Из приоткрытой двери балкона в просторную комнату просочился легкий ветерок, что принес прохладу нового дня, роскошные ткани штор заколыхались робко. Леклер поспешила принять ванну и привести себя в порядок, после чего переоделась в легкое платье, локоны ее светлых волос ее теперь были распущены, заслоняя собой изредка редкие точки веснушек на ее бледной коже.

– Жаль, что со мной нет Исабель, – заключила мысленно Мари, точно бы она могла виртуозно заглушить в ней жажду встречи с этим юношей, что посмел одним своим видом и манерами вскружить ей голову.

Внезапно, из-за дверей комнатки раздался стук, разделенный характерной двухсекундной паузой. Так всегда стучался дворецкий, Иглесиас же предпочитала не стучаться вовсе.

– Входите, – произнесла вслух Леклер, и из приоткрывшихся неторопливо дверей показалась фигура Леона де Виньялеса.

– Простите, что потревожил вас в минуты отдыха, моя госпожа, но на этом настояла сеньорита Исабель, – объяснился сразу с некоторой неловкостью в голосе мужчина, однако когда он своим взглядом застал одетую Мари, Хосе перестал робеть и добавил: – Она охотно ждет встречи.

– Вот как, – удивленно прокомментировала девушка, постели за ее спиной были брошены, поскольку они ожидали прибытия горничных. – Буду готова встретить ее в гостиной через пару минут, – огласила после короткой паузы Леклер.

Мари спустилась по лестнице главного холла, повстречав приветственно несколько знакомых ей горничных, и вскоре оказалась в залитой стерильным светом дня гостиной, где ее уже ожидала улыбчивая Исабель в простом платьице и шляпке. Гостья поднялась с дивана и в формальном жесте губами прильнула поочередно к щекам хозяйки, которой подобного рода приветствие на мгновенье показалось чуждым, помимо них в зале не было никого постороннего, поэтому давние подруги могли говорить без утайки.

– Не думала, что моя принцесса предпочитает дневной сон, – усмехнулась ласково Иглесиас, на ее плечах висела теперь сумка с вещами, от чего Леклер сразу догадалась, что гостья желает позвать ее с собой за пределы Руана. – Как прошел вчерашний вечер? – заинтересованно спросила подруга, кокетливо оправив свои черные косы, точно бы она решилась нанести визит в этот дом только ради этого вопроса.

– Звезды в небе показались мне особенно прекрасными, хотя Венсан, с его слов, предпочитает изучать морских обитателей, – рассказала неясно Мари, впрочем, этих слов оказалось достаточным, чтобы временно удовлетворить ответом подругу.

– Прекрасно, тогда ты точно не откажешься от поездки к студенческому пляжу, – выговорила с нескрываемым восторгом Исабель и следом продемонстрировала однотонный плавательный костюм в сумке. – Вчерашним вечером узнала от Густаво, что они едут за большой волной и зовут нас, хотя мы поедем на машине отдельно, – сообщила, наконец, гостья.

– Поражаюсь желанию Бальмонта снова себя покалечить.

– На этот случай я предусмотрительно взяла с собой вату и спирт.

Обе подруги вновь усмехнулись и неторопливо подошли к окну, откуда открывался вид на сад, где сейчас работала прислуга в лакейских нарядах, состригая газон и листья кустарников.

– Но дело не только в этом, моя дорогая, – заинтриговала вдруг своим певчим голосом Исабель. – Венсан сейчас в университете, а нашу поездку ты можешь использовать в качестве предлога, чтобы навестить его, – мысленно спланировала случайную встречу гостья и добавила полушепотом: – Конечно, если ты не против.

– А я ведь все думала о нем, а думал ли обо мне? – прошептала застенчиво Мари, зная, что дорогая подруга не станет шутить над ее чувствами, в которых она еще даже не разобралась окончательно.

– Кто знает? Боюсь, если бы нам было позволено знать об этом, то наши жизни стали бы намного скучнее, ведь в ней не будет азарта, – рассудила вслух Иглесиас, исполнив вдруг игриво изящный пируэт, чем снова рассмешила свою застенчивую собеседницу.

– И что же следует сказать дяде Хосе, будет ли он возражать этому путешествию? – задумалась вслух Мари, прекрасно зная, что домоправитель сейчас руководил работой прислуги в большой оранжерее, где так часто любила гулять Исабель.

– Полагаю, что он не будет иметь возражений на этот счет, ведь я уже сообщила ему о предстоящей поездке, – сказала ребячески гостья, соломенная шляпка на ее голове имела элегантный черный бант на тканевой петле, напоминая во многом ленточный галстук Венсана.

– Да, добрый дядя Хосе просто волнуется, – согласилась небезосновательно Мари, подруги направились в залы столовой, где им подали завтрак, а уже после нашли дворецкого и известили его о поездке, старик не стал возражать, лишь попросив сердечно быть осторожнее.

***

Сразу за окном перед Леклер проносились прекрасные пестрящие яркими красками луга, сменяющиеся полосами леса, улицы солнечного Руана окончательно пропали из виду, и очаровательные дамы не могли видеть пейзажей столицы в зеркалах слева и справа от машины.

Громоздкий автомобиль под управлением личного водителя Алехандро проносился по раскаленному асфальту пустующей дороги, а продолговатая доска для серфинга лежала на крыше. Мари все еще помнила, насколько умело ее подруга ловила волну и могла дать фору даже своим однокурсниками из числа членов спортивного клуба, хотя и не часто считала нужным делать этого.

– Здесь мы вчера разошлись, – вспомнила вслух Исабель и показала пальцем в сторону утеса, купол астрономической обсерватории вздымался над кронами деревьев у самого обрыва.

– Знаешь, без твоих слов я бы даже не решилась прийти туда, – призналась снова Леклер, она уже успела в красках описать подруге обстоятельства вчерашнего вечера, когда ее в залах обветшалого здания ожидал Венсан.

– И без своей дорогой подруги ты бы не нашла предлога вновь навестить его.

Юные дамы снова рассмеялись беспечно, пока молчаливый водитель в безупречном наряде смотрел на дорогу, теперь на голове Мари тоже была соломенная шляпа только с тканевым ободом в цвет своих чистых глаз: Леон попросил взять ее с собой во избежание солнечного удара.

– Какая чудесная сегодня погода, – восхищалась искренне Исабель, после чего опустила окно возле себя и вытянула обе свои руки наружу, золотистый обод браслета на ее тонком запястье вмиг возгорелся блеском янтаря.

– Перестань, прошу: это может быть опасным, – бросилась отговаривать подругу Мари, когда волосы их обеих взвил своими нежными прикосновениями ветер, личный водитель Алехандро предпочел не вмешиваться, поскольку уже привык к капризам дочери господина мэра.

– Только выгляни наружу, – весело проговорила Иглесиас, своим кокетством и обаянием словно заставив свою спутницу повторить за ней. – Картина на миллион долларов, – говорила увлеченно Исабель, Леклер протянулась через ее колени и выглянула несмело из-за приспущенного стекла, когда автомобиль промчался через скалистые врата, что были по праву признаны одним из символов столицы.

Мари придерживала одной рукой шляпку, из-за которой наблюдала увлеченно за дрожащими в прикосновениях пьянящего морского ветра пятнами листьев. Кроны деревьев на холме налились палитрой теплых оттенков, словно выстраиваясь в цветовой такт полотна по мере приближения к полоске чистого моря.

– Как бы я хотела навечно застыть в этом мгновенье, – признала полушепотом потрясенная собственной беспечностью Исабель, говоря на ухо дорогой подруге, теперь руки ее снова находились в салоне, лишь тонкие пальцы легли на верхнюю оконечность окна.

– Даже не вериться, что где-то на свете может быть так прекрасно, – поддержала не сразу Мари.

Автомобиль стал замедляться по мере приближения к изгороди университета, корпуса и кампусы которых в апартаментах колониального дворца показались из-за крон могучих мангровых деревьев. Очертания чистых фасадов, колоннад и крыш на фоне полосы бескрайнего моря выглядели особенно прекрасными, даже глыбы мраморных скал у песчаного пляжа сделались необыкновенными, подчеркивая бирюзу водного глянца среди ее ряби.