Все это удалось вытащить профессору Кольту из бессознательного пациента. Гюго не считал больного типичным, и даже в шутку говорил: «он умнее многих из нас», в любом случае дураком он не был, он просто тот человек чья гениальность перевесила его рассудок и расплющила его. Но при этом для всех остальных это был обычным пациент номер 51.
–Я как раз подготовил отчет последней серии терапий, тебе стоит посмотреть, –сам же Кольт забыл отчеты у себя в кабинете.
–Что-то интересное?
–Ничего того что приблизит его к выздоровлению.
Виктор тяжело вздохнул.
–К сожалению. Но я бы хотел сейчас его проведать, –Гюго встал, и направился к выходу.
–Да, пойдем… я и сам к нему давно не заходил. Уверен, что бедняка соскучился.
Доктора вышли в коридор, который был пуст в это обеденное время суток. Днем коридор был очень мил, много солнечного света, растения в горшках, местами весят картины. Вечером и ночью все иначе, по этим коридорам просто жутко бродить в одиночестве, хоть и медицинский персонал должен был привыкнуть к этому, но эта мрачная атмосфера не у всех уходила из рассудка и нагоняла страх.
–Как он ест кстати, надеюсь с питанием проблем нет? –спросил главный врач.
–Неделю назад он начал отказываться от еды по вечерам, но после я прописал ему обычные витамины для аппетита.
–Неужели помогло?
–Помогло, помогает детям, помогает врачам, помогает и больным. Сейчас его питание нормализовалось.
–А как его поведение с другими, он общается с кем-нибудь? –Виктор продолжал расспрос.
–Ничего особенного, продолжает существовать в своем мире. Часто его мир удачно находит контакты и приспосабливается с мирами других пациентов. Мне сказали, что некоторые даже решили поклоняться ему.
–О нет, этого еще не хватало. Если это так, его нужно временно ограничить от других. Он что-то проповедует? Я имею ввиду что-то действительное вразумительное?
–Нет, только бред
–Только бред, –с этими словами Гюго подошел к палате 51, вставил ключ, разомкнул дверь и распахнул ее.
Гюго и Кольт вошли. Солнечный свет проходил через решетчатое окно. В палате был стол, стул, тумбочка, шкаф и кровать. На последней сидел и что-то читал пациент номер 51.
–Ах! Месье Гюго, месье Кольт, мое почтение, –пациент был рад такому визиту. На его лице засеяла искренняя улыбка, которая заразила двух докторов.
–Очень приятно видеть вас таким счастливым и таким любезным, –Виктор протянул руку пациенту и тот с радостью ее пожал, –могу ли я сесть?
–Конечно, будьте как дома! –больной указал на стол у стола.
Профессор сел за стол, на нем был только один карандаш, не сильно заточен, с острыми вещами следовало обращаться очень аккуратно.
–Вы сейчас что-то пишите? –Гюго обольстил взглядом стол и бросил его на пациента.
–Нет, я больше ничего не пишу. Да и бумага закончилась, все ушло на эти… как их?
–Оригами, –закончил мысль Герман, –наш дорогой друг поклонник бумажной инженерии.
–Правда? –весело удивился Виктор, –мне казалось писать у вас получается лучше.
–Оставьте это, как будто вы что-то читали что я написал, –пациент также улыбался, но уже фальшиво, за улыбкой он скрывал легкую боль.
–Кстати, за последние дни вам снилось что-нибудь запоминающие?
–Снилось?
–Да, расскажите мне свой сон. Я думаю это будет интересно, –доктор спросил и посмотрел на своего коллегу. Тот одобрительно кивнул.
–Хорошо, –пациент призадумался, и начал уходить в воспоминания, –сегодня как раз снилось… мне снился космос и маленькие планеты.
–И маленький принц? –профессор задумчиво спросил.
–Вы догадливы. Да, маленький принц прыгал по этим планетам, прыгал и прыгал, и допрыгнул до моей планеты. Мы о чем-то говорили… но не помню, о чем
Доктора посчитали этот упущенный момент из сновидения очень важным. Иногда визуальное изображение не о чем не может рассказать, а вот диалоги очень важны и открывают многое о бессознательном человека.
–Нет, не помню.
–Ладно, не велика беда, –Виктор встал и обратился к своему коллеге, –Герман, я хочу изучить твои отчеты. Занеси их сейчас в мой кабинет пожалуйста.
Тот молча утвердительно кивнул и поспешил покинуть палату. Гюго последовал за ним чтобы закрыть за ним дверь. Оставшись наедине Гюго вынул из своего кармана на белом халате блокнот, и вырвал из него несколько листов и положил их на стол под карандаш.
–Знаете месье Логос, вы умело умеете притворяться, –доктор хитро улыбнулся.
Пациент встал и не дожидаясь приглашения сам сел за стол.
–Умело могу притворяться больным? –ответил пациент, посмотрев в глаза профессору.
–Нет, умело можете притворяться здоровым.
– Я знаю, что безумен. Но это высшее благо: ибо я обрел вечность в поисках счастья. Боюсь вам этого не понять.
–Возможно. Но я не стану заводить философскую дискуссию, так как знаю, что выйду из нее проигравшим.
Виктор вынул из кармана колбу с белым порошком, и насыпал этот порошок по линии на столе на против пациента. Его было не много, тонкая дорожка белого порошка где-то в десять сантиметров. Доктор снова полез в карман и вынул маленькую трубочку.
–Вы знаете что это? –утвердительно и уверено спросил профессор.
–Догадываюсь.
–Я хочу, чтобы вы взяли трубочку, и через нее вдохнули носом весь этот порошок. Потом взяли карандаш и возобновили свою писательскую деятельность.
Виктор вручил трубочку пациенту, и тот не уверено, но молча выполнил приказ врача. Вначале вдохнул весь белый порошок, захотел чихнуть, но не чихнул. Он взял в левую руку карандаш и молча глядел на пустые листы бумаги.
–Я оставлю вас, месье Логос, –профессор покинул палату и закрыл ключом дверь, и направился к своему кабинету.
Перед кабинетом Виктора, по коридору располагался кабинет секретаря. С недавнего времени выполнять функции секретарши стала тридцатилетняя женщина Агата. Она как раз выскочила из кабинета, и чуть не влетела в самого профессора.
–Ах, месье Гюго. Я как раз к вам. Распишитесь в накладной, –Агата протянула ему два документационных листа.
Гюго взял их и прошел к своему кабинету. Девушка последовала за ним.
–Наконец-то, а что случилось? –Гюго спросил, проходя в кабинет.
–Водитель грузовика попал в аварию, поэтому такая задержка, –девушка неуверенно поправила золотистые волосы.
–Серьезно? Никто не погиб надеюсь?
–Нет, отделались легкими ушибами вроде бы. Я особо не спрашивала, приехал другой водитель, –ответила Агата.
–Ты проверила продукты? Все в порядке? –Гюго сел за стол и бросил взгляд на секретаршу.
–Да, привезли другой груз.
–Хорошо, –Профессор опустил взгляд, подписал две бумаги и вручил их обратно, –Держи.
Агата взяла накладную, и удивленно посмотрела на руку профессора.
–А что у вас с рукой?
–А, ты не в курсе? –Виктор тоже сыграл удивление.
–Дежурные что-то меж собой говорили, но я не поняла. Неужели, напал кто-то из пациентов, да?
–Да. Жаклин укусила, –Гюго поник взглядом.
Агата тоже поникла. Ничего не сказала и просто молча покинула кабинет. Ей было грустно за профессора, она даже не представляла, как тяжело видеть любимого человека в стенах психиатрической больницы и в тоже время быть его врачом и каждый день наблюдать те ужасы что творятся с ним.
Профессор же, оставшись в полном одиночестве вынул из пачки, лежавшей на столе сигару, зажал зубами, чиркнул зажигалкой и глубоко вдохнул дым. Доктор сегодня не обедал, но он и не помнил об этом. Обычно время обеда для персонала наступает после обеда пациентов. И в тот момент почти весь персонал находился в столовой. В последнее время Виктор пропускал дневной обед не потому-то его беспокоило что-то душевное (правда и это тоже немного), а просто потому что он не имел аппетит в это время суток. Зато приступ обжорства сказывался на ужине.
И тут он стал думать о своей секретарше, о ее неумении выполнять рабочие функции. Девочка она была очень шустрой, но легкомысленной. Ее голубые глаза и пышная фигура могли сразить любого мужчину из персонала. За исключением Виктора конечно же, однако не стоит отрицать тот факт, что Агата частенько пытается привлечь на себя его внимание, но ей богу, она как дитя, при том что ей уже не мало лет. Детей у нее разумеется не было, жениха тоже. Устроится секретаршей в лечебнице Эльзаса это не самый лучший выбор, так как тут почти жизни нет, скучная однообразная рутина очень напрягает и зажимает людей. Со временем краски исчезают, и все кажется серым и тусклым. Виктор же сразу ее предупредил, мол такая хорошая красивая девушка хочет отдать пыл своей молодости в такое мрачное заведение. Агата же его сразу предупредила что ее интерес вызван дикой страстью к психиатрии, а не только чтобы скоротать молодость ради скромной зарплаты и маленькой пенсии. Откуда же такой интерес? Агата сама родом из Бельгии, росла в хорошей семье, Отец, мать и старший брат. Маленькая дочка вечно возилась с отцом, не давая ему покоя, тот же был известным психологом практиком, и постоянно работал с книгами и сам их писал. Уже в юности любопытство ребенка проявлялось вокруг отцовской работы, тот же с удовольствием натаскивал дочь своему интеллектуальному ремеслу; но он и сам хотел, чтобы она занималась иного рода медициной… для него казалось странным видеть подрастающую женщину психиатра. Вскоре отца не стало, но ее интерес к его ремеслу не погас. Даже напротив усилился, она переехала в Париж для того чтобы проучится на факультете психиатрии и практической психологии. Еще в студенческие годы она проходила краткосрочную практику в клинике Эльзаса, тогда и познакомилась с Гюго, сам Виктор с трудом вспомнил это мимолетное знакомство. Позже после окончание университета, юная Агата помаялась по Парижу, но бесцельно, и дорога занесла ее снова в Эльзас. Но стоит заметить, что в клинику пожаловала она не одна, вместе с ней пришло и рекомендательное письмо от руководителя медицинской кафедры этого самого университета, человек поставивший роспись в письме был человеком авторитетным, и не прислушаться к нему было чем-то неуважительным к собственной профессии для Виктора. Вот так и она попала под его белое крыло.
