Градус Шумера

— Стой! — кричал я. Воришка резво улепетывал по льду. Ну ничего, все равно поймаю. Я приподнялся над землей, бросил тело вперед и накрыл мерзавца сверху. — Пойдем-ка, — улыбнулся я. Подняв мерзавца, я доставил его в ближайшую полицейскую будку. Вот уже неделю мы помогали стражам порядка ловить мелких преступников. Лед так и не таял, а машины могли в любой момент выйти из строя из-за аномалий в атмосферном электричестве. Адепты же ордена могли летать постоянно.

Оттрубив полицейскую смену, я вернулся на купол, где все еще пытался запустить эфирный генератор. Однако, чего-то по-прежнему не хватало. Чтобы хоть как-то прояснить обстановку, я начал делать замеры солнечного света, а точнее его угла падения на землю. Пока я развлекался в городе, перед установкой дежурил Хэм.

— Ну что? — спросил я.

— Солнышко ушло на другое полушарие, — доложил Хэм. — Я снял 320 позиций.

— И у меня было 400, - сказал я. — Значит, в сумме 720.

— А оборот планеты 360 градусов. — заметил Хэм.

— Все верно! — сказал я. — Угол падения солнечного света равен половине градуса, а не градусу, поэтому у нас ничего и не выходило.

Я внимательно посмотрел на нашу схему, а потом взял в руки карандаш и просто провел радиус из первой попавшейся точки. От полученной точки провел еще один, и так до тех пор, пока не вернулся в исходную точку. Всего получилось шесть секторов.

— Угол наклона 30 минут, — шептал я.

— Ну да, — кивнул хранитель. — 18 минут на трехмерное пространство, 6 на время, а еще 6 получается, забирает эфир.

— Значит, с целым градусом все так же, только в два раза больше, — сказал я.

— Ты зачем тут все расчиркал? — не понял Хэм.

— По такой же схеме можно сделать часы, — сказал я.

Вся инфраструктура Карабалам-Сити да и остального мира зависела от светового дня. Пока светило солнце, световые башни заряжались, и люди работали. На закате люди переставали работать и шли по домам. В темное время суток потреблялась накопленная за день энергия, которая шла на освещение и обогрев жилищ, а также на работу компьютеров и другую мелочь. Конечно, были ночные смены и экстренные службы, но основная масса в ночь спала и не потребляла энергию. Получалось, что летом люди работали дольше чем зимой. Для определения времени использовали специальное часомерье, с дневным и ночным циферблатами. Таким образом, максимальная продолжительность рабочего дня доходила до семнадцати часов по часомерью. Но теперь мы знаем угол падения солнечного света, а значит можем рационально использовать энергию и нормировать рабочий день.

В каждом секторе получалось по 2 градуса, или по 120 минут. Многовато для подсчета. Я разделил каждый сектор еще пополам. Теперь у меня было 12 секторов по 60 солнечных позиций в каждом. Далее солнце уходит в другое полушарие, и там проходит такое же расстояние. Значит, нам требуется уже 24 сектора.

— Как у тебя это сошлось? — спросил Хэм, когда я объяснил свою задумку.

— Мы живем в двенадцатимерном пространстве, но девять измерений свернуты. — пояснил я. — Я бы удивился, если бы не сошлось. И почему раньше никто не сообразил измерять время в градусах? — минуты и секунды оставались неизменными, а вот градус следовало переименовать в час, чтобы не путать людей. Или часовой градус.

— Система счисления Шумера О Хары, — улыбнулся Хэм.

— А мне нравится, — сказал я.

Я вернулся к эфирному генератору и внес в компьютер изменения, согласно замерам солнечного света. Купол засветился.

— Поздравляю, господа! — торжественно произнес я. — Мы только что перешли на неисчерпаемую энергию светоносного эфира. Теперь аномалии в атмосфере нас не касаются.

Тут раздался звонок ментафона. Я принял вызов.

— Нужна ваша помощь! — простонали на том конце. Это был Алекс Дирек.

— Что случилось? — испуганно спросил я.

— Долго объяснять. Приезжайте, — ответил медиум. — И я согласен вступить в орден.

Я посадил за пульт Гарри, надеюсь, что он сможет провести оставшиеся настройки, а сам расправил крылья и полетел. Ходить по этому льду все еще было опасно, да и времени у меня не было. Мне совсем не нравился голос Алекса. Как я не старался, я все-таки опоздал. Квартира была пустой, куда исчезла Мэри, я не понял, а на пороге меня встречало остывающее тело Алекса. Я присел на корточки и пощупал пульс. Его конечно же не было.

— Проклятие! — прошептал я.

Дверь открылась, и в квартиру вошла красивая высокая женщина. Это была мать Алекса, я видел ее фотографию в личном деле медиума. При виде тела она лишь скривилась и аккуратно перешагнула труп.

— Ваш сын мертв, — глухо сообщил я.

— Я знаю, — холодно ответила женщина. — Потом разберемся. Сейчас надо срочно ехать на поминки. Поедешь со мной. Там все равно никогда не видели Алекса, побудешь вместо него. Там не должны знать, что он умер.

— Где, там? — спросил я. — На чьи поминки мы едем?

— Нет времени объяснять! — сказала госпожа Дирек. — Ты же из ордена, сам все поймешь.

Сам не знаю зачем, я поплелся следом за ней. Во дворе нас ждал микроавтобус, который был забит какими-то людьми. Мать Алекса втиснулась в предпоследний ряд, велев мне сесть рядом. Я хлопал глазами и ничего не понимал. Люди разговаривали на каком-то неизвестном мне языке. Куда нас везут? Что происходит вообще? Сидевшая впереди женщина повернулась к госпоже Дирек.

— Он умер? — спросила женщина.

— Да, — ответила мать Алекса.

— Что теперь?

— Это даже хорошо, — сказала злая матушка. — Никто не будет путаться под ногами. А квартиру отдадим Митраистам. Они сейчас в городе в чести.

Я внимательно присмотрелся к пассажирам странного автобуса и понял, что все они с подселением. Целая куча тварей из антимира, захватив всех этих людей, организовано ехала кого-то поминать. Во что же Алекс впутался на этот раз? Скорее всего его мать подвернулась случайно. На очередном повороте я выпустил небольшую волну, и микроавтобус начало заносить влево. Перепрыгнув через сидение, я открыл дверь и вывалился наружу. Тем временем автобус восстановил свое движение и скрылся за поворотом. Я послал сигнал всем патрулям, направив их на перехват, а сам бросился к дому Алекса.

Алекс стоял у квартиры и беспомощно озирался по сторонам.

— Живой! — закричал я, бросаясь к нему. — Алекс! — глаза мои встретились с холодным взглядом молодого человека.

— Я не Алекс, — произнес он без всяких эмоций. — Я игорис! Пора и тебе, Люций, избавиться от побочной личности и вырваться на свободу.

— Что? — удивленно произнес я.

— Я помогу тебе.

Глаза Алекса налились краской, и он бросился на меня, обнажая ровные белые зубы.

— Нет! — закричал я и бросился прочь. Я слетел по лестничной клетке, но Алекс погнался за мной. Я выбежал на улицу и расправил крылья. Но и этот оживший мертвец умел летать. В воздухе он был сильнее и быстрее меня. Черная тень пронеслась над моей головой и больно резанула чем-то по лицу. Я обрушил мощный пресс, но Алекс успел отскочить в сторону. Где-то я уже видел эту тень. И тут я вспомнил. Та самая тень с рюкзаком за спиной, что бежала по крыше моего дома в ночь после дня, когда я в последний раз говорил с Алексом и обнаружил, что он покидает дом по ночам. И еще раньше. То загадочное светило, что преследовало меня, когда Луис Шеро забрал Лилит. Проклятое космическое тело смотрело на меня точно так же, как сейчас смотрит Алекс. Или Игорис?

Наконец Алекс зажал меня в углу между двумя карнизами. Он уже начал тянуться к моей шее, но в самый последний момент просто исчез. Кажется, я лишь каким-то чудом сумел избежать смерти. Алекс является воплощением Игориса, как я воплощением Люция Аврелия Комода. После загадочной смерти Алекса Игорис оказался полностью свободен. Видимо, то же самое хотели проделать и со мной. Но куда он исчез?

Я вернулся в резиденцию и рассказал о своих злоключениях. Автобус задержали, но наездники успели смыться. Что же, поминки мы им точно сорвали.