачиваюсь, чтобы откашляться в раковину.

— Долбаный придурок.

Пока я убираю, слышу шлепок, восклицание, а потом Бетани его ругает.

— Правда, Деклан? Как ты справишься с собеседованиями в эти выходные?

Я представляю, как он ухмыляется.

— Никак. Наверное, буду выставлять себя дураком и злить всех в процессе. Ну и ладно.

Я разворачиваюсь и отталкиваю его.

— Еще раз заставишь меня поперхнуться, и я надеру тебе задницу.

— Вызов принят, — озорно подтрунивает он, заставляя всех нас застонать.

Нонно ворчит по-итальянски, Попс забавляется, а дедушка просто смотрит на Деклана.

— Деклан Грант. Ты смущаешь своих стариков. Если ты опозоришь всех нас, тебе надерут задницу. Ты меня понял?

И дедушка побеждает, когда Дек опускается на свое место.

— Отлично. Баззкиллс.

Бетани просто похлопывает его по плечу и целует в щеку.

— Вот, значит, что такое семейное веселье? Интересно, — говорит Константин, изучая всех нас.

— Что ты имеешь в виду?

Он смотрит на всех нас, прежде чем заговорить.

— У меня смутные воспоминания о моих бабушке и дедушке. Папа был поздним ребенком, так что к тому времени, когда я появился, они уже состарились. К тому же они жили по старым русским традициям. Шутить было не принято. А когда родились Лекс и Таш, их уже не осталось в живых, и моя мама перешла на русский язык. Так что нас осталось только пятеро, а их мать была, мягко говоря, не промах. А если добавить сюда Братву, то семейные узы становятся еще хуже.

Моя бабушка встает и огибает остров, и его обнимает. Мне хочется рассмеяться над его жестким выражением лица, но я дорожу своей жизнью. Он окончательно растворяется в объятиях, пока она говорит: