Наконец-то двери лифта открываются и я подхожу к нему, чтобы приобнять, для того, чтобы мы вышли. Илья снова закидывает свою руку мне на плечо и в тоже время проводит по моим волосам носом, вдыхая мой запах.

Начинаю дрожать под ним, но быстро прихожу в себя и выхожу из лифта.

— Так, квартира 83.-говорю я вслух. Вижу дверь с этим номером и подходим вместе к ней.

— Давай ключи, — говорю ему я.

Он молча дает мне связку ключей и я осторожно открываю дверь от его квартиры. Заходим, он включает свет. На стенах часы показывают двенадцать ночи, почему-то я только вспоминаю, что в общагу я уже не попаду. Квартира просторная, очень современно обустроена. Сразу попадаем в зал и с правой стороны барная стойка, где оборудована кухня. Еще две двери, пока не знаю куда они ведут. А с левой стороны коридор который ведет неизвестно куда.

Стою на месте, не знаю куда двигаться. Илья же уже отошел от меня и пошел на кухню, открыл кран и пьет воду.

— Хочешь воды? — предлагает мне, как ни в чем не бывало.

— Нет, спасибо. Мне. это. уже пора. Ты уже дома, я…пойду, — ну зачем я заикаюсь в его присутствии.

Он неожиданно быстро подходит ко мне и говорит:

— Ну куда ты пойдешь? Общага давно закрыта. Оставайся у меня.

Краска стыда бросается в лицо, я и он в одной квартире. Я за этот вечер столько накраснелась, что за всю жизнь столько не сгорала от стыда и смущения.

— Это. Илья, я не знаю. Это неправильно.

— Слушай, помоги мне, я еле держусь на ногах, хочу лечь спать, сам точно не дойду. А ты ложись, где тебе удобно, да даже можешь лечь рядом со мной. — ухмыляется он.

Какие-то перемены наблюдаю в нем, то он спокойно идет на кухню и пьет воду, то мне говорит, что до спальни дойти не может.

— Где твоя спальня, показывай? — устало соглашаюсь я.

Этот деньпросто нервных потрясений для меня. Я еще ни разу не была так близко и так тесно не общалась с человеком, котоорого люблю с первого взгляда, еще с первого курса.

Снова, уже по привычки он приобнимает меня и показывает в правом направлении, в сторону закрытой двери. Идем туда, открываю дверь, он включает приглушенный свет. Могу уже разобрать просторную серую комнату, с большой кроватью и гардеробом. Мебель тоже сероватого цвета. На полу даже небольшой ковер.

Не успеваю осмотреться, как он двигает к кровати и я послушно иду с ним. Доходим до нее, я хочу освободится и выйти из под его руки, но мне не дают, в следующее мгновение, меня бросают на кровать и придавливают мужским накачанным телом.

— Илья, — в шоке выдыхаю я.

— Тихо, — кладет свой палец на мои губы.

— Что…ты делаешь? — снова заикаюсь от волнения, голос мой дрожит.

В следующее мгновение его губы обрушиваются на мои. Он начинает меня страстно целовать, от неожиданности я делаю вздох, как он сразу этим пользуется и проталкивает свой язык в мой рот. Я еще ни разу ни с кем не целовалась. Да я читаю романы, смотрю романтические фильмы, да и вживую много раз видела, как он тоже самое проделывал с Машкой, но ни разу не представляла, что он на самом деле поцелует меня. Т. е как не представляла, на самом деле очень часто представляла, но это были нереальные мечты, поэтому то, что сейчас происходит, как не иначе бред или фантазия. Его язык нежно и в тоже время страстно тереться о мой, сцепляясь с моими губами, засасывая в своем первобытном танце. Наше дыхание перемешивается, внизу зудит и ноет, и я сквозь одежду чувствую его возбуждение. Это не может быть! Нет, он точно пьян, завтра точно забудет. Он со мной, он хочет меня?!!!Это в моей голове не укладывается.

— Илья, перестань. Ты пьян, — стараюсь вразумить его в перерывах между поцелуями, но он будто не слышит и руками нежно гладит мои бедра, не забывая о грудях.

Снова начинает меня целовать, затягивая своей страстью. Его неповторимый мужской запах, перемешанный с его парфюмом, заполняет мое итак уже затуманенное сознание. Его вкус, перемешанный с пивом и запахом сигарет, словно наркотик пьянит меня, и я начинаю ему отвечать со всей страстью, на которую способна. Что я творю?!!!В голове загорается последняя тревожняя мысль, но тут же стирается под его чисто мужским напором. Он снимает с себя футболку и брюки, оставаясь в трусах, а я все еще остаюсь одетой под ним, но судя по его лихорадочным движениям-ненадолго.

С меня сдираются джинсы и худи, и я остаюсь в белье перед самым красивым мажором нашего универа. Если бы у меня была идеальная фигура, я бы не особо заморачивалась, но я толстушка, которая стесняется своего тела. И рада, что свет всего лишь приглушенный. Но похоже Илье нравится, все что он видит, начинает мять мои груди через бюстгалтер, проходясь щетиной по моей голой коже. Табун муражек не заставил себя ждать, мое тело просто плавиться под его умелыми руками и чувствую себя нужной и красивой под его откровенным взглядом. Пусть он и не вспомнит об этом, но я то буду помнить и меня бросает в дрожь от этой мысли. То, что это мой первый раз, не особо важно, я мечтала, что это было с ним. Даже помню, на Новый год загадала желание, но как же я не верила, что оно сбудется.

В сторону летит бюстгалтер и мои трусики, он нежно поглаживает мое тело, не забывая умопомрачитаельно целовать. Нас окружает атмосфера похоти и желания, такое ощущение, что я парю в небесах, когда чувствую его прикосновения к себе, обнимаю его за плечи, стараясь сильнее прижать к себе. От нетерпения, он чуть ли не рвет на себе боксеры, и сразу же прижимается к моему влагалищу своим огромным каменным членом. О его размерах я только догадываюсь, потому что не рискую даже потрогать его там. Из под подушки, он выуживает маленький пакетик, понимаю, что это презерватив, быстро натягивает его на член и снова начинает касаться им меня там. Вся горю от желания, внутри словно тугой узел начинает меня затягивать, такое ощущение, если он сейчас в меня не войдет, то я взорвусь, трусь об его желание, а он мягко, но твердо начинает входить в меня, на мгновение, замираю от напряжения, он это замечает и начинает покусывать мою шею и грудь, оставляя отметины на моей груди. Потом возвращается к моим губам, засасывает нижнюю, делает это так чувственно, что из меня выходит стон. Это словно послужило для него сигналом и он набрасывается уже на мои губы в жестком властном поглащающем поцелуе и резко входит в меня. Это так мощно, что по телу проходит дрожь боли и наслаждения. Илья начинает двигается во мне резко входя и выходя, так что от переизбытка эмоций у меня уже кружится голова. Боль проходит и я наслаждаюсь его движениями. Он быстро и сильно вжимается в меня, так что заполняя меня до самых краев и уже оба плохо понимаем окружающее, кроме обоюдного наслаждения. Несколько толчков и я распадаюсь на миллионы кусочков, слышу его рык и стон удовольствия, обнимаю его руками и ногами, а он сжимает меня в своих объятиях так крепко, словно не хочет отпускать никогда.

Три месяца назад

— Да блин, Аделька, сколько можно капошиться в своих вещах?? — недовольно бурчит Машка. — Дай хоть еще немного поспать.

— Это у тебя фигура обалденная, а мне нужно еще решить что одеть. Сегодня все-таки первый учебный день в универе.

— Да ты так всю общагу разбудишь, своими ругательствами и вздохами, — и резко садится в постеле.

— Не всю, а только свою соседку и подругу, — мрачно отвечаю ей.

— Слушай, ты же уже не первокурсница. Что ты так волнуешься? Надень вон ту темно-коричневую толстовку и синие джинсы, они тебя не так полнят, — между прочим говорит Маша.

Пыхчу, но все-таки выуживаю из горы вещей, ей указанные, вещи.

— Ты в этом году как-будто еще больше поправилась, — оглядывает меня с ног до головы, подруга.

Знаю сама, даже боюсь теперь вставать на весы, когда отметка показала сто тридцать килограмм. Все из-за бабушки. Все лето напичкала меня своими пирожками из печени и капустой.

Тяжко вздыхаю. Мама с папой в детстве говорили, что я была очень худенькой и они меня постоянно подкармливали, чтобы я хоть немного поправилась. Но потом к годам двенадцати, тринадцати мой обмен веществ перетерпел какие-то изменения и я стала расползаться на глазах. Если в школе мои друзья и дразнили меня "Пончиком, пирожком или булочкой", то по мере набора веса, прозвища стали все жестче и грубее" Жирная корова, свинья, жирдяйка, танкер" и это еще неполный список прозвишь, окрестивших меня. Настал такой момент, что даже никто по имени не называл. Сколько бы я не огорчалась по этому поводу, сколько бы я слез не лила, все потом сливалось в объедание и заедание своего стресса и обиды. На первом курсе мне повезло, что несколько ребят все-таки общались со мной более или менее. Даже познакомилась с моей соседкой и потом ставшей мне подругой, Машкой, и они меня называли Аделье, Аделор или Адельчик. Но это было намного лучше, чем остальные прозвища. Родители постоянно твердили, что я и такая красивая, но общественное мнение, нельзя переубедить.