— О чем ты думаешь? — тихо спросил Эд.

— О том, что будет завтра, — вздохнула Таня, посмотрев на него. — Думаю о том, что через три месяца наступит моё самое любимое время года — осень.

— Любишь это время года?

— Обожаю, — ответила Таня.

— И что же в ней такого хорошего? — спросил он.

— Ты что! — удивленно воскликнула Таня. В этот момент она казалась маленькой девочкой, которая только-только начинала познавать мир. — Осень — самое прекрасное время года. Никакое время года невозможно сравнивать с осенью. Один запах горящих листьев чего стоит! Ты был в это время года в Москве?

— Я ни в одно из времён года там не бывал, — ответил Эдон. Сегодня он понял, что у них есть совместное будущее. Им обоим есть к чему стремиться. — Но мы обязательно увидим предстоящую осень в Москве вдвоём. Обещаю тебе.

В ответ Таня обворожительно улыбнулась, и Эдон подумал, что она сама благоухает куда прекраснее, чем все горящие осенние листья на свете.

— Осень очень сильно волнует… Все меняется… Как в сумерках.

— В сумерках?

— Да, и это тоже. Безумно люблю сумерки. В детстве я часто выходила гулять на площадку детского дома, в котором росла, когда наступали сумерки. Тайком убегала из комнаты и бежала к забору. Наблюдала, как мимо несутся машины с включенными фарами. Все они были заняты чем-то, всем было куда ехать, куда вернуться. Всем… Только ни мне. Кроме маленькой комнатки в детском доме, мне некуда было идти. В такие моменты я ещё думала о своей сестре.

— У тебя есть сестра?

— Её удочерили, когда её было шесть лет. Мне тогда было десять.

— И ты о ней ничего не знаешь? Где она сейчас? — спросил Эдон.

— Где-то здесь, в Албании. Её удочерила албанская семья. Это всё, что мне известно. — Помолчав пару секунд, она продолжила. — Но знаешь, не смотря ни на что, я не чувствовала себя одинокой, просто мечтала. Всегда знала, что когда я вырасту, найду Олю.

В этот момент прекрасное настроение Тани внезапно развеялось, а ужасная реальность вновь захлестнула с головой.

— Могу я тебя кое о чём попросить? — спросила Таня.

— Да, конечно, — ответил Эд.

— Не мог бы ты одеться? — сказала она, смущённо посмотрев на его обнаженный торс.

Эдона о души позабавила такая просьба.

— Ну раз я тебя так сильно возбуждаю и ты боишься сорваться, то конечно, — ответил он. Взгляд его упал на область расстегнутой на груди пуговицы. Заметив это, Таня заторопилась прикрыться руками.

— Не обнимайся ни с кем, кроме меня, — царапнул её в ответ Эд, заставив залиться румянцем.

Зайдя в комнату, Эд окликнул Таню.

— Я в душ, милая. Не хочешь присоединиться?

Сделав вид, что не расслышала, Таня осталась сидеть на своём месте, любуясь закатом…

Странное чувство охватывало Таню. Что это было, она не понимала. Такого с ней раньше никогда не было…

Эдон был в душе и вот-вот должен оттуда выйти. Предстояла их первая ночь вместе. Конечно же ничего произойти между ними не могло. Их брак был фикцией. Да и фикцией это с трудом можно было назвать. Погрузившись в свои мысли, Таня не сразу заметила Эдона, вышедшего из душа. При виде его, её лицо покрылось розовым румянцем.

— Прости, я не заметила тебя, — заторопилась она, опустила голову вниз.

Но совладать с собой и запрещать себе не смотреть на Эдона Таня не могла. Находясь, на её месте любая другая девушка, тоже бы с трудом себя сдерживала. Высокий, подтянутый, широкоплечий… Не обращая ни малейшего внимания на смущения своей жены, Эдон подошёл к столику, где лежал его телефон и стал кому-то звонить. На плечах моталось полотенце, одним концом которого он обтирал оставшиеся капли воды на теле. Вторым полотенцем были обмотаны его бедра. Одно неловкое движение могло оставить его полностью обнажённым. Из его разговора по телефону Таня поняла только то, что сейчас кто-то должен был придти.

Эдон видел всё её смущение и это его очень сильно его забавляло. Румянец, который покрывал её лицо, делал Таню ещё прекраснее. Подойдя к шкафу, он достал оттуда вещи. Оставаясь стоять спиной к Тане, он без доли смущения стянул полотенце с бедер. Таня, пристально наблюдавшая за своим супругом, ахнула.

— Что-то не так? — спокойно спросил Эдон, повернувшись к ней лицом. Лёгкая улыбка промелькнула на его лице.

— Что ты делаешь? — хриплым голосом выдавила из себя Таня. Он специально… Глумится… В панике Таня закрыла лицо руками.

— Я твой муж, Эгзона. Муж и жена должны видеть друг друга обнажёнными. Это нормально. Или ты так не считаешь?

— Не называй меня этим именем. Я — Таня! Слышишь?! Таня! Сама от себя не ожидая, Таня кинулась навстречу своему мужу, накинувшись на него с кулаками. Неумело шлёпая ладонями в его грудь, мысленно Таня думала о том, что боится сделать ему больно. Но, и эту схватку Эдон перенёс всё так же, спокойно.

— Я никогда не стану твоей. Знай это! — как бы поставив точку, выпалила Таня. Но, сама не заметив как, она уже находилась в крепких объятьях Эдона. Нежно, с особым трепетом, он крепко обнимал её за талию.

— Никогда не говори никогда, — прошептал ей на ухо Эдон. Таня почувствовала как его плоть наливается кровью и упирается в неё. Перед глазами образовалась та самая пилина, всё её тело обмякло, руки скользили по широкой мужской груди. Она готова была отдаться ему. Их губы почти соприкоснулись, как в это самое мгновение в дверь комнаты постучали…

— Чёрт! — выругался вслух Эдон. — Кто бы ты не был, ты явно очень хорошо понимаешь по часам! От его реакция, Таня ехидно захихикала. — Тебе смешно? — бросил на Таню сверлящий от злости взгляд. — Где полотенце? — в бешенстве окидывал взглядом комнату. "Размер" его злости не могло скрыть даже полотенце. Обмотавшись, Эдон направился к двери.

— Что надо?! — зарычал он. За дверью стоял парнишка с лучезарной улыбкой. В руках у него был огромный букет белых роз, корзина с фруктами, поверх которых лежала коробочка в виде сердца из красного бархата, перевязанная белой лентой. — Мурат! Чёрт тебя возьми! Что, полтора часа прошло?

— Ещё ннннннееееттттт, — заикаясь ответил он. Глядя на внешний вид Эдона, Мурат понял, что зря пришёл раньше положенного.

Приняв цветы и корзину, Эдон, положил руку на плечо Мурата.

— Мурат, братишка, прошу тебя в следующий раз не спешить так сильно. Хорошо? — уже спокойно, но сквозь зубы процедил Эдон. За спиной доносились смешки Тани. На удивление, теперь краской пришлось заливаться Эдону.

— Ддддддааа. Хххххооооррооошооо. Ппппппрррроооошшшшшууу меня иииизззвииииннитттттььь, — бормотал Мурат.

— Ты прелесть, брат! С сегодняшнего дня я буду тебя называть человеком, который хорошо понимает по часам и опережает время. Эдон попытался закрыть дверь, но словил что Мурат чего-то ждёт. — Что-то ещё?

Парень засмущавшись улыбнулся и пояснил жестом руки. по которому Эдон понял, что от него ждут бакшишь. В очередной раз, Эдон почувствовал себя недалёким идиотом.

— А… Точно… Бакшишь… — взяв портмоне, Эдон достал деньги и передал Мурату. — Я сморю ты не только по часа соображаешь, но и считаешь не плохо.

— Ссссспасибо, — бросил уже на ходу Мурат и скрылся в конце коридора.

Взяв букет и корзину, Эдон направился к Тане.

— Это тебе, моя любимая жена, — протянул он её цветы. — Что скажешь, Эгзона, твой муж ещё тот романтик? На этой фразе оба закатились от смеха.

Не обратив внимание на то, что Эдон снова назвал её этим странным и непривычным для неё именем, Таня приняла букет. Никогда ещё ей не дарили цветы. Эдон был первым. И, что самое интересное, каким-то образом он угадал, что белые розы — её любимые цветы.

— Спасибо, — обхватив обеими руками букет, вдохнула их аромат. — Ты так и останешься в полотенце?

— А я сильно тебя смущаю своим видом? — поинтересовался Эдон.

— Уже нет, — ответила Таня. В этот момент её взгляд упал на лежавший на столе телефон. Такое её любопытство не стало незаметным для Эдона.