Неприятно становилось на душе. Имело смысл ждать гостей? Да, придут, но когда? А если засекли «нездоровую» активность чекистов, знают, что те посетили тоннель, то и вовсе не придут. Надо спешить.

– Так, закрыть колодец, прибраться – чтобы не видели наши друзья, что здесь топталось стадо слонов. Вы двое – в лес, машину загоните поглубже – и молчок. Появится посторонний – брать без колебаний. Ежу понятно, что он придет не с пустыми руками, доказывать злой умысел не придется. Москвин, за мной.

Он двинулся к насыпи, перебрался через полотно, направился к холму, увенчанному шапкой кустарника. Это место было идеальным наблюдательным пунктом. Москвин не отставал, но уже почувствовал подвох, как-то скис.

Михаил забрался на вершину, осмотрелся. За кустарником пряталась каменистая площадка с валунами, небольшое углубление в земле. С холма открывался вид на окрестности, здесь можно было с удобством расположиться. Для наблюдателя же из леса позиция оставалась скрытой – если не устраивать на ней танцы. С холма просматривалось железнодорожное полотно, колодец на его обратной стороне, справа – «аппендикс» лесного массива с зарослями на опушке.

– Объяснения требуются, Вадим?

– Не, я так не играю, товарищ майор, – надулся подчиненный. – Хотите бросить товарища на произвол судьбы?

– Будем оспаривать приказы? Оружие есть?

– Так точно, товарищ майор, – Вадим сокрушенно вздохнул.

– Спрячься и сиди, веди наблюдение. По возможности не вставай – учти, прежде чем выйти из леса, эти люди осматриваются. Постараюсь найти тебе замену, но нужно время. Человек с записывающим устройством может появиться в любое время… или не появиться. В одиночку задерживать не пытайся. Спустится в тоннель – подбегай и закрывай крышку – просто накинь замок, и все, он не вылезет. Пусть бьется и умоляет. Другого пути у него нет. Прибудет подкрепление – будете брать. Без геройства, Вадим, ты мне еще нужен. Ну все, не скучай.

– А если двое придут? – уныло спросил сотрудник.

– Вот почему ты такой? – всплеснул руками Михаил. – Зачем о грустном? В общем, действуй по обстановке, но не забывай пользоваться головой. Запрешь в тоннеле двоих – никто не огорчится. Ну все, удачной охоты!

В отделении милиции города Кыжма было тихо, как на сельском кладбище. Даже нарушать не хотелось эту блаженную тишину. Видимо, преступники в городе перевелись, в чем не было, кстати, ничего удивительного – город закрытый, все на виду, повсюду глаза и уши.

Дежурный, увидев перед носом удостоверение КГБ, вышел из комы, доступно объяснил, как пройти в кабинет к майору Дерибасову – начальнику отделения. И успел, как видно, позвонить – майор не спал, перелистывал бумаги и сосредоточенно хмурился. На вид лет пятидесяти, обычный служака, из тех, про которых говорят: одна извилина, и та – след от фуражки. Для службы в подобных городках много ума не нужно – главное, четко соблюдать инструкции и выполнять приказы вышестоящих начальников.

– Здравия желаю, – поздоровался Кольцов. – Товарищ Дерибасов Федор Егорович? Майор Кольцов, Шестое управление, город Москва.

– Да, конечно, присаживайтесь, – засуетился майор. – Чем могу? Чай, кофе?

– Телефонная трубка, – улыбнулся Михаил. – Позвоните своему начальству в области, пусть оно свяжется с подполковником Константиновым из областного КГБ, телефон у дежурного по УВД должен быть. Пусть назовет мое имя и выслушает ответ.

– Прямо сейчас? – сглотнул Дерибасов.

– А зачем ждать? Жизнь идет, все меняется. А я покурю в коридоре, не возражаете? Через пять минут вернусь.

Он вернулся ровно через пять минут. Майор Дерибасов уныло разглядывал телефонную трубку, которую только что положил на рычаг.

– И что сказало начальство, Федор Егорович?

– Чтобы наше отделение оказывало всяческое содействие вашей группе.

– Отлично, – Михаил удовлетворенно кивнул. – Тогда начнем. Отдел уголовного розыска входит в структуру вашего отделения?

– Да, конечно, – упитанное лицо майора немного расслабилось, – первый этаж, четвертый кабинет, капитан Литвин. Сотрудник новый, всего полгода в строю. Полчаса назад он был на месте, писал отчет, думаю, еще не ушел.

– Замечательно, Федор Егорович, – Михаил сухо улыбнулся. – Тогда не буду вам докучать. Если понадобитесь – встретимся. И постарайтесь в ближайшие дни не загружать уголовный розыск второстепенными делами.

Капитан Литвин произвел неплохое впечатление. Сравнительно молодой, осанистый, еще не обленившийся на работе в «курортном» городке. В глазах – никакой паники, разве только настороженность. Рукопожатие было твердым, предложил присесть.

– Федор Егорович позвонил минуту назад, сообщил про вас – очевидно, вы еще спускались. – Михаил не сдержал улыбку, телефон местные правоохранители освоили в совершенстве. – Чем могу?

Завесу тайны пришлось приоткрыть – самый край, иначе толку не будет. Брови капитана удивленно приподнялись.

– Коммуникационный кабель используется явно не по назначению, – резюмировал Кольцов. – А что касается подробностей, то лучше тебе не знать, капитан. Крепче спать будешь. Ничего, что я на «ты»? Для лучшего взаимопонимания, так сказать. Можешь тоже «тыкать» – мы с тобой примерно одного возраста. Понял, о каком районе речь?

Литвин расправил на столе карту, Кольцов показал пальцем. Капитан кивнул:

– Усвоил. Лично этот колодец не видел, но охотно верю. Если есть коммуникация, должен быть и доступ к ней. Совсем без защиты колодец? – Литвин озадаченно почесал ершистую макушку. – Такое бывает?

– Не поверишь, товарищ Литвин. Самому стыдно за своих братьев по оружию. Виновные будут наказаны, но все страшное уже случилось. Нет нужды совать тебе подписку о неразглашении? Никому – ни коллегам, ни родным, ни жене с любовницей.

– Нет у меня любовницы, Михаил… – капитан досадливо отмахнулся. – Ладно, жены тоже нет. Успею еще. Понял – никому.

– Славно. Милиция патрулирует этот район – меня не обманули?

– Да, – кивнул Литвин. – Не скажу, что держим местность под прицелом, но все же патрули там появляются чаще, чем в других местах.

– Странно, за два часа ни одного милиционера не увидел.

– Бывает, – Литвин не стал смущаться. – Обратитесь в патрульно-постовую службу, это их компетенция. Раза три в сутки проезжают мимо – это точно. Есть инструкции. Связаны ли они с вашей коммуникацией – не знаю. Район не закрытый, граждан оттуда не выгонишь, могут ходить в лес, на реку. Но подозрительных лиц без документов есть приказ доставлять в отделение до выяснения личности.

– И много шпионов отловили за последний месяц?

– Парочку, – Литвин улыбнулся. – Проверили, отпустили. Там же две деревни, Бурминка и Васино, прописаны сорок с лишним граждан. Эти двое в гости к сельчанам приехали. Один – к тетке, другой – старого однополчанина проведать. Других «шпионов» не ловили.

– Происшествия в последнее время случались?

– Случались, – Литвин не менялся в лице. – Примерно неделю назад в квадрате, о котором вы говорили, патрульный экипаж засек постороннего. В том самом лесу, что примыкает к железнодорожной ветке, только западнее. Мужик вышел из леса – в кепке, сапогах, брезентовой накидке с капюшоном. Дождь как раз шел. Рюкзачок у него на плече болтался. С виду обычный грибник – сезон опят как раз начался. «УАЗ» из-за леска выехал, а мужик на опушку вышел. Наших не заметил, потом шум услышал, заволновался, задергался и побежал обратно в лес. Нашим интересно стало, съехали с проселка – и к опушке. Выскочили, давай в крик: гражданин, остановитесь, все такое. А в лесу только ветки хрустят – убегает. Стрелять не стали – потом ведь отчитываться надо за потраченные боеприпасы. Сунулись в лес за мужиком, но там сплошной бурелом, завязли, вернулись. Потом опять кружили по району – уже из принципа, но мужик как в воду канул…

– С рюкзачком, говоришь? – задумался Кольцов.

– Ну да. Патрульные, когда вернулись, рапорт написали. Злые они были, испачкались в лесу здорово. Евсеев сапог порвал – за корягу зацепился. Гайзуллин щиколотку повредил, хромает до сих пор.