ХСС всегда позиционировала себя как «партия защиты национальных интересов». В области экономики Штраус, подобно другим консервативным лидерам, выступал за создание условий, благоприятствующих свободе предпринимательства, в иных областях претендовал на роль «партии порядка», которая беспощадно борется с преступностью, терроризмом, наркоманией, снижением рождаемости, выступает за традиционные семейные ценности, сохранение нравственных устоев общества и народной культуры, требует чрезвычайных мер по борьбе со СПИДом. Всё это чрезвычайно импонировало не только жителям Баварии, где он много лет возглавлял правительство, но и жителям других земель ФРГ.

«Внешняя политика» Штрауса не расходилась с основной линией правящей коалиции Германии, однако при всём этом имела существенные особенности. Многие справедливо относили его не к «атлантистам», а скорее к «голлистам», выступающим за Европу как независимого партнёра США, имеющую свои европейские интересы, которые не всегда совпадают с интересами США, да и не могут всегда совпадать с ними. Долгое время Штраус вёл «психологическую войну» против социализма, предрекая ему скорую гибель, метая «громы и молнии» против СССР и соцлагеря. Но в последние годы жизни он стал более сдержанным в своих заявлениях в адрес Советского Союза, и в свой первый и последний визит в Москву он обсуждал на высшем уровне глобальные проблемы человечества: сокращение ядерных вооружений, экономическое сотрудничество, экологические проблемы.

Огромную роль в популярности Штрауса играло его чувство юмора и талант полемиста, которым он блистал в телевизионных «дуэлях» со своими политическими противниками. Выступления политика всегда вызывали живой интерес у публики. Это были настоящие шоу, в которых Штраус в пух и прах разносил всех и вся, прежде всего, боннских политиков за их, по его мнению, неспособность управлять страной. Доставалось и всем остальным. Схваток с ним в телестудиях иные его противники справедливо опасались и старались избегать столкновений с ним в прямом эфире.

Франц Йозеф Штраус скоропостижно скончался 3 октября 1988 года на 74-м году жизни. Он даже не успел оставить завещания детям, которых у него, как и у Жириновского, было трое. Но он оставил политическое завещание своим преемникам в руководстве ХСС, благодаря верности которому эта партия и после его ухода из жизни остаётся одной из важнейших политических сил Германии. Как политик Штраус так и не сумел достичь вершины власти в своей стране – стать канцлером. В последние годы жизни он говорил, что ему бы хотелось быть скорее министром иностранных дел Германии, чем её канцлером. Но неутолённые политические амбиции, несомненно, мучили его. Большинство немцев в ФРГ, опасаясь его буйного темперамента и непредсказуемости, предпочли видеть во главе страны более спокойных и умеренных политиков.

Нельзя сказать, что в начале 1990-х Владимир Жириновский был совсем не известен тогдашней политической тусовке. Но его участию в первых президентских выборах предшествовал долгий и мучительный путь.

Владимир Жириновский в своих интервью часто вспоминал своё полуголодное детство, стеснённые условия жизни семьи, тяжёлую ношу, которую несла на себе его мать, простая русская женщина Александра Павловна Макарова. Она вышла замуж в 16-летнем возрасте и, рожая одного за другим шестерых детей, так и не получила образования. Но она обладала житейской мудростью, покладистым характером и невероятным терпением, позволяющим преодолевать постоянные невзгоды жизни.

После смерти своего первого мужа Андрея Васильевича Жириновского она осталась одна с пятью малолетними детьми на руках, много работала, чтобы прокормить малышей. Двух старших мальчиков удалось устроить в Суворовское училище. Младших детей их матери приходилось часто отдавать в круглосуточные ясли и на «продлёнку» в школе.

Осиротевшей семье помогал бывший сотрудник её умершего супруга Вольф Эйдельштейн. В переводе на русский язык «эйдельштейн» означает «драгоценный камень». Родители Вольфа были ортодоксальные иудеи, его отец возглавлял местную религиозную общину небольшого городка Костополь в Западной Украине, входившей тогда в состав Польши, имел успешный бизнес, связанный с обработкой древесины. В 1939 году, после вторжения германских войск в Польшу, часть территории Польши была занята советскими войсками и вошла в состав СССР. Вольф и его брат Аарон, как и другие молодые мужчины – бывшие польские подданные – в 1940 году были в целях безопасности временно отправлены вглубь страны, в Казахстан. Это спасло им жизнь, так как после оккупации Польши Германией в 1941 году вся семья – отец, мать, сестра и племянница – были расстреляны нацистами в урочище Лесничевск вместе с тысячами других евреев Костополя.

В Казахстане Вольф устроился на Турксиб (Туркестано-Сибирская железнодорожная магистраль, идущая из Сибири в Среднюю Азию) в качестве специалиста по лесному хозяйству под началом бывшего сотрудника ОГПУ Андрея Жириновского, переехавшего с семьёй в Казахстан из Ленинграда из-за проблем со здоровьем. Спустя несколько лет Андрей Жириновский скончался от туберкулёза. Перед смертью он просил Вольфа позаботиться о его семье. Выполняя эту просьбу, Вольф Эйдельштейн старался чем мог, помогать вдове своего бывшего начальника Александре Павловне Жириновской.

На этой почве и произошло сближение этих людей, которые попыталась создать новую семью. Но после окончания войны Вольф Эйдельштейн как иностранец обязан был покинуть СССР и вернуться на место своего прежнего проживания в Польшу. Его сын Владимир появился на свет, когда он уже находился в вагоне отбывающего на запад поезда. Но ему в последнюю минуту перед отправлением успели сообщить, что у него родился сын. Вернуться в СССР Вольф уже не смог, а его жена не могла бросить других детей, поэтому Владимир вырос без отца и носил фамилию своей матери по её первому мужу – Жириновский.

Тоска по отцу, которого он никогда не знал, всегда сопровождала Владимира Жириновского. Став известным политиком, он много раз пытался разыскать своего отца, но его к тому времени уже не было в живых. Как выяснилось впоследствии, в 1949 году Вольф Эйдельштейн эмигрировал в Израиль, где в 1982 году погиб в автомобильной катастрофе и был похоронен в местечке Холон неподалёку от Тель-Авива. У него была другая семья, но детей не было, и возможно, что он тоже всегда помнил о своём единственном сыне в далёкой России, куда так и не смог вернуться.

О семье будущего политического лидера Владимира Жириновского много написано, в том числе им самим. Различные жизненные обстоятельства способствовали тому, что все его родственники по матери: Жириновские, Макаровы, Богомазовы, проживавшие ранее в Подмосковье, перед самой войной переехали на постоянное место жительство в Алма-Ату. Вот как об этом пишет двоюродный брат Владимира Жириновского Алексей Иванович Богомазов. Его воспоминания Владимир Жириновский включил в одну из своих книг.

«В конце 30-х местожительство семей перемещается из Подмосковья в Среднюю Азию. Здесь начинаются стройки сталинских пятилеток. Первым на разведку в неведомые края приехал мой отец, Иван Фёдорович Богомазов. До этого он учился в Московском художественном училище, увлекался музыкой, и было непонятно, отчего он из столицы уехал в Среднюю Азию и стал железнодорожником. В письмах на родину правды не скрывал: живём пока в железнодорожных вагонах, жарко, работы много, но жизнь здесь сытая, встречают приезжих хорошо. Приезжайте! Везите мою жену и сына.

Макаровы долго не раздумывали: продали всё, что было, а остаток погрузили на „товарняк“ и вместе с другими переселенцами прибыли на станцию Верный (Алма-Ата). Всем нашлась работа на новой железнодорожной магистрали. Даже старший лейтенант НКВД Андрей Жириновский, женатый на сестре моей матери Саше, впоследствии тоже имел прямое отношение к Турксибу.

Строительство новой жизни ускоренно шло по всей Средней Азии. В Киргизии, которую я хорошо узнал, переселенцы-добровольцы участвовали во всех главных стройках молодой республики. На карте появились поселения с русскими названиями: Пржевальск, Рыбачье, Георгиевка, Лебединовка, Военно-Антоновка, Долинка и другие. Русская речь слышалась и в быту, и на производстве. Железная дорога, которая прошла от границы Казахстана до киргизского озера Иссык-Куль, тоже стала частью Турксиба. „Великий шёлковый путь“ стал главной железнодорожной магистралью Казахстана и Киргизии, а поселения Верный и Пишпек выросли в современные города – Алма-Ата и Бишкек. Будучи в Алма-Ате, генсек Л.И. Брежнев назвал город „райским уголком“.