До метеостанции мы с профессором добирались почти сутки. Я шёл следом за этим удивительным человеком и прижимал к груди своё сокровище, свою тетрадь. Она уцелела и даже не намокла. Не напрасно я перед своим побегом тщательно упаковал её в пакет, сверху обмотал пищевой плёнкой и скотчем закрепил на груди. Профессор, как воспитанный человек, даже не пытался открыть её, пока я был в беспамятстве. Конечно потом я показал ему свои записи и его ни чуть не удивил факт того, что где-то поблизости находится убежище сектантов-людоедов.

- Эх, друг мой, этого вполне следовало ожидать,- сказал он, листая мои записи и рассматривая рисунки,- Человек по-сути своей такая скотина, что в некоторых случаях может просто наплевать на мораль и приличия и начать жрать себе подобных, чтобы хоть на немного продлить свою агонию. Но я не думаю, что они смогут сюда заявиться. Судя по вашему рассказу, до них отсюда километров 70-80, а запасов живого мяса у них пока достаточно, чтобы не бросится на ваши поиски. А учитываю ту скорость, с которой падает температура воздуха, к тому времени, когда они сожрут последних своих жертв, находиться снаружи станет, мягко говоря, не комфортно.

Метеостанция находилась между скал, защищавших её от ветра. Над крышей бодро крутились лопасти ветрогенератора, так что хоть каким-то электричеством профессор располагал. Внутри тоже было вполне просторно. Занесённые снегом до самой крыши стены не плохо держали тепло. А после того, как была растоплена печь, стало совсем хорошо.

Почти пол года прожили мы так. Ходили на охоту на ещё оставшееся зверьё. Моя "Сайга", к сожалению, утонула, но у профессора, заядлого охотника, было запасное ружьё. Дошли и до той вымершей деревни и пополнили свои запасы.

Профессор оказался интересным собеседником, который умел как рассказывать, так и слушать. Я помогал ему с измерениями, которые он проводил, расчищал от снежно-пепельной массы ящики с приборами, стоящие на улице. Я гнал от себя мысли о том, что всё это уже не имеет смысла. Видимо всё было написано у меня на лице, потому что однажды профессор сказал; - Я прекрасно осознаю, что все эти данные измерений никому уже не нужны, но в этом вся моя жизнь. Возможно я просто цепляюсь за её отголоски, чтобы окончательно не сойти с ума. Вот посмотрите на этот график, друг мой,- он развернул лист ватмана на столе,- Вот эта синяя кривая, это наши с вами измерения температуры воздуха. А вот эта, красная, мой прогноз. Как видите они почти совпадают. Если так будет продолжаться ещё в течении месяца, то я могу с уверенностью сказать, что максимум через год температура опустится настолько, что жить станет просто невозможно. Уверен, что в северных районах уже всё вымерзло и вымерло.

Однажды я проснулся от какого-то странного ощущения пустоты. За стенами дома бушевала очередная гроза, отзвуки которой было слышно даже под толщей снежно-пепельной массы. Один из грозовых разрядов ударил совсем рядом и от этого даже по полу прошла вибрация. Окончательно проснувшись я встал и дошёл до печи. Дрова в ней ярко горели и было видно, что их буквально недавно подбросили в топку. Профессора нигде не было видно. Моё внимание привлекла записка, лежащая на столе.

" Друг мой! Я прошу великодушно меня простить за то, что оставляю Вас совсем одного. Видимо наступил тот предел, дальше которого я не вижу смысла жить. Прошу, не осуждайте меня. Да, я слабый бесхарактерный интеллигент, которому не повезло остаться в живых в тот момент, когда все те, кто мне был дорог и близок, погибли. Я просто устал жить. Все мои прогнозы сбылись. Остаткам человечества, каким-то чудом уцелевшим в этом безумии, осталось очень мало времени и я не хочу видеть их последний час. Прощайте! Приближается очередная гроза и я решил, что уйду во вспышке молнии. Всегда мечтал совершить что-нибуть этакое яркое. Вот пусть мой уход и будет таким ярким событием. Я выйду к мачте молниеотвода и привяжу себя к ней. Вы же помните, как часто в неё попадают мощные разряды. Я не знаю, мой друг, что Вам пожелать на прощанье. Останьтесь ЧЕЛОВЕКОМ до самого своего последнего мгновения.

Искренне Ваш, профессор Российского государственного гидрометеорологического университета Антонов Максим Юрьевич."

Я не одеваясь ринулся на улицу. На нижней части молниеотвода дымились какие-то тёмные клочья. В воздухе отчётливо пахло горелым мясом. Гроза уже ушла в сторону.

Так я опять остался один. Я продолжал производить измерения и заносить их в журнал и на график. Профессор был прав на всё 100%. Синий и красный графики совпадали практически идеально. Значит и мне осталось не долго. А может оно и к лучшему. Я так же, как и профессор уже устал жить. Вернее не жить, а выживать. Да и зачем? Инопланетяне явно не торопятся прилетать и спасать остатки человечества, а у нас самих шансов уже нет. Финита ля комедия! Доигрались! Словоблудие политиканов привело цивилизацию к гибели. Когда-то где-то читал, что мы не первая разумная цивилизация на планете. Наверное и те, что были до нас, закончили своё существование точно так же. Хотя, похоже, ни у кого из них дело до тотального уничтожения всего живого так и не дошло. Тут мы переплюнули их всех.

Для себя я всё решил. Профессор подсказал мне Путь. Приближается очередная гроза. Это МОЯ гроза! Свой дневник я заберу с собой. Всё равно читать его будет уже некому. И кто знает, может после смерти всё же есть жизнь. Может и Бог тоже есть. Вот ему и дам почитать. Простите, если кого обидел чем. Мне пора. Прощайте!

ЭПИЛОГ.

Полковник Никаноров аккуратно, словно взведённую бомбу, отложил последний листок распечатки и закурил. Только сейчас он обратил внимание, что стоящая на столе пепельница переполнена. В кабинете висело самое настоящее облако табачного дыма. Он встал из-за стола и открыл окно. С улицы ворвался поток свежего воздуха. Солнце медленно опускалось за крыши домов. Раздавив недокуренную сигарету прямо о подоконник полковник вдохнул полной грудью свежий вечерний воздух. Где то на краю восприятия ему почудился аромат жжёного человеческого мяса. Уж этот запах он бы ни с чем не перепутал. Довелось в своё время нюхнуть и его. К горлу подкатила тошнота и пришлось идти к холодильнику и доставать бутылку холодной минералки. Уняв рвотные позывы полковник ещё раз бегло просмотрел эти несколько листков с записями и рисунками.

Взгляд сам собой упал на стоящий на углу стола архаичный стационарный телефон без кнопок и диска набора, зато с двуглавым орлом на его месте. Мало кто мог похвастаться возможностью напрямую связаться с Президентом. У полковника Никанорова такая возможность была. По должности. Уж очень специфическими вопросами занимался возглавляемый им отдел, чтобы информация о них стала известна кому-либо ещё, кроме очень ограниченного круга лиц.

Рука сама потянулась к трубке. Буквально вчера по линии разведки пришла информация о готовящейся ротации натовских войск в Прибалтике и о предстоящем массовом отъезде из Литвы, Латви и Эстонии сотрудников диппредставительств США и Великобритании. Может ещё не поздно......

Белорецк. январь 2023г.