–Если мы начнем работать, то о стоимости договоримся, не думаю, что это покажется вам дорого. Дело в том, что я скоро уезжаю, и не планировал тут искать новых клиентов. Но так как мне сейчас буквально нечего делать я бы мог с вами поработать какое-то короткое время. Эффект будет, мои профессиональные гарантии.
–А с чего вы взяли что мне нужна помощь психиатра? –глупый вопрос прозвучал с моей стороны.
–Я всю жизнь вижу людей, которым нужна моя помощь. –его ответ был предсказуем, но убедителен.
–А почему вы покинули клинику? Двадцать лет работали и ушли… ее закрыли?
–Нет, дело в другом, я вдруг понял, что был заложником своей профессии, –он бросил взгляд в сторону.
Короткая пауза.
–В каком смысле?
–Я много времени пробыл в одном месте, в одной клинике, и это очень напрягало. Напрягало медленно, незаметно, с годами, –его ответ меня насторожил.
–Не понял, вы были доктором в психиатрической лечебнице, а потом стали странствовать?
–Да, именно так. Но не все так очевидно, есть и другие причины, –он ответил не очень обнадеживающе.
–Расскажите по подробнее от начала и как вы попали сюда, –мне это было действительно интересно.
–Это долго.
–Я не куда не спешу, профессор.
–Хорошо. Но прежде… –он вытащил из внутреннего кармана здоровую пачку сигарет и протянул ее мне, –возьмите
Меня это обрадовало, я взял одну сигару и осмотрел ее необычную табачную красоту с манящим запахом, я прочел на ней марку «Kárpátok» и положил меж губ.
–Венгерские, думаю Вам понравится, –профессор повторил мои действия.
–Уже нравятся! –воскликнул я.
Месье доктор вынул из переднего кармана зажигалку и поджег мою, потом свою сигару.
«Какой тяжелый дым» –обратил я внимание после того как крепко затянулся.
–Итак рассказывайте, мне очень интересно. И не упускайте подробности о вашей работе, –я приготовился, опять откинул голову и смотрел в глаза курящему профессору из Франции.
Странный и необычный рассказ был очень долгим, где-то обрывистым, где-то с маленькими и большими не состыковками, но пересказать я попробую, хоть и с трудом, но и с большим интересом…
Глава вторая
«Я знаю, что безумен. Но это высшее благо:
ибо я обрел вечность в поисках счастья».
***
Лечебница профессора находилась в нескольких километрах от ближайшего населенного пункта, и располагалась на западном берегу Рейна. Персонал же был собран не только со всей Франции, но и со всей западной Европы. Психиатрическая лечебница имела в своем составе два корпуса: первый корпус для рабочего персонала в два этажа, второй же лечебный корпус для пациентов также имел два этажа. В стенах лечебницы имелся просторный двор с садом и фонтанами. Однако в целях безопасности был ограничен доступ пациентов к берегу реки, прогулки возле Рейна могли совершаться только с позволением лечащего врача и строго в сопровождении медицинского персонала. Но в это время года это было особой роскошью так как было слишком холодно, и нельзя было рисковать здоровьем пациентов. Кабинет профессора располагался на первом этаже около основного входа в лечебницу.
Холодным днем осени, профессор сидел в своем роскошном кабинете, который бы завален медицинскими книгами и бумагами. На столе стояла открытая бутылка виски, но сегодня профессор не пил. Бутылка нужна была для того чтобы продезинфицировать свежую рану на правой кисти профессора, и остановить кровотечение. Почему он не взял спирт, который был в изобилии в медицинском центре? Вероятно, Виктор не стал тратить время на поиски аптечных средств, когда на его столе было такое дорогое и приятное средство от боли и от заражение инфекцией. Рана же была получена в результате его неудачного визита к одной из пациенток страдающей тяжелой стадией шизофрении. Та, найдя удобный случай вцепилась доктору в руку и ей удалось сорвать зубами часть его кожи и напиться кровью. Профессор решил, что накладывать швы нет необходимости, и вскоре он укрылся в своем кабинете и занялся самолечением.
В кабинет без стука вошел профессор Герман Кольт, старинный друг профессора Гюго и к тому же очень авторитетный психиатр. Выглядел он старомодно – маленькие круглые очки, усы, гусиная походка. Однако Кольт подходил к способу лечения многих своих пациентов со стороны практики гипноза. Он с юности был увлечен сначала сверхъестественными вещами как гадание, магия, колдовство… конечно он это все перерос, однако гипноз его заинтересовал тем что эта практика вполне научно обоснована. Доктор разработал и доказал ряд гипотонических терапий, которые продвигают на несколько ступень вперед пациентов к выздоровлению. И уже как пятнадцать лет он практикует гипнотические лечебные способности в клинике на берегу Рейна под руководством своего друга профессора Виктора Гюго.
–Все в порядке? –Кольт начал диалог.
Гюго поднял взгляд с кровавой руки на своего друга и улыбнулся.
–Жить буду.
–Как это произошло? –Герман сел на свободное кресло рядом со столом главного врача, и интересовался необычным инцидентом, о котором узнал от санитаров.
–Я решил покормить Жаклин, и неосторожно коснулся ее, видимо, произошел припадок, и она вцепилась мне в руку, –оба профессора с сочувствием и жалостью заулыбались.
–И все же не стоит так рисковать, любой укус к добру не приведет.
Кормить пациентов это работа мед сестер, и возможно очень странно то что этой «грязной работой» решил заняться сам профессор. Причинной такой близости есть тот факт, что эта пациентка, Жаклин, приходится женой профессора Гюго. Женщина средних лет, вышла замуж за психиатра, жили мирно и счастливо пока ее не стала одолевать болезнь. Страх воды и света, лихорадка, бред. Врачи сразу поняли в чем дело – бешенство. Это фактически приговор, и Виктор можно сказать уже попрощался со своей женой, как вдруг не произошло чудо и болезнь отступила. И действительно не подавалось объяснениям, так как в практике многих врачей бешенство имело летальный исход. А это чудо произошло после того как профессор, являясь человеком не особо верующим, решил впервые сходить в церковь и просить у сил, которые могут сделать все. После излечения жены, хоть и все были ошарашены, но и также были последствия. Жаклин от физической болезни приобрела болезнь душевную. Вирус оставил о себе знать, деформировав некоторые части головного мозга пациентки. Симптомы начались примерно через неделю, припадки агрессии, бред, галлюцинации существ не из этого мира, светобоязнь. Однако все эти симптомы возникали циклично, то есть Жаклин могла неделю пробивать в состоянии нормального человека, а неделю другую ее одолевали приступы. Иногда это были дни, а не недели. Страшно еще то что у этих циклов не было определенной последовательности, и невозможно было даже приблизительно предугадать, когда состояние смениться на ненормативную. Что-то вроде раздвоение личности, именно такой диагноз вначале хотели поставить, однако ее муж не согласился, так как это было нечто другое, но похожее… пока ограничились диагнозом классической шизофренией. Психиатры изучали феномен Жаклин, как и в принципе изучали феномены всех своих пациентов, однако конкретно для жены профессора не нашлось лечение, которое могло бы по крайней мере стабилизировать приступы и сделать их менее неконтрольными. Гипнотерапия доктора Кольта только сыграло хоть и незначительную, но хоть какую-то роль в психическом поведении Жаклин, однако прямых клинических подтверждений этому не было.
–Как там твоя книга? –спросил Гюго продолжая при этом перевязывать рану.
–В долгосрочном процессе, я вроде ее заканчиваю, но мне кажется чего-то не хватает…
–Перечитай Фрейда, когда мне нужно найти какие-то ответы на вопросы, я берусь за него… ну или за Юнга.
–И как, помогает?
–Не особо, –ответил Виктор, затянув бинт в узел, –кстати, хотел спросить, как там твой пациент 51?
Часто доктора давали пациентам номера по номеру палаты в которой они лежали. Пациент 51, следовательно, пациент из пятьдесят первой палаты был больным, над которым занимался Кольт. Но вкратце о больном: Это был мужчина тридцати пяти лет, настоящее имя знать не обязательно. Женат, есть дети. В своей «прежней жизни» был образованным человеком, преподавал биологию в солидном университете какое-то время. Потом начал изучать древнегреческую философию, и так яростно что немного помешался. Начал публиковать критические анализы над трудами Гераклита и Аристотеля открыто насмехаясь над ними. Общественность не ценила это перевоплощения биолога в философского критика и отвергла это понятия о реальности. Тот же мечтал доказать чего-то там всем своим критикам, и конечно не обошлось и без семейных скандалов. Тот стал пить, и много пить. Писал бред на бумагах, критиковал всех, кто критиковал его самого. Жена же его не ушла от него как могло показаться, а наоборот, поддерживала его и сочувствовала. Но далее стало еще хуже, пациенту 51 во снах начал появляться сам Чарльз Дарвин и угрожать ему расправой. К несчастью пациент и его жена отказывались признавать начало наступления психических расстройств у несостоявшегося философа. Дальше Дарвин из снов перешёл в реальность и стал мерещиться бедняги и в сознательном быту. Как казалось больному он сумел унять гнев великого биолога, и даже сумел подружиться с ним. Жена начала заставать мужа одного в комнате, и тот разговаривал и даже дискутировал как ему казалось с его новым другом Чарльзом. Кстати не употребляя при этом спиртного. Тогда и жена решила отправить его к врачу, тот же не сопротивлялся, но и не признавал себя больным. И вот пациент уже в клинике, в палате номер 51 дошел до высшей степени своей болезни. Он считает себя Логосом, вселенской вечностью и создателем времени. По его словам, он то что было во все времена и будет всегда. Однако Богом он себя не считал. А вот Гераклита он называл чистым злом который извратил понятие о Логосе.
