– Да уже готово! – улыбалась теща. – Сделала грибницу. – Она любила, когда я лез к ней с вопросами.

– Типа грибной суп? – заглянул я в кастрюлю.

– Грибница! – гордо повторила теща.

– А в чем разница?

– Никакой. Но у нас его всегда так называли.

– Прикольно.

– Только в Кировской области он так называется!

– Я понял-понял!

Прожив семь дней без еды и три ночи без сна, тесть вынырнул из ада к внуку, к работе, к жизни.

Полулежа, он с удивлением поедал суп у себя в комнате. Было в этом что-то непривычное и волшебное. Су-у-у-уп! Сын сидел рядом и смотрел телевизор. Заметив меня, он начал активно жестикулировать. Видимо, ему не нравился выбор программы, которую включил тесть.

– Че жалуешься?! – не ожидал тесть такой подлой подставы.

– У-у! – обернувшись на тестя и показывая пальцем в сторону экрана, объяснял сын.

– Так реклама, епт!

Тесть вернулся после своего первого рабочего дня. Сегодня завхоза отпустили на час раньше.

– Давление скакануло, – объяснил причину своего четырехдневного отсутствия тесть. Четырехдневного, потому что запой удачно накрыл его перед выходными.

– Рич, че-то у меня симка не работает, – пообедав, поделился тесть.

– Давай глянем. – Я взял телефон, открыл его и, достав симку, вставил ее назад. Телефон ее не видел. – Пойдем в салон связи, – сказал я.

– Денег нет. – По правилам игры он все еще не мог брать у тещи банковскую карту. Доверие возвращалось не сразу.

– Ой. Хватит, – разыскивая свитер, я обозначил, что деньги не проблема.

– Ну пошли! – быстро уговорился он.

Снега за ночь выпало немного, но даже эту тонкую простынку во дворе кто-то сгреб в маленькую кучку у ворот. Наверное, тесть размялся перед работой.

– Ты, я смотрю, совсем очнулся… поел, – сказал я тестю, медленно идущему слева.

– Да слав Бох, ниче вроде, – закуривая, сказал он. – Головняки заебали жуть!

– Мне тоже на отходосах только кошмары снятся, – поделился я своим опытом.

– Да кошмары ладно. Вахты снятся!

Тесть махнул рукой в сторону татарина, тот курил на другой стороне дороги.

Мы проходили мимо детского сада, в котором он работал.

Деревянное здание было покрашено синей краской, между окнами танцевали большие разноцветные ромашки. Каждое окно было зашторено и светилось по-разному. Были слышны детские голоса, которые вразнобой пели новогоднюю песню. Детский сад охраняли улыбающиеся медведь и заяц – на каждого животного ушло по четыре автомобильных шины, которые были ярко разрисованы белой и коричневой краской.

– Не закрыли там мой штаб? – всматривался тесть в свою каморку, которая примыкала к основному корпусу детского сада.

– Как здание повело-то, – заметил я.

– Дерево, хули. В сороковых тут конюшня была… точнее, в тридцатых, а теперь вот детвора учится.

В салоне связи нам поменяли симку. Тесть забыл очки, поэтому я сам заполнил бланк заявки и расписался.

– Спасибо. До свидания, – громко сказал я продавщице.

– Бля, надо было сказать «пока», – проворчал тесть, когда мы вышли на уже потемневшую улицу.

– Почему?

– Теперь вернуться придется.

Он решил проверить телефон и позвонил теще.

– Сделали? – услышал я ее голос.

– Ага! Проверяю вот. – Он как будто радовался, что они снова могут разговаривать после недельного молчания.

– А как ты мне звонишь, если у тебя задолженность на телефоне? – Теща говорила так громко, что я мог слышать каждое слово.

– Так по тарифу можно в минус уходить, – объяснил тесть.

– Ну давайте, – закончила разговор теща.

– Ага.

Тесть заблокировал телефон и, убрав его во внутренний карман куртки, достал пачку сигарет.

– У тебя задолженность? – спросил я его. – Так давай закроем.

– Да потом, – он махнул рукой.

– Ну хватит. Пойдем! – повернул я в сторону магазина.

Надо было настоять резко, но аккуратно, чтобы не задеть гордость тестя.

– Да я тебе и так должен, – сдался он, последовав за мной.

Когда мы выяснили задолженность на его симке и я через терминал пополнил счет, тесть громко сказал продавщице: «Пока!»

– Теперь точно не вернемся, – хмыкнул он, когда мы вышли.

По дороге домой я зашел в алкомаркет купить стограммовую мензурку к супу. Выйдя из магазина, я стал рядом с тестем, мы смотрели в сторону приближающегося к нам Шамиля.

Шамиль был огромным мужиком, так же как и тесть, он работал когда-то вахтовым методом на стройке крановщиком.

У него был большой дом на окраине деревни, а еще он гнал превосходный самогон, я не раз пил его в свои прошлые приезды. Кроме всего прочего, Шамиль был знаменит тем, что в свое время отсидел десять лет в лагере за разбой. Тесть рассказывал, что одновременно с ним в том же лагере чалился певец Александр Новиков, о котором подвыпивший Шамиль отзывался не очень лестно.

– Здорово, мужики! Вы чего тут? – подошел он к нам.

– Да вот симку меняли, – ударил себя по груди туда, где примерно находился телефон, тесть. – А ты?

– А я вот за рыбой пошел, – тряхнул головой в сторону алкомаркета Шамиль.

– Так тут рыба не продается, – рассмеялся тесть.

– Нет, – тоже засмеявшись, поправлял Шамиль, – рыбу я уже купил, но она, как известно, посуху не ходит.

– Это верно, – заметил тесть, он и сам любил эту поговорку.

– А ты куда пропадал-то? – сказал Шамиль и тут же сам ответил на вопрос, щелкнув двумя пальцами себе по шее.

– Туда, ага. Все. Хватит. Заебало! – повторил в тысячный раз свою мантру тесть.

– Понимаю. У самого давление постоянно ебошит. Таблетки пью.

– Да, вот тоже надо начинать пить. Таблетки, в смысле.

– А че у тебя с котлом-то произошло? – начал Шамиль долгий разговор.

Я закурил и повернулся вполоборота к дороге. Про котлы мне было слушать неинтересно.

Иногда проезжали машины. Горбатый мужик по ту сторону дороги тащил небольшую ель на санках. Прошла небольшая шумная ватага детей с рюкзаками, видимо, после второй школьной смены. Дверь алкомаркета придерживала женщина с ярко-красными волосами. Наконец из магазина вышел мужик, таща перед собой ящик с пивом. Они дошли до белых «жигулей» и бережно уложили ящик на заднее сиденье. Уехали.

– Вся хуйня в теплообменнике, – слышал я голос тестя.

– Ну так они рукожопые ж. Легче самому все сделать, – замечал Шамиль.

Стало совсем темно, но фонари не торопились зажечься.

– Ладно, не буду вас отвлекать, – посмотрев в мою сторону, сказал Шамиль, – заходите в гости, пока я не уехал на вахту.

– Может быть, – сказал тесть, пожимая руку Шамилю.

Мне Шамиль тоже протянул руку. Она была большой и наждачной.

– Пока, Роберт, – улыбнулся мне Шамиль.

– Ричард, – поправил я его.

– Ага, точно. Ричард.

Наступил очередной банный день, и теща с обеда начала бегать за огород подкидывать дрова. У нее был выходной, а это почти праздник.

Тесть, вернувшись с работы, смотрел сериал Бориса Хлебникова, который я скачал ему и включил на своем ноутбуке. Сын с перерывом на сон и приемы пищи тусовался в его комнате, именно там всегда работал телевизор и всегда была возможность весело провести время, используя большой живот тестя в качестве батута.

Иногда он забегал в зал в поисках новых развлечений и, оценивая ситуацию, либо требовал меня поиграть с ним, либо приставал к кошке, которая проклинала день его приезда, либо бежал дальше к бабушке-маме и обратно к дедушке.

Двигался он так, будто по всему полу были установлены мины-ловушки, но у него имелись все необходимые навыки, чтобы обскакивать их. Иногда приходилось перемещаться на носочках, так, видимо, сподручнее было преодолевать противотанковые мины.

Чье-нибудь возвращение домой всегда сулило новые приключения, и поэтому любого члена семьи сын встречал радостными воплями и бежал обнимать того за ноги – выше он не дотягивался.