Хриплый выплеснул остатки чая на землю и замолчал, опустив голову. Я поставил кружку, вышел на улицу и сел на доску положенную на два чурбака.
- Вам может медицинская помощь требуется?- ко мне подсела девушка-медик,- Давайте я вас осмотрю. Правда с лекарствами у нас совсем плохо.
ЗАПИСЬ № 5.
Ещё одну зиму здесь я точно не переживу. Хотя сейчас отличить зиму от лета почти невозможно. Сплошная серая хмарь и холод с пронизывающим ветром. Радует, что ветер дует с северо-востока. Хотя бы заразу сюда не несёт. А дул бы с юго-востока, со стороны Китая, и было бы совсем кисло. По Китаю отработали и ядерным и химическим и бактериологическим оружием. Примерно за пару месяцев до того, как сеть окончательно сдохла, оттуда пришло последнее сообщение. На остатках некогда огромной страны свирепствовали страшные эпидемии, выкашивая остатки выживших. В Индии ситуация была аналогичная. Колоссальные жертвы от ядерных ударов и миллионы умерших от разной дряни. Связь с тем регионом окончательно оборвалась.
С борта МКС до самого последнего мгновения работы сети шли сообщения на Землю о состоянии атмосферы, фото и видео. Картина была безрадостная. Йеллоустон и не думал прекращать извергаться. Проснулись вулканы от Камчатки и до Австралии, в Италии начал активно извергаться супервулкан Кампи Флегреи добавляя в атмосферу свою долю вулканической пыли.
В один из дней в сети было выложено официальное обращение Временного Военного Совета России. Генерал Хватов не стал подбирать слова, а прямо сказал, что дни человечества сочтены, шансов на спасение практически нет. По прогнозам специалистов, ядерная, а если точнее, то вулканическая зима продлится не одно десятилетие. Всё живое на планете погибнет. Поэтому нужно мужественно встретить свои последние дни. После него выступил новый патриарх русской православной церкви, который сказал, что самоубийство, если оно совершено с целью сберечь жизненно важные ресурсы для других, более не является грехом. Кто жизнь свою отдаст за други своя, обретёт царствие небесное. В конце речи он благословил всех и отпустил всем выжившим их грехи. Затем с такими же словами выступил и верховный муфтий. После того, как все слова были сказаны, заиграл Гимн России. Я никогда не был фанатичным патриотом, но в тот момент я встал и со слезами на глазах слушал ПОСЛЕДНИЙ ГИМН ДЕРЖАВЫ. С последними аккордами трансляция прервалась. ВСЁ!
Девушку медика звали Катя. Она работала фельдшером на скорой. В тот момент, когда всё случилось, их бригада как раз была здесь на вызове. Они с напарницей уцелели лишь потому, что в момент первого взрыва находились внутри крепкого каменного дома. Водитель скорой погиб. Первой мыслью, когда она увидела поднимающийся из-за сопки гриб ядерного взрыва, было броситься туда, в город, где остались её мама и младшая сестрёнка. И она, наверное, так и поступила бы, если бы её не опередила напарница Нина.
Бросив всё та, едва облако взрыва начало опадать, побежала в сторону города к своему мужу и ребёнку. Ну а Кате не осталось ничего другого, как оказывать помощь многочисленным раненым и обожжёным людям. Ведь она оказалась единственным медиком на всю округу и чувство долга пересилило накатившую было панику. Была надежда, что ещё кто-нибуть из их смены приедет сюда и тогда она сможет отлучиться, но второй взрыв расставил все точки, добив не многих уцелевших.
Число раненых и погибших увеличилось в разы. Удивительно, но со стороны города стали подходить люди. Мало, считанные единицы, но они шли, а она металась между ними, пытаясь хоть чем-то помочь. Без медикаментов, те, что были в дежурном чемоданчике закончились очень быстро, она пыталась хотя бы сделать перевязки тем, кому это было необходимо, используя принесённые кем-то чистые простыни. Но то она могла сделать, например, для маленькой девочки 5-6 лет, у которой были явные признаки сильного радиоактивного облучения и страшные ожоги по всему телу и у которой кожа отваливалась от тела вместе с кусками плоти. Малышка уже даже не плакала и не звала маму, по видимому сгоревшую в ядерном пламени, а лишь смотрела на Катю полными печали и тоски глазами. И от этого взгляда хотелось зарыться глубоко под землю и умереть. Как она не сошла с ума Катя до сих пор не поняла.
А потом власть в уцелевшем районе взял зам главы администрации города. У него откуда-то взялись вооружённые люди, которых он назвал дружиной правопорядка, а по-сути это были бандиты-отморозки. Все сразу почувствовали, кто здесь теперь хозяин. Всё самое лучшее и имеющее хоть мало-мальскую ценность изымалось и подлежало сдаче ему. Некогда роскошный особняк, незначительно пострадавший от взрывов, спешно ремонтировался. Там, за высоким забором, было электричество, тепло, чистая вода и продовольствие с медикаментами. Там играла музыка. А здесь умирали люди. Из неугодных и тех, кто высказывал своё недовольство, были сформированы группы сталкеров, которые обшаривали руины города в поисках всего того, что могло пригодится. За это им полагалось немного продуктов и воды.
Немного легче стало после того, как прилетел вертолёт с символикой МЧС. Они доставили медикаменты, продукты. Самым ценным были противорадиационные препараты, в том числе экспериментальные в виде уколов. Прилетевший врач лично сделал всем выжившим инъекции, к явному неудовольствию местного хозяина. Впрочем несколько упаковок с ампулами и шприцами МЧС-ники оставили. Стоило лишь вертолёту скрыться за сопкой, как все медикаменты у Кати забрали. Теперь инъекции получал лишь сам хозяин, его любовница и те из его приближённых, на которых он указывал.
А люди умирали. Много. Тела умерших относили в овраг и там, завалив дровами, сжигали.
Я сидел, слушал эту удивительную девушку. которой просто надо было кому-нибуть выговориться, и думал, почему я не встретил её раньше. Ведь мы с ней жили буквально в соседних домах. Может потому, что я до всех этих событий на таких как она просто не обращал внимания. Меня привлекали девушки яркие, которые тусовались в ночном клубе. Я, по своей глупости, считал, что именно они и есть настоящие. Случившийся армагеддон расставил всё по своим местам. Настоящей была Катя и такие как она, а те девицы казались теперь куклами-пустышками.
В город я всё же сходил. На следующий день меня рано утром растолкал Хриплый и молча пошёл к выходу из сараюшки, в которой мы ночевали. В принципе я для себя уже решил, что здесь не задержусь, но посмотреть на то, что осталось от города всё же должен был. А осталось совсем не много. Вернее ничего не осталось. Не знаю, какой мощности были боеприпасы, что здесь рванули, но наземные взрывы снесли все постройки. завода с этой окраины видно не было, но вот большую воронку в том месте, где был центр города, видно было хорошо. Мы несколько часов разгребали обломки кирпича и железобетонных конструкций в том месте, где когда-то был магазин "Пятёрочка". Сам магазин снесло ударной волной, но по словам Хриплого здесь был подвал, который использовался под склад и в котором могло что-то уцелеть. Нашли пару измятых банок без этикеток каких-то консервов и чудом сохранившуюся большую упаковку сухого собачьего корма.
Хорошая добыча. С тем и пошли обратно, когда один из наших спутников вдруг закачался и рухнул на землю. Несколько секунд конвульсий и человек затих.
- Отмучился,- другой наш спутник вздохнул и, наклонившись над телом, ладонью закрыл ему глаза. Мы подхватили то, что ещё несколько минут назад было живым человеком и понесли.
Между "Царским селом" и городом был оборудован своего рода пропускной пункт, на котором следовало сдавать свою добычу. Здесь дежурили двое из боевиков Хозяина. Проверив то, что мы нашли дозиметром ( были у них и такие), один из охранников бросил;- Дохляка зачем приволокли? Бросили бы там и всех делов. Теперь тащите сразу в овраг и жгите, чтоб не завонял.
Позднее, когда мы предали огню тело умершего и вернулись, я нашёл Катю. Я долго уговаривал её уйти со мной, но она была категорически против. Никак не хотела оставить здешних обитателей без врачебной помощи. Пришлось мне ночью уходить одному. Уже когда подходил к лесу, услышал позади чьи-то быстрые шаги. Сердце на миг замерло, когда понял, кто именно идёт следом. Но, увы, хоть это и была катя, но она догнала меня лишь для того, чтобы отдать тёплую зимнюю куртку. Чтобы ночью в лесу не замерз. Переживала за меня.
