— Нет, это обычное сотрясение. Госпитализация не требуется, — пожав руку Эдону, доктор удалился.

— Сукин сын! Он ответит мне за эту дерзость! — выругался Эдон. Он был в бешенстве.

— Эд, не принимай необдуманных решений, — попросил Безин. — Мансур только на это и рассчитывает. Что ты оступишься. Хлопнув друга по плечу, Безин пошёл на кухню, чтобы еще раз все осмотреть. Эд направился к Тане.

От увиденного Эд ещё больше напрягся. Таня лежала на кровати с закрытыми глазами, на голове была повязка.

Скрежет открывающейся двери заставил Таню приоткрыть глаза. Она поморщилась.

— Ты пришёл… — еле слышно проговорила она.

— Не разговаривай, — сказал Эд, взяв её за руку, усаживаясь рядом на кровати. — Тебе нельзя напрягаться.

Окутав её ладонь своими руками, Эд просто молча смотрел на неё. От его прикосновений, Таня почувствовала тепло и её сразу же потянуло в сон. Какие-либо слова были лишними. Эд думал лишь об одном. Во чтобы-то ни стало, он разберется с Мансуром. Того, что он позволил себя сегодня, Эд ему никогда не простит, как не простит и многого другого. В какой-то момент рука Тани потянула его к себе. Не зная, что делать, Эд молча лёг рядом. Нежно поцеловав её в макушку, Эд закрыл глаза. У него было три месяца, а сейчас и того меньше, для того, чтобы завоевать любовь Тани. Возникшие непредвиденные обстоятельства работали против. Было не до романтики…

Тишину момента прервала вошедшая в комнату Доритта.

— Эд, Безин ждёт тебя внизу.

— Скажи, сейчас спущусь, — ответил Эд. Аккуратно приподнявшись, он снова посмотрел на Таню. — Всё будет хорошо, — прошептал он, оставив Таню под присмотром Доритты, вышел из комнаты.

Безин нервно вышагивал вдоль кухни. Увидев Эда, направился навстречу.

— Что думаешь делать? — спросил Безин.

— Выпить кофе для начала, — спокойно ответил Эд. Он всегда был таким. Когда что-то случалось, и если это "что-то" шло от Мансура, Эд на какое-то время уходил в себя. Он думал. Но после тишины обязательно рождался выход. Безин, хоть и знал Эда как облупленного, но именно сейчас боялся его такого "тихого" состояния. Он знал, что для Эда значит Эгзона. Мансур и раньше не упускал момента нагадить Эдону. Но. в основном это касалось его бизнеса. Сейчас Мансур перешёл границы дозволенного и покусился на святое — семью Эдона. Безин понимал, что Эд такого не простит.

— Послушай, — обратился он к разливавшему по чашкам, кофе Эду. — Тебе… Точнее не тебе, а нам нужно перевезти отсюда Доритту и Эгзону. Их пребывание здесь стало не безопасным, сам понимаешь.

— Ты читаешь мои мысли, — ответил Эд. — Я уже подумал об этом. Пока Эгзону трогать нельзя, она очень слаба. Как только ей станет лучше и она сможет самостоятельно идти, мы перевезём их. И ещё, — добавил Эд. — Нужен проверенный человек.

— Я понял, — ответил Безин. Он ловил мысли Эда налету. Этот раз не был исключением. Безин и сам понимал, что окончательно прижучить Мансура можно, только если подсунуть в его окружение человека, который будет доносить и выносить нужную информацию. Такой человек был.

— Что по детскому дому? — спросил Эд.

— Звонил наш человек из Москвы. И вот что удалось выяснить. Детский дом, где какое-то время воспитывалась Доритта работает и сейчас. Единственное что, в нём поменялось руководство. Сейчас там всё в порядке и нет того, что было раньше.

— Что ты имеешь ввиду? — заострил внимание на словах Безина Эд.

Безин прошёл мимо Эда, проверил, нет ли где поблизости Доритты, после чего запер дверь и практически перешёл на шёпот.

— Понимаешь, прежнее руководство детского дома было в доле с отцом Мансура.

От услышанного из глаз Эда посыпались искры. Сукин сын!

— Продолжай! — скомандовал Эд.

— Руководителем была женщина. Сейчас она отбывает наказание в местах не столь отдалённых. В Москве она организовала и содержала публичный дом, ночными пташками которого были всё те же выпускницы того самого детского дома. Но там она оставляла только товар не первого качества.

— Не первого качества? — уточнил Эд.

— Да. В детский дом попадали ведь были разные дети. Кто-то слабее по здоровью, кто-то — сильнее. За бугор уходили только первосортницы. Есть еще кое-что.

Эд вопросительно посмотрел на Безина.

— В те временя в местном отделе милиции работал один опер. Сейчас он уже давно в отставке, ушёл на пенсию. Именно он собирал материал по вывшей директрисе.

— Есть возможность его найти? — продолжал задавать вопросы Эд.

— Именно этим мы, с коллегами из Москвы, сейчас занимаемся. Единственное что о нём известно, это его имя — Владимир.

— Держи меня в курсе, — попросил Эд. Безин кивнул.

Разговор продолжать было нельзя, так как на кухню зашла Доритта.

— Эгзона проснулась, — сказала Доритта. — Она зовёт тебя, Эд.

Оставшись наедине с Дориттой, Безин, неожиданно для себя, да и для неё тоже, прижал её к себе.

— Я очень за тебя испугался, — прошептал он ей на ухо. Их дыхание слилось воедино, а губы слились в сладостном поцелуе. Это был их первый поцелуй. А для Доритты — первый поцелуй с мужчиной, в её жизни. Первый раз в жизни эта жизнерадостная, строптивая девчонка чувствовала себя неумелой ученицей в руках преподавателя.

— Твоё приглашение в кино ещё в силе? — выдохнув полной грудью, спросила она.

— Не только оно, — хрипло пробормотал Безин. — Когда всё закончится, я покажу тебе кино в лучших кинотеатрах Албании. Его слова музыкой звучали у неё в ушах. — А сейчас, начинай собирать вещи. Завтра-послезавтра, мы перевезем вас в другое место. Здесь вам оставаться нельзя.

— Безин, — прервала его Доритта. — Я очень боюсь за тебя и за брата. Мансур слишком опасен. Он пойдёт на всё, чтобы добиться своего.

— Ничего не бойся, — обнял её Безин. — Я не допущу, чтобы произошло что-то плохое.

Его слова внушали надежду. Когда Безин находился рядом, вот как сейчас, ей становилось очень спокойно. Но воспоминания о случившемся всё разрушали.

— Как Эд познакомился с Эгзоной? — вдруг спросил Безин. — Я и не знал о том, что у него есть девушка. Честно, он меня удивил. Думал, что знаю о нём всё. А нет. У моего друга много скелетов в шкафу.

— Видимо ты не совсем хорошо знаешь моего брата, — ответила Доритта. — Придёт время, он сам тебе всё расскажет.

Безин и сам это знал. Нежно поцеловав Доритту на прощание, он направился выполнять поручения Эда, дальше искать компромат на Мансура.

Владимир набрал номер Маргариты, сказал, что едет к ней. Им нужно было поговорить.

— Что случилось? Есть какие-то новости о Тане? — спросила Маргарита.

— О Тане нет… — замедлил он. — Но… Есть кое-что другое.

— Не томите, прошу вас! — начинала ещё больше волноваться Маргарита.

— Вы хорошо помните вашу предшественницу? — аккуратно начал Владимир.

— Предшественницу? — переспросила Маргарита. — Вы имеете ввиду Немову? От этой фамилии Маргарита невольно поморщилась, словно откусила дольку кислого лимона.

— Да, именно про неё я хотел с вами поговорить, — утвердительно кивнул он.

— А зачем она вам? И что вы хотите узнать? Мне известно о ней ровным счётом столько же, сколько и вам.

Владимир понимал, что нужно рассказать Маргарите всё, что ему стало известно, иначе разговора не получится. Они так и будут продолжать общаться вопросом на вопрос.

— Вчера мне позвонил один мой знакомый. Немовой интересуются… — образовалась небольшая пауза, — албанцы.

На удивление, эту информацию Маргарита восприняла спокойно. Она, как никто другой, знала кто такая Немова и какие дела она проворачивала, будучи директором. Когда Маргарита устроилась на работу в детский дом, Немова уже была временно исполняющим обязанности директора и со дня на день её должны были утвердить в должности. После её утверждения каждый испытал на себе всю прелесть её руководства. Немова ни одного ребенка просто так не отдавала ни в одну семью. Новым родителям за всё приходилось платить. Платить Немовой. Все пожертвования, которые кто-то когда-либо делал, напрямую шли в её карман. Ну и финалом её бурной карьеры стал публичный дом, который она организовала на одной из своих квартир. Почему на неё никто не мог найти управу? Потому что у неё было очень хорошая "крыша", которую Немова очень хорошо подкармливала. Она умела дружить с нужными людьми. Так всё и было, кому-то Немова отстёгивала деньгами, кого-то затаскивала в койку. Но в один момент клубок раскрутился, ниточке пришёл конец. Шишки посыпались вниз, Немова осталась без прикрытия. Вся её "прибыльная бизнес-деятельность" очень быстро всплыла наружу. Немову взяли с поличным.