Французы передвигались по суше, но их логистические трудности не следует недооценивать. Зимняя грязь — грозный враг для передвижения армий, и их снабжение требовало организации в огромных масштабах. Неопределенность в отношении цели Эдуарда III и, возможно, надежда на то, что он вообще откажется от похода, затрудняли заблаговременную подготовку. Когда весть о высадке Эдуарда III достигла французского двора в начале ноября 1342 года, пришлось собирать новую армию с нуля. Припасы должны были быть собраны на передовой базе в Анжере. Несмотря на катастрофы, происходившие в Бретани, французская армия не могла выступить в поход до 14 декабря 1342 года. Командование, как и в предыдущих случаях, было отдано герцогу Нормандскому. Размер войск, находившихся в его распоряжении, невозможно даже предположить, но они, несомненно, были намного больше англо-бретонской армии[684].
Кампания была короткой и бесславной, и закончилась она неожиданным компромиссом. Иоанн Нормандский вошел в Нант около Рождества как раз вовремя, чтобы предотвратить сдачу города графу Уорику. Восемнадцать человек из Нанта были арестованы и преданы смерти, чтобы научить верности город, который больше всего хотел, чтобы его оставили в покое. Люди Уорика были вынуждены быстро отойти в сторону основной армии, стоявшей под Ванном. В январе 1343 года французы продвигались на запад, захватывая последовательно Редон, Малеструа и Плоэрмель. В Плоэрмеле они остановились. Теперь две армии разделяло около 18 миль леса и болот. Но в третий раз за три года они избежали сражения.
Два кардинала, которым Эдуард III дал отпор летом, наблюдали за событиями из Авранша, кафедрального города на границе Бретани и Нормандии. Английский король достаточно хорошо чувствовал слабость своего положения, чтобы найти время для них сейчас. Им было разрешено приехать в герцогство и приблизиться к армии Эдуарда настолько близко, насколько это возможно ― в Малеструа. Вероятно, они находились там, когда французы отбили это место у англичан спустя некоторое время после 10 января 1343 года. В течение второй и третьей недель января штаб кардиналов передавал предложения и контрпредложения между французской и английской армиями и двором Филиппа VI, который находился в Редоне. Эдуард III тщательно скрывал свои слабости. Папским чиновникам, которых он подозревал в том, что они на стороне французов, никогда не позволялось приближаться к его армии. 19 января в церкви при монастыре Святой Марии Магдалины в Малеструа было заключено перемирие. Условия были удивительно благоприятны для короля Англии. Ванна он не получил. На время перемирия город переходил под управлении папства как незаинтересованной стороны. Более того, было решено, что кардиналы передадут город офицерам Филиппа VI по истечении срока перемирия. Однако остальная часть Бретани должна была остаться в руках ее нынешних владельцев. На большей части юга и запада это означало власть Эдуарда III и его друзей. Не только территориальные приобретения английского короля, но и верность, которую он обрел среди подданных Филиппа VI, должны были остаться нетронутыми. Сам Жан де Монфор должен был быть освобожден из Лувра, где он все еще томился. Во Фландрии, Гаскони и Шотландии оба короля должны были сохранять свои нынешние позиции[685]. Под Кассеней на реке Ло большое французское войско, собравшееся для захвата этого места, повернуло вспять и разошлось по домам.
Перемирие должно было продлиться до 29 сентября 1346 года. Его целью было дать возможность обоим правительствам направить своих уполномоченных в Авиньон для переговоров о заключении постоянного мира под эгидой Папы. В этом была своя доля нереальности. Эдуард III не собирался заключать постоянный мир, разве что на условиях, которые французское правительство не собиралось ему предлагать. Перемирие было целесообразным решением, которое обе стороны оценивали по его сиюминутным преимуществам. Публично обе стороны выразили полное удовлетворение. В письме королю Арагона через два дня после его подписания Филипп VI сообщил, что англичане отступали везде, где приближалась французская армия. Эдуард III "ушел, к нашей чести, не завоевав ничего для себя". Со своей стороны, Эдуард III назвал это соглашение "почетным перемирием, достойным его самого и его союзников". На первый взгляд, легче понять Эдуарда III, чем Филиппа VI[686].
Главные потери Эдуард III понес в Шотландии. С тех пор как Давид II Брюс вернулся в свое королевство в июне 1341 года, он стремился проявить себя как король и доказать ценность своего союза с французами. В феврале 1342 года он совершил дикий набег на Нортумберленд, пока Эдуард III вел переговоры с бретонцем Амори де Клиссоном. Роксбург, одна из главных пограничных крепостей англичан, был захвачен в конце марта 1342 года группой солдат, которые на рассвете приставили лестницы к стене и неожиданно обрушились на гарнизон. Стерлинг, последний английский оплот к северу от границы, сдался через несколько дней после длительной осады, пока английское правительство пыталось собрать людей и корабли для вторжения в Бретань. В интересах главной цели Эдуарду III пришлось смириться с этими потерями, и перемирие закрепило их. Эдуарду III наскучила Шотландия, он был "наполнен в меланхолией", как описал его состояние сэр Томас Грей, когда король зимовал на севере за год до этого[687].
Потери Филиппа VI были гораздо серьезнее. Прежде всего, перемирие подтвердило, что Фландрия должна была оставаться, как это было на протяжении последних трех лет, провинцией вне французского политического влияния, признающей сувереном, главного врагом Франции. В конце ноября 1342 года, в разгар бретонской кампании, фламандцы собрались в Дамме, чтобы торжественно подтвердить свой союз с английским королем[688]. Лояльность Артевелде и его друзей была вознаграждена условиями перемирия, которые признавали их фактический контроль над провинцией. Граф Фландрии не должен был возвращаться туда без разрешения своих подданных. Его сторонники из числа изгнанных фламандских дворян во Франции вообще не должны были туда возвращаться.
Бретань теперь была добавлена к регионам Франции, где Эдуард III мог претендовать на роль короля, но с той важной разницей, что если он никогда не осуществлял прямого административного контроля во Фландрии, то он делал это в тех частях Бретани, которые занимали монфористы: на крайнем западе, на южном побережье до окрестностей Ванна и на полуострове Геранд к западу от Нанта. Жан де Монфор, несмотря на обещание французского короля в Малеструа, оставался в тюрьме в Лувре. Графиня де Монфор, чье мужество поддерживало дело ее мужа, уехала в Англию вместе с Эдуардом III. Вскоре после этого она якобы сошла с ума. В октябре 1343 года ее со всем личным имуществом отвезли в мрачный нормандский замок Тикхилл в южном Йоркшире. Она прожила там более тридцати лет, но больше не принимала никакого участия в событиях. Ее малолетние дети были поселены в лондонском Тауэре, где для них был организован небольшой двор под руководством королевского клерка[689]. В Бретани в течение 1343 года постепенно формировалась гибридная администрация, которая контролировалась частично английскими чиновниками, а частично неустойчивой группой бретонских дворян. Граф Нортгемптон, лейтенант Эдуарда III в герцогстве, уехал в Англию весной 1343 года вскоре после своего господина. Его сменил первый из целой серии лейтенантов-резидентов Джон Хардшалл, пожилой английский рыцарь, который, как и другие после него, занимал должность совместно с одним, а иногда и двумя бретонскими дворянами. В распоряжении Хардшалла находился небольшой отряд английских гарнизонных войск, который регулярно пополнялся и иногда усиливался подкреплениями из Англии. Также, по крайней мере, в течение первых двух лет, существовала небольшая военно-морская эскадра из четырех кораблей, предоставленных городом Байонна, которая более или менее постоянно находилась у южного побережья герцогства. На крайнем западе герцогства, стратегически наиболее важном для их целей регионе, англичане создали отдельное военное губернаторство под командованием капитана Бреста. Этот офицер был практически независим от лейтенанта короля в герцогстве и управлял своей территорией как придатком Англии, не обращая внимания на то, что делает это за счет герцога. Первый капитан, Джон Гасдейн, был назначен в декабре 1343 года и осуществлял прямую власть над Брестом, Сен-Матье и всем виконтством Леон вместе с прибрежными островами. Под английским господством Брест превратился из небольшого рыбацкого порта в большой город-крепость со значительным населением, последний оплот англичан в Бретани, который оставался в их владении более тридцати лет после окончания войны за бретонское наследство[690].
