У новой двери Флор опять медлил. Подкравшееся незаметно ощущение бессмысленности, которого он обычно так боялся, вдруг крепко укоренилось в его сознание. Вместе с ударами сердца в венах вновь начал пульсировать страх. Ему очень захотелось обратится к кому-то кто может всё исправить. Взять и вернуть назад, всё то, что он сделал. Флор опять пересилил себя и пересёк порог таверны.
В комнате его встретили аплодисментами. Остальные участники поздравляли друг друга и радовались тому, что так быстро удалось разобраться с городским советом и школой Годфри. Известие о полном её уничтожение принёс мальчишка посыльный не за долго до того, как пришёл Флор.
Дальнейшие планы были просты: Дождаться известий об уничтожение Годфри и после победы Эдуарда на скачках объявить всему городу, во время народных гуляний, о смене правительства и планах на всеобщее будущее благоденствие. Распустить городское вече и присягнув на верность городу установить новый режим правления при поддержке городской стражи, если она понадобится. Но когда здравицы стихли, и комната наполнилась жужжанием шёпотков, радостно массирующих мечты языками, дверь в комнату раскрылась и вошёл испачканный грязью и кровью Семён. Командовавший одним из отрядов, устроивших засаду на Годфри. Одного взгляда в его глаза, Флору хватило, для того чтобы понять: в них есть всё кроме надежды.
Семён, не дожидаясь предложения, налил себе пол стакана крепкого алкоголя и плюхнулся на стул словно ноги, служившие ему верой и правдой всю жизнь, отказались теперь повиноваться. Потом начал рассказ о сорвавшемся устранение Годфри и гибели отряда на противоположной стороне холма от него, под началом Сергея, и о преследовании учеников, больше похожем на бегство.
— Ученики его как будто провалились сквозь землю, а точнее растворились в образовавшемся тумане. Годфри — это диавол во плоти не одна стрела в него не попала. Мы даже ранить его не смогли. Он один за пол минуты вырезал весь отряд Сергея. А это практически лучшие бойцы стражи!
Совет занервничал. Люди начали думать, что делать. Послали посыльного, за Митрофаном, который уже должен был явиться сам, но по всей видимости задерживался. Через пару часов посланный человек вернулся без Митрофана, взволнованный и с незапечатанным письмом. На бумаге был нарисован крупно во весь лист выпрямленный из кулака средний палец. На вопрос «Что это означает?» посыльный не смог внятно ответить только сказал, что Митрофан просил это передать собранию.
Присутствовавшие загомонили. Флор явно читал на их лицах те же следы раскаяния, что и чувствовал в своём сердце. Некоторые начали высказываться в том смысле, что пора бы придумать план как чистыми выйти из воды. Некоторые, более изворотливые предлагали натравить Годфри на Митрофана. Свалив всю вину на бывшего начальника стражи. Но Флор мысленно рассудил, что скорее всего вместе с Митрофаном на откуп Годфри пойдёт и он сам, поэтому решил взять ситуацию в свои руки и под предлогом общей безопасности предложил переместится всем под свой кров.
— Это поможет нам избежать вторжения Митрофана, который почувствовав свою внезапную силу, в пьяном угаре может захотеть покончить с нами. — Резюмировал Флор.
Присутствующие опять начали совещаться. Каждому хотелось идти домой к себе где были верные люди и безопасность ощущалась кожей. Но ещё одно известие о том, что скачки кончались побоищем и городская чернь вместе со стражниками громит торговцев ускорила споры. Было решено, собрать всех верных людей в доме Флора, как самом укреплённом и постараться перевести торговый квартал в осадное положение. Закрыв его со всех сторон баррикадами из телег и повозок. Флор посмотрев на Семёна своим многообещающем взглядом, обладавшим по мнению многих эффективной способности к убеждению, сказал:
— Семён, ты снами? Сколько у тебя людей?
Семён быстро сообразил, что в случае удачи он легко сможет заменить своего бывшего патрона. Поэтому, охотно откликнулся на предложение возглавить силовую группировку нового правительства, хоть и сильно поредевшую.
Честная компания под предводительством Флора озираясь вышла на улицу. Небо было до неприличия ясным и дул лёгкий ветерок. Но всем почудился запашок гари «Возможно дым сгоревших планов». — Подумал Флор. Улицы были по большей части пустые, лавки в торговом квартале закрыты.
После получения плохих известий Флор не переставая думал о Вареньке. Как обезопасить её. О том, что она может пострадать из-за его свершений. Но её никак не получалось пристроить к сложившемуся плану спасения. Даже в таких условиях глобального погрома он не мог решится привести её домой, где непременно будет жена и младшие дети. Где всё придётся объяснять или врать, а потом выслушивать. Решение должно было быть, но оно, пока никак не приходило в голову. По дороге Флор, глядя на опустевший и беззащитный торговый квартал решил зайти в контору и, если там кто-то есть распорядится относительно возведения баррикад и обороны квартала.
В конторе оказалось с десяток самых верных людей, не покинувших рабочее место даже в такой тяжёлый период. Флор быстро отдал намеченные распоряжения. Сотрудники, обрадованные появлением боса с готовым планом действий, с радостью кинулись его выполнять. И в своём усердии по сбору добровольцев из жителей квартала добились результатов, сильно приукрасив зверства городских маргиналов и стражников. Через небольшой промежуток времени работа уже кипела. Люди катили старые бочки и тащили телеги загораживая три единственных входа в торговый квартал. Заколачивали окна, выходящие на внешнюю сторону. Потрошили торговцев оружием, вооружая всех и вся. Благо, квартал был богатый и любых товаров имел в прок.
Соседствующий с торговым кварталом — ремесленный не был так един в политических взглядах. Мнения, относительно устройства города, там традиционно делились почти пополам. В сложившихся обстоятельствах, когда предполагаемо мирный переворот принял характер погрома. Большая половина ремесленников не одобряла действия Флора, ставшие очевидными для всего города к середине дня. Но приняв во внимание повсеместные беспорядки и сорвавшуюся с цепи стражу, квартал единодушно забаррикадировался по примеру торгового, оставив даже небольшую калитку для сношения с соседями. Общее мнение было таким, что в скором времени решить сложившийся конфликт не удастся.
Оказавшись в конторе среди верных ему людей Флор решил, что домой не пойдёт, а перевезёт Вареньку к себе. «Это и логично, и удобно, и уместно, и вопрос с Варенькой решается». — Подумал Флор про себя и отдал распоряжение привести к себе Варвару в целости и сохранности.
Примерно в течение часа основные задачи были решены. Проходы в квартал завалены всяческим скарбом. Бойцы расставлены на крышах и на баррикадах. Мальчишки разведчики посланы по городу. Варенька перепуганная и злая сидела рядом. Из дома сообщали, что там всё в порядке. Родное гнездо на случай предательства было закрыто и от своих. Очень неприятные известия принесли с ипподрома. Посыльный в красках рассказывал чернеющему от ужаса Флору как стража с голытьбой разграбила всех торговцев и сожгла ипподром. Сообщали, также, что его сын вовремя сбежал куда-то в направление противоположном городу. И это было отрадно, но странно. Флор предпочёл бы видеть его дома. Теперь дальнейшие планы были очень просты — выжить. Флор подумал и отдал распоряжение доставить как можно больше ёмкостей с водой и пожарных помп к местам вероятного столкновения на случай если нападающие попробуют спровоцировать пожар. Но самой страшной была мысль о том, что Годфри жив и придёт за ним в любом случае. Даже если удастся свалить всю вину за кровавые злодеяния на Митрофан, то с ним Годфри разделается во вторую очередь. А это совершенно не успокаивало. С потерей начальника стражи, Флор утратил также и всех пленников которых можно было использовать как заложников на случай переговоров. Дочь Годфри просто растворилась где-то. Её, насколько он знал, не смогли обнаружить силами всей стражи, и его шпионы нигде её не видели. А иметь такого туза на руках было бы очень отрадно. Отдавая себе отчёт в происходящем, Флор был готов на любые условия Годфри, лишь бы он встал на его сторону. Честолюбивые планы отступили под натиском страхов. На данный момент если бы Годфри предложил ему отдать власть над кварталом сыну, а самому уйти с Варенькой жить обычной жизнью на какую ни будь ферму он бы согласился. Даже если бы Годфри встал во главе горда. Флор не стал бы сражаться с ним имея и несколько дюжин отборных бойцов. Но страх не тормозил его способность мыслить, а наоборот подстёгивал к точным и ясным действиям. Для посторонних наблюдателей флор выглядел решительным и смелым, никому не могло бы прийти в голову, что в душе он испытывает настолько пораженческие настроения.
