Докурив и потушив сигару Виктор осмотрел рабочий стол, и убедился в том, что нет никаких важных бумаг встал и снова сел, но уже в другое кресло, в кресло для отдыха. Он вытянулся вдоль наполовину лежачего кресла и немного прикрыл глаза. А когда открыл их то понял, что он пробыл во сне где-то несколько часов, он проспал бы еще дольше, но по-видимому его разбудил не громкий звук дорогой обуви со звучными каблуками который так звонко стучали у его кабинета. Зашел Кольт с тем самым запоздалым медицинским отчетом пациента 51. Гюго встал и переместился в свое рабочие кресло, по ходу перемещение он успел заметить время, а было уже почти восемь вечера.

«Странно что меня никто не разбудил. Ведь эти то совсем не могут без меня ничего решить. А тут Герман», – Виктор подумал и зевнул.

Кольт конечно же сходу заметил глубокую сонливость своего друга, однако не стал тревожиться поэтому, а перешел сразу к делу, и начел он с оправданий:

–Я извиняюсь, не мог найти отчеты. Думал уже что потерял, –не очень убедительная отговорка, да и голос выдавал лукавство.

Виктор бы и сам забыл про них, поэтому в лишнем оправдании не было никакого смысла.

–Ах, ну-ка давай, –Гюго выхватил бумаги с рук Германа и принялся внимательно их изучать. Герман же занял удобную позицию на свободном стуле на против стола директора, и не торопливо ждал.

Виктор же пытался найти что-то такого чего он не знал сам, ведь все что было в бумагах он уже выделял прежде, изучая пациента. Читал он внимательно, вдумчиво, короткий сон дал ему свежесть ума для этого. Стоит также заметить, что профессор человек начитанный, и уже имеет серебристые волосы, это к тому что несмотря на это у него сохранилось отменное зрение, что нельзя было сказать о других людях подобного типажа и о самом Германе; однако внешнему виду Виктора остро нахватал такой аксессуар как очки, он никогда не имел даже намека на их приобретения.

Исследуя анализы, профессор заметил момент, который для него был новым. Целый лист бумаги был посвящен философской мысли пациента, а именно, больной занял не только убежденную позицию того что он есть то самое вселенское неизмеримое что именовано греками как Логос, но и он был как странно убежденным пессимистом. В последние дни пациент начал проявлять проповедническую позицию, однако без малейшей агрессии, да и в целом человек был не агрессивный. Часто размышляет о жизни и смерти, Виктору это показалось интересным, возможно он посчитал что пациент сознательно или бессознательно понимает и осознает свое положение, и это осознание приводит его в депрессию на основе чего и возникают такие мысли. Но в любом случае отчет был краток, не хватало больше деталей. Гюго задумался о том, чтобы лично начать вести его лечение.

–Я бы хотел взяться за него лично, –Гюго наконец поднял глаза на заждавшегося друга.

–А в чем проблема? Ты считаешь есть варианты как его вернуть в этот мир? –Герман посчитал что этот пациент не заслуживает персонального внимания, так как на прочь не верил в возможность его излечения.

–Мне он понравился, его необычное восприятие мира, да и его биография…

–Вызывает жалость, верно?

–Точно, жалость. Жаль терять такого человека, –Виктор протянулся чтобы взять очередную сигару, –я конечно уважаю твои методы, и ты это знаешь, но твои и мои способы лечения разнятся, –проговорил сквозь сигару, и комната наполнилась тяжелым дымом.

–У тебя уже есть подготовленный метод на него? Или может быть какие-то идеи?

–Нет, мне еще стоит и дальше изучить его.

–Тогда я завтра занесу список лекарств, которые он принимает, может что-то захочешь исправить.

Виктор усмехнулся и даже немного засмеялся бы, если не кашель, который прервал его дыхание.

–Да оставь ты, Герман. Я не в коем случае не ставлю под сомнения твой способ лечение. И ничего изменять я не буду, я лишь хочу его понять. Но историю его болезни ты все же завтра занеси.

–Обязательно.

Герман уже встал, с немного недовольным лицом уже хотел попрощаться с Виктором, как решил добавить перед уходом:

–Я был у Жаклин только что, ей гораздо лучше, зайди к ней перед сном. Думаю она тебя ждет.

–Я каждую ночь захожу к ней перед сном, вне зависимости от ее самочувствия. Но спасибо что сказал, –Виктор ответил и посмотрел на часы.

Герман лишь улыбнулся и направился к двери. Время действительно было уже позднее для них, смена вот-вот должна была закончится. Профессора Кольта заждалась его постель в корпусе для персонала. Виктор же знал, что вряд ли сможет уснуть после короткого вечернего сна, да и спал он мало в последнее время.

После ухода Германа, Виктор еще раз безнадежно взглянул на эти бумаги что лишний раз показывало, что работе профессора не будет конца и покоя. Он не стал их далеко убирать, а именно оставил на столе и стал собираться уходить. Погасил свет, вышел, запер ключом дверь. Отступил несколько шагов к кабинету Агаты чтобы предупредить ее о кончине своего рабочего дня, и то что она сама может освободится. Он не стал стучать, а властно открыл дверь, так как порой он не придавал мелочным знакам приличия. Да и в любом случае, он директор, а она его секретарь, он может заходить и без стука. Казалось, что для Агаты рабочий день был уже давно окончен, она расслабленно развалилась на маленьком подобии дивана у своего стола, читая какую-то книгу, и накинув одну ногу на другую. В начале даже было не совсем ясно читает ли она или просто дремлет, также не сразу она среагировала на визит профессора, при том что ей уже стоило привыкнуть к нему.

–Ах, месье Гюго, вы уже уходите? –Агата торопливо сбросила книгу со своей груди, и встала чтобы вести диалог с профессором на уровне глаз.

–Да, а ты собираешься?

–Нет, если можно я пока останусь тут. Мне тут нравится, да и тут еще конверты с письмами пришли. Чуть позже их разберу, –Агата указала на стопочку конвертов на столе.

–Сегодня утром пришли? –Виктор удивился, так как когда приходят письма по утрам, ему сообщают либо дежурные, либо секретарь.

–Нет, с ними тоже приключилась какая-то проблема, почтальон прибыл днем, даже под вечер. Вы как раз спали. Но писем мало, на ваше имя кажется нет, но я пересмотрю еще раз позже.

–Ты зашла, увидела, что я сплю, а почему не разбудила? –Гюго явно немного нахмурился.

–Да я как-то… не решилась, –Агата произнесла повинным голосом.

–А зачем заходила раз на меня писем нет?

–Спросить хотела кое-что, да не важно уже. Я сама не помню, –махнула рукой, и немного отвернулась.

–Ладно, вот ключи, сегодня отдашь дежурным, –Виктор вынул ключи из белого халата и положил их на стол, не дождался ответа и вышел из канцелярии.

Он сделал несколько шагов в лево, и вспомнил про Жаклин, развернулся и пошел в обратном направлении в даль по главному коридору к лестнице на второй этаж к нужной палате номер 60. Дойдя до нее ему на миг показалось что он забыл ключ от палаты в кабинете, но как оказалось нет. Ключ он нащупал в другом кармане своего халата, ввел в дверь и звонко открыл. Палата была темной, решетчатое окно было закрыто деревянной плитой чтобы не пропускать яркие лучи солнца или луны. Единственным освещением был исходный свет от коридора из которого входил профессор. Он нащупал включатель на стене, но не решился сразу его включить.

–Я включу? –неуверенно спросил он.

–Включай, –в ответ раздался чуть охрипший женский голос из темноты.

Палата осветилась, она не отличалась от палаты 51 абсолютно ничем, кроме деревянной плитой. На кровати лежала женщина с немного посидевшими волосами, лежала она лицом к верху, глаза ее были накрыты белой тряпкой чтобы свет лишний раз не раздражал ее сознание. Руки ее лежали неподвижно, белое одеяло накрывало ее тело до груди. На ней была классическая больничная пижама.

–Извини меня за руку, я не знаю, как это произошло, –Жаклин начала голосом полным мольбы и усталости.

Виктор подошел, сел на стул рядом с кроватью, нежно провел теплой рукой по холодному лицу жены. Виктор почувствовал, что ей сейчас хуже, чем обычно, изобразил насмешку над своей раной. Даже немного усмехнулся, надеясь заразить своим оптимизмом поникшую жену.