В первой большой комнате, куда он зашел, сидело несколько человек за компьютерами и листали на экране картинки. Они изучали фотоснимки от внешников с дронов и беспилотников. Вуду вспомнил сколько он времени потратил и унижений перенёс, чтобы получить эти снимки. И это якобы от союзников. Эти союзники выиграли войну благодаря разработанному в Институте инсектициду, но элементарную просьбу поделиться информацией не спешили выполнить. Целый год тянули.

– Ну что, нашли что-нибудь интересное? – директор задал вопрос руководителю группы.

– Есть кое-что, – мужчина поднял со стола несколько распечатанных картинок.

– Смотрите. Это недалеко от Крепостного. Вот стабильный тройник, на котором вытравили насекомых. А вот под деревьями прячутся автомобили. А теперь другое место, где вытравили муравьев. Автомобили те же самые. Ну и на остальных снимках та же картина.

У Вуду полегчало на душе. Эти автомобили были явно не внешников. Значит это говённый повелитель тараканов захапал весь жемчуг. Значит за это богатство ещё можно побороться. Если бы его выгребли внешники, то тогда бы никаких шансов не было до него добраться. Как с тех муравейников, которые еще до появления Деда потравили. А куда ещё этот гадёныш мог вывести тонну жемчужин как не в свой стаб Чёрный!

Вуду вспомнил сколько сил и средств он потратил на охоту за этим жемчугом, который должен был остаться в погибших муравейниках, и всё было напрасно. Он организовал свой караван из бронированной техники и надежной охраны. На автомобильной платформе везли небольшой, но мощный японский экскаватор. Переезжали от одного мёртвого муравейника до другого и раскапывали землю на значительную глубину в каждом таком месте. Под землёй находили массу дохлых насекомых и ни одной жемчужины. Даже ни одного спорана не обнаружили. И это за полгода раскопок! Теперь понятно, Дед выгреб всё. Денег на эти раскопки было потрачено столько, что бюджет Института треснул по швам. Зарплату учёным платить было нечем и напряжение нарастало. Власть Вуду держалась на штыках муров, которых внешники ему подкинули в помощь. Но держалась эта власть всё равно плохо. Банда уголовников начала терроризировать семьи учёных. Было уже несколько изнасилований и убийств. Если он не захватит в плен в ближайшее время этого Деда, то Институт взорвется революцией.

Директор был уверен, что Дед принесет в клювике всё своё богатство. Для этого Улей наградил Вуду очень полезным умением. Он умел многократно усиливать боль. Ещё ни один обитатель Стикса не выдержал мук и не сломался, если его пытали в присутствии великого знахаря.

Итак, полностью переходим к плану «Б», решил Вуду. Для успешного его выполнения нужно проверить крючок, на котором он держится. Зашел в следующий кабинет, где стояли столы, на которых лежали скелеты, обтянутые кожей, и суетился лысый человечек в грязном белом халате со шприцем в руках.

– Как дела, Пупсик? – поздоровался с ним Вуду.

– Очень плохо, господин директор. Эта девочка перешла уже все пределы, – он указал на посиневшее подобие человека, прикованного к столу, – если ей не дать сейчас белку, она или умрет через пару дней или превратится в ползуна. Я уже не в состоянии поддерживать её в стабильном состоянии.

– Усыпи её. Нет у меня сейчас лишних белок. Ты мне лучше про эту расскажи, – указал Вуду на другой прикованный скелет.

– Эта ещё продержится некоторое время, но тоже на подходе, – махнул суетливый человечек руками.

– Слушай Пупсик, мне по большому счёту на остальных чихать, но если с этой что-нибудь случится, то я лично тебя привяжу к столу и скормлю этим ползунам.

В этот момент скелет, на который указывал директор, зашевелился.

– Вуду, убей меня. Богом прошу, убей! – раздался еле слышный шепот, и замученный подросток отключился, потеряв сознание.

– Ты меня понял, Пупсик?! – грозно прорычал директор на прощание.

Раньше Институт был богатой организацией. Ученые занимались наукой, но некоторые прикладные аспекты их изысканий неплохо ценились в Улье и успешно реализовывались. Это тепловизоры, миниатюрные дроны для разведки, всевозможные снадобья для усиления умений иммунных и еще многое другое. Институт мог себе позволить разрешить выдающимся ученым заводить по одному ребёнку. Для этого всегда был небольшой запас белого жемчуга, чтобы при достижения критического веса ребёнка уберечь того от перерождения в зверя.

В последнее время ситуация несколько изменилась. Превратившись в сателлита внешников, Институт потерял старых заказчиков. Торговцы опасались теперь заезжать за товаром, а внешники не спешили отдавать долги. Остатки белого жемчуга были разворованы членами совета, захватившего власть и Вуду не знал как выкрутиться из ситуации с переросшими детьми Института. Он бы с удовольствием выкинул их на помойку, но опасался гнева родителей. Приходилось врать, обещая скорое поступление белок. Но даже когда он получит от Деда кучу жемчуга он не будет его тратить на такую ерунду. У знахаря был разработан чёткий план как он переберётся в соседний сектор Улья, где его никто не знает, и построит там собственную империю. А для этого нужно сохранить жизнь дочери его тайного агента в стабе Черный.

Почти в центре посёлка нашел свой двухэтажный коттедж и столкнулся у калитки с выходящей со двора нянечкой. Молодая женщина поздоровалась с ним и заспешила к себе домой. Её недавно наняла Меда, чтобы присматривать за Даниилом пока все взрослые на работе. Дед невольно обратил внимание, что эта нянечка очень даже ничего, особенно сзади.

– Дед, посиди пока во дворе. За Даней присмотри, а я приготовлю чего-нибудь! – крикнула Меда.

В песочнице, которую он недавно соорудил, увлеченно возился двухлетний голый карапуз. Отцу захотелось взять его на руки и потискать от всей души, но ребёнок изо всех сил упирался и вырывался обратно в песочницу. Отряхнул голую задницу сына от песка и опять поместил его на место. Сел в беседку и стал обдумывать сделанное открытие.

Размышления прервал сын, он протягивал руки в его сторону и что-то лепетал. Дед уловил:

«Шалик, мулавей». Остальное было непонятно. Присмотревшись к ладоням мальчика, он неожиданно рассмотрел крупного муравья с белой бусиной в жвалах и обомлел. Секундного остолбенения хватило на то, чтобы сопроводить взглядом как Даниил хватает бусину пальцами и отправляет её в рот.

Схватил ребёнка, начал разжимать ему рот, требовать чтобы он выплюнул каку, но было уже поздно. На вопли возмущенного Даниила выскочила встревоженная Меда.

– Что тут у вас происходит?

– Да этот тип что-то кругленькое проглотил.

– Ты что, ему жемчуг скормил? – озверело спросила Меда. Она схватила ребёнка и начала по-знахарски крутить одной рукой у того над головой.

– Точно. Белую жемчужину только что съел. Ты что Дед совсем с ума сошёл? Давать такому маленькому ребёнку белую жемчужину. Мы же с тобой договорились!

– Да не давал я ему ничего! Он сам её где-то нашел!

– Всё равно ты виноват, разбросал своё барахло по всему двору, а ребёнок маленький всё в рот тянет.

Дед не принял такую гипотезу и начал допрашивать сына. Даня знал уже много слов, но ещё не мог из них составлять длинные предложения, но в конце концов у мамы с папой сложилась картина.

Короче так, он посмотрел под землю, куда-то вниз, и увидел много шариков и попросил муравья ему один принести. Муравей принес, шарик был вкусный и он его съел.

– Всё ясно! – объявил Дед, – ты давно проверяла ребёнка на умения?

– Я его не проверяла, рано ещё, он же совсем маленький! – начала оправдываться Меда.

– А ты много знаешь о детях, мамы которых в день зачатия едят белку?

– Ничего не знаю. Дед, так что-же будем делать? Мы же помнишь договорились скормить ему белую когда он наберет пятнадцать килограмм.

– Мне кажется Меда, что ты зря паникуешь. Я не слышал никогда, чтобы белая кому-либо навредила. Ну дадим ему еще одну белую когда подрастет. На всякий случай для гарантии. Боязнь превращения сына в зараженного превысила опасения от непонятного воздействия ингредиента на организм ребёнка и Меда заметно успокоилась. Тем более ребёнок не показывал никаких отклонений. Улизнул от родителей и опять возился в песке.