- Это и называется свобода выбора. Разве плохо, когда тебя выбирают добровольно? Просто потому что хотят быть с тобой.

Бран выпрямился и, не сводя с неё долгого взгляда, грустно усмехнулся.

- Не плохо. Но только не когда ты точно знаешь, что загнёшься от тоски, если твоя пара этой самой свободой выбора воспользуется. Поэтому я решил действовать наверняка.

- Разбудить во мне волчицу, - сразу же догадалась она.

- Дело не только в моём эгоизме. Помнишь, я рассказывал, что происходит с полукровками, звериная часть которых недостаточно сильна, чтобы проявиться? Всё это правда. Одни сходит с ума, другие живут с постоянной депрессией, а кто-то, действительно, кончает жизнь самоубийством. У тебя достаточно сильные волчьи гены так что, если бы ты росла среди нас, ничего подобного с тобой бы не случилось и твой первый оборот прошёл бы вовремя. Но, к сожалению, всю жизнь ты сдерживала себя. Вегетарианство, подавление инстинктов, даже то, что ты никогда не была с мужчиной… хотя на это, пожалуй, мне точно не стоит жаловаться, - на последней фразе Бран всё же улыбнулся, - в любом случае, после стольких лет ограничений, чтобы твоя волчица проснулась нужно было что-то серьёзнее, чем просто наша встреча. Незнакомая обстановка, страх, непонимание, что происходит и ситуации, обращённые к волчьим инстинктам. Особое место и сильные эмоции.

- Да, эмоции, и правда, оказались сильными, - как будто ей вдруг стало холодно, Мина обхватила себя руками, а Бран тяжело выдохнул.

- Я планировал действовать мягче. Просто привести тебя в стаю, часто брать на охоту, а всё остальное, когда сама захочешь. Вот только силы свои переоценил. Увидел тебя и словно с цепи сорвался. Ты сможешь когда-нибудь простить меня?

Бран и не ждал, что сможет получить прощение сразу, но и совсем ничего не услышать в ответ оказалось больно.

- А что… - наконец, после уже слишком долгой паузы произнесла Мина. Но, похоже, только для того, чтобы прервать тишину, - особенного в тех горах?

- Это место, где когда-то жили наши предки. Там мы сбрасываем человеческие условности, наслаждаемся свободой и тем, что не надо сдерживать свою настоящую природу. Для каждого оборотня моей стаи это место священно.

А ведь для Мины горы теперь связаны только с плохими воспоминаниями. Вдруг осознав это, Бран на какое-то время замолчал. Оставалось только надеяться, что так будет не всегда.

- К тому же туда часто уходят самки в ожидании щенков. Беременность волчиц проходит сложно, а в пещерах число успешных родов больше. И, самое главное, в надежде обрести связь со своим звериным началом, часто там какое-то время живут и полукровки. Считается, что всё там обращается к природным инстинктам. Я посчитал, что тебе это тоже поможет. Можно ли было представить место лучше, чтобы познакомиться со скрытой и столько лет подавляемой частью самой себя? Ты ведь даже не знала о своём происхождении.

- Откуда же мне было об этом знать, - словно на автомате, глядя при этом куда-то в сторону произнесла она, - волчьи гены передались мне от мамы, а она давно умерла.

Бран едва заметно сдвинул брови, нахмурился. Выходит, она и не догадывалась даже…

- Твоя мама была полностью человеком. Волчьи гены у тебя от отца.

Когда смысл этих слов дошёл до её сознания, Мина резко повернулась и посмотрела прямо на него.

Вдруг подалась вперёд, но, когда откинула одеяло, неосторожно задела всё ещё стоящий на кровати поднос и он тут же в сопровождении громкого гремящего звука ударился об пол.

Уставившись на него немигающим взглядом, Мина на мгновение замерла, затем снова повернулась.

- Этого быть не может. Я ведь знала его всю жизнь.

Брану и самому было не понятно, зачем Рин столько лет скрывал от своей дочери, что он оборотень, хотя предположения всё же были.

- Но это так. Они был волком моей стаи.

Ничего не сказав, Мина посмотрела в окно, затем полностью откинула одеяло, встала и быстрым шагом направилась туда. Правда, уйти далеко не успела, от слабости пошатнулась и упала бы, не окажись Бран рядом.

Подхватил её на ноги и вернул обратно в кровать. Снова бережно укрыл одеялом.

- Слишком сложные разговоры, а ты только что пришла в себя, - наклонился и нежно погладил по волосам, - мы ещё поговорим и я расскажу тебе всё. А пока ты ещё очень слаба, тебе поспать нужно. И…

Никакие другие слова в жизни не давались ему настолько тяжело, как то, что он собирался сказать сейчас.

- Если после выздоровления ты всё же захочешь уйти. Я отпущу тебя.

Во взгляде его волчицы мелькнуло удивление и настолько отчётливая надежда, что это тут же сдавленной болью отозвалось в груди. Но эти эмоции Бран всё же в себе подавил. В том, что его пара хочет уйти, виноват он сам.

- Отдохни.

Добавил во взгляд небольшое воздействие и Мина, несколько раз устало моргнув, всё же закрыла глаза.

Глава 19

Иногда жизнь удивляет так, что и не сразу поверишь в реальность произошедшего. С тех пор как четыре дня назад я открыла глаза и вместо глубокой пещеры обнаружила себя в красивой просторной комнате, поводов для такого неверия появилось немало.

Хотя бы то, кем на самом деле оказался Бран… с момента первой встречи меня не покидало ощущение, что мы уже знакомы, но то, что я просто видела его в новостях, и в голову не могло прийти. А я ведь около года назад даже интервью с ним смотрела. Вот только выглядел он тогда совсем по-другому.

Сдержанный, вежливый, доброжелательный, свободно держался перед камерой и легко отвечал на вопросы журналистки, рассказывал, кажется, что-то о развитии фармацевтической отрасли. Даже ведущая поддалась обаянию этого молодого, умного и уже очень состоятельного мужчины. В нём как будто всё располагало к тому, чтобы нравиться, разве что только взгляд… не знаю, как другим, но мне он показался холодным, колким и даже через экран проникающим под самую кожу. Наверное, из-за этого ощущения я тогда и не стала досматривать интервью до конца, выключила.

Но в любом случае, разве можно было в этом уверенном расслабленном мужчине узнать оборотня? Того, кто, не задумываясь, хладнокровно убил моих проводников, а потом несколько месяцев удерживал меня в ледяных необитаемых горах.

Я и не узнала. А теперь жила с ощущением, словно два параллельных мира пересеклись и сломали тем самым понятную и известную мне действительность. Теперь уже я и сама не понимала, к какому из них принадлежу.

Ещё тяжелее укладывалось в голове то, что Бран рассказал про моего отца. Что волчьи гены передались мне не от матери, а именно от него. Это казалось и вовсе невероятным. Я ведь знала его всю жизнь и кроме граничащей с помешательством зацикленности на работе, ничего необычного в нём не было. Разве что незадолго до исчезновения отец начал какой-то сумбурный разговор об оборотнях, но тогда я решила, что он сходит с ума. Как оказалось, нет.

Теперь мне и самой слишком хорошо известно, что превращающиеся в волков люди существуют. Я стала одной из них и кое в чём мне всё-таки нужно было себе признаться.

Во-первых, то, что настолько сильно меня пугало, так и не случилось. Даже несмотря на угрозу жизни в момент моего первого оборота, превратившись в волчицу, я по-прежнему оставалась самой собой. Разве что чувства и инстинкты обострились, но, всё равно, это была я. Те страхи оказались напрасными и, даже больше того, теперь и в человеческом облике я чувствовала себя иначе. Так, словно, наконец, обрела скрытую часть собственного тела, стала целой.

А, во-вторых, я поняла слова Брана о нашей связи и, наконец, в полной мере ощутила её. Она оказалась не просто сильной привязанностью, влечением или даже страстью. В человеческих языках вообще отсутствуют слова, которые могли бы точно её описать. У того, что нас связывало, совершенно другая природа. Я чувствовала себя словно одним из сиамских близнецов, которые могут двигаться отдельно друг от друга, но всё равно навсегда соединены даже на расстоянии.