Пазеры бегали почти так же шустро, и их печень с почками охотно брали алхимики – извлекали из них ингредиенты для состава, позволяющего лакировать артефакты для сада-огорода. Такие артефакты, от вредителей или для повышения урожайности, находились на открытых местах и могли пострадать от погодных явлений. Состав лака с ингредиентами от пазеров позволял защитить их почти от всех повреждений – даже лежа в снегу, артефакт не покрывался льдом и, соответственно, при быстром потеплении не мог треснуть. Кроме того, такой лак не препятствовал дистанции работы артефакта – в то время как некоторые другие лаки могли уменьшить ее на десятки процентов.

Так что с ливера от этих не очень опасных для нас монстров тоже будет можно заработать.

Через полтора часа мы зашли в их локацию, их было везде много, а через пятнадцать минут уже вышли – пазеры, как и вэрги, заставлять себя ждать не привыкли – всегда радостно спешили навстречу гостям.

– Так, – сказал я, – теперь будем подводить итоги.

– Клык – безупречная стрельба, учти только, что разрывные стрелы не будут убивать вэргов, а лишь притормаживать их. Секунд на пять-шесть, не больше. Чтобы полностью вывести вэрга из боя, ему обычно нужно засадить штук семь разрывных стрел прямо в морду! Ну, за исключением особо удачных попаданий, и так бывает. Значит, на дальней дистанции твоя задача отсекать альфа-самку – она по расцветке самая яркая, и стоит ей остановиться по любой причине, атака вэргов тут же становится не такой быстрой, скорость они сбрасывают. Но она и самая жизнестойкая – ты не успеешь ее грохнуть, хоть ты и классный лучник. Скорости у вэргов не те. Поэтому когда первый вэрг из стаи приблизится ближе двадцати метров, ты переключаешься на него. Я говорил это уже в таверне, я говорил это перед боем, и буду говорить это еще, снова и снова, – потому что с любыми серьезными монстрами одна ошибка – и вся команда мертва!

Скала – безупречно работаешь с одним копьем. Нужно проверить, какая скорость будет со связками. Твоя роль ликвидатора очень важна. Сейчас свяжем по пять копий в связку, и проверим, как дело пойдет.

Бретер – увлекаешься. Без обид, но если не попал в одного монстра, что бывает, я сам не идеальный лучник, переключаешься на того, что поближе к нам. А не пытаешься добить того, в которого не попал.

– Я знаю, ты это уже сказал на поле боя на таком сленге, что Зейла покраснела! – напомнил Бретер со смешком, свидетельствующим, что он не обижается.

– Сделаем тогда иначе в настоящем бою – раз ты лучник не очень, то станешь со Скалой на ликвидацию при помощи связок копий. А я, напротив, на дальних дистанциях буду стрелять из лука, а потом перейду к магии. Такая стратегия тоже возможна, и ничем не хуже. Так, осталась Зейла! – Я ненадолго задумался. – В целом хорошо, только одна проблема – в финальной части боя ты почему-то подошла слишком близко к Скале, да еще и со стороны его правой руки! Запомните – никто не стоит ближе трех метров к другому! Иначе один споткнувшийся охотник может на несколько секунд выйти из боя сам и вывести из боя товарища – а это на тех скоростях, при которых мы будем сражаться, фатально! Станем кормом для монстров все!

Зейла покраснела – явно обиделась.

– Ладно, ко мне есть какие-то замечания? – спросил я, немного расстроившись. Похоже, девчонка на критику очень остро реагирует – и мои отношения с ней могут закончиться, едва начавшись.

– Что-то ты постоянно мазал! – вспылила Зейла.

– Девочка, ты просто с магами в одной команде не работала раньше, – заговорил Скала, – пазеры слишком мелкие, их стрелой валит, а копье или дротик вообще уносит на пару метров. Ратник делал все правильно, поскольку это был, по сути, учебный бой на вэргов. Он обозначал воздушное копье на высоте двух с лишних метров, на уровне головы вэрга, которого только бы притормозила стрела лучника или ранил бы твой дротик. А так – позволю себе похвалить нашего временного лидера! Он редкий зануда и педант, а именно у таких в командах охотники живут дольше!

Все засмеялись, в том числе и Зейла. А я задумался, готова ли она в принципе идти на серьезных монстров. Вон, я Бретера в локации матами обложил – он это воспринял абсолютно нормально, как рабочий момент. А тут – детские обидки, поджатые губки. Надеюсь, только здесь – если такое начнется и в локациях, придется из команды ее убирать. Странно – на войне с моими девчонками, с которыми служил, такого не замечал. Хотя, может быть, дело в том, что наши командиры были обычно лет на пять-десять постарше их, а тут ей обидно, что ее критикует пацан. Ладно, будем смотреть, как все сложится!

– Хорошо, в принципе, думаю, команда у нас получается, – сказал Скала. – Ратник, когда у тебя все будет готово по взрывным артефактам?

Спроси он меня вчера, я бы сказал, что все готово. Но теперь все прежние заготовки я отдал Аркошу на прокладку колодца к подземелью.

– Если сяду за работу сегодня, и завтра тоже получится поработать, то через два дня все будет готово.

– Отлично! – кивнул Скала. – Тогда лично я готов отправиться на вэргов через два дня. Бретер мне объяснил, что ты можешь, по своим причинам, охотиться только в ночное время?

– Все верно! – развел руками я с сожалением.

– Больших проблем не вижу! – сказал Скала.

Мы вернулись в город. Когда доскакали до конюшни у «Трех топоров» и я стал со всеми прощаться, Зейла спросила меня:

– Планируешь всю ночь делать артефакты?

– Да! – ответил я. – Хочешь помочь?

– Если я возьмусь тебе помогать, то нам скоро станет не до артефактов! – вздохнула она. – Ладно, тогда до завтра!

Отправляясь к себе домой, я задумчиво покачал головой. Вроде все же ни во что особо серьезное обида Зейлы на мою критику не вылилась. И хотя действительно без ее общества работа пойдет быстрее, расставаться с девушкой очень не хотелось. Уж больно она хороша!

Артефакты делал до трех утра. Аркош помогал вначале, но потом я отправил его спать – старый все же, надо высыпаться, ведь завтра поручил ему ответственную работу с самого утра! В начале четвертого утра вернулся в Академию. Делал это максимально серьезно, словно совершал вылазку в лагерь демонической армии в прежней жизни. Искал и патрули, и магических стражей – все, на что вообще можно нарваться в такой ситуации. Обошлось – видимо, несмотря на ажиотаж, патрули в три-четыре часа утра быстро бегать по парку не готовы, а до стадии выставления магических сигналов и ловушек администрация еще не добралась. И это хорошо!

В этот раз все соседи точно спали – в принципе, логично, это время самого крепкого сна. Зная это, обычно разведчики его используют для вылазок в лагерь врага – часовые будут гарантированно клевать носом.

Весь следующий день, естественно, прошел для меня в постоянном ожидании – получится ли у Аркоша выполнить мое поручение? Несколько развлекла меня Джоан – она зевала на каждой паре без исключения и смотрела на преподавателей ошалевшими глазами. Наши соседи со второй парты недоумевали, что с ней происходит, один я знал точный ответ на этот вопрос, но не собирался его разглашать. Мне все было вполне понятно – такой фанат магии, как Джоан, получила новенькое мощное заклинание, и, скорее всего, вообще и не спала! Просто училась кастовать заклинание, расходовала при этом всю ману, ждала, когда она снова накопится, и вот так до самого завтрака!

Пара профессоров даже сделали ей раздраженные замечания на полном серьезе, чем меня шокировали, – они что, тоже не знают, что она дочь ректора? Понятно, что ей было несложно прятаться от студентов, но как она умудрилась, живя в Академии с младенчества, скрыть тайну своей личности от профессоров? Решил, что обязательно спрошу ее как-нибудь, потому как мне стало очень интересно.

Наконец последняя пара закончилась, и я стал с нетерпением ждать, когда на парк опустятся сумерки. После этого неспешно пошел в район, где была та самая будка для инвентаря уборщиков и слуг. Место было не очень популярным, убедившись, что никого рядом нет, я пробрался в будку. Внутри все оказалось, как и рассказала Джоан – едва скастовав светлячка, я увидел за метлами и лопатами заросшую паутиной дверь. Аккуратно отодвинув инвентарь, взялся за ручку. Дверь поддалась не сразу – пришлось приналечь плечом, чтобы ее открыть – сразу видно, что никто ее не открывал очень давно.