Так как съезд был не только «внеочередным», но ещё и «чрезвычайным» - на нём были только «свои»: высшее руководство ВКП(б) и номенклатура - Первые секретари республик, краёв, обкомов и райкомов - числом 1532 с решающим голосом, 359 с совещательным голосом… Никаких посторонних, к примеру товарищей из Коминтерна - не говоря уже о любых представителях прессы. Даже секретарей, которые под приглядом Поскрёбышева записывают речи выступающих и тех – самый необходимый минимум.

Зайдя в Зал заседаний последним из членов Политбюро, я заметил что в президиуме не хватает двух человек – Берии и Хрущёва.

На душе сразу как-то стало тревожно, от скребущих её душу кошек.

На мой немой вопрос Поскребышев лишь недоумённо пожал плечами… Мол сам «в танке». Проходя мимо сидящих соратников интересуюсь и получаю ответ от Молотова:

- Товарищ Берия звонил, что он выехал на срочный вызов и немного задержится. Насчёт же Хрущёва мне ничего не известно.

Выдохнул с облегчением – кажется мои страхи напрасны.

Регламент был поставлен с ног на голову с первых же минут.

Сперва увидев меня депутаты соскочили с мест, покричали «слава великому Сталину» и бурно стоя поаплодировали…

Взбесились, что ли?

А приятно, млять, что ни говори!

…Затем, пока те дули на отбитые ладошки, получасовую речь толкнул Молотов, обрисовав международное положение как «тревожное», возможность войны – «весьма вероятной», а обороноспособность Красной Армии - «крайне удручающей»:

- Товарищи: во главе Рабоче-Крестьянской Армии оказались прохвосты, которые длительное время занимались очковтирательством…!

Ну и так далее, чуть ли не по матушке.

Когда он закончил, зал ответил взрывом возмущения:

- Возмутительно!

- Никакой пощады!

- Смерть врагам народа!

Только диву даюсь такой кровожадности:

«А пусти всё на самотёк – историки потом скажут, что это товарищ Сталин - заставлял их так вопить, требуя беззакония!».

После него, примерно тоже самое хотя и более кратко - в уши депутатам «дунули» по очереди все члены Политбюро.

Когда аудитория была достаточно «разогрета», выступал последним и, сразу же поставил «быка за рога»:

- Товарищи! Международная обстановка обострилась, ситуация накалилась и наше положение изменилось не в лучшую сторону… Бла, бла, бла… Война может начаться в любой момент – хоть прямо сейчас, а мы с вами к ней не готовы – что воочию показала недавняя война с Финляндией.

Страну-агрессора мы с соратниками по вполне понятным соображения не называли: пусть думают про кого угодно - вплоть до Великобритании.

Сделав великолепную паузу – Станиславский бы сгорел от зависти, нагнал по максимуму жути:

- Товарищи! Если мы с вами немедленно не предпримем срочные меры – то мы просрём государство, оставленное нам великим Лениным!

Зал, так и оху… Остекленел!

Затем вопросил:

- Что будем делать, товарищи? Дорог каждый час!

После этого предложение Молотова об создании «Государственного комитета труда и обороны» (ГКТиО) - прошло на «ура». Следом, так же дружно и с каким-то поросячьим восторгом проголосовали за назначение Председателем «ГКТО» товарища Сталина.

Затем уже последний (то есть ваш покорнейший слуга в теле Реципиента) огласил состав этого органа: три заместителя – Молотов, Ворошилов и Берия и, четыре члена - Каганович, Микоян, Маленков и Щербаков.

Это тоже было принято единогласно, а вот моё предложение об принятии Берии и Щербакова в Члены Политбюро ЦК ВКП(б) – только наполовину, из-за отсутствии самого Лаврентия Павловича…

Начинаю беспокоиться:

«Да где ж его чёрт носит?».

Ладно, наверное под самый занавес прискачет…

Чтоб назначить меня Верховным Главнокомандующим РККА, одобрения съезда не надо – достаточно решения Политбюро. Такая же петрушка и с Председателем Совета Народных Комиссаров – депутаты были лишь поставлены в известность. Правда, за последнюю должность должен ещё проголосовать и Верховный Совет СССР.

Итак, практически свершилось.

Решения партсъезда вступают в силу после опубликования их в главном печатном органе страны – в газете «Правда». То есть завтра я получу практически неограниченные ничем и никем, диктаторские полномочия.

Ну а там…

Ну а там новые заморочки!

Впрочем, всё как обычно: решение одних проблем – рождает новые проблемы.

***

Ну а теперь самое главное, с перспективой на отдалённое будущее… На очень отдалённое будущее. Посмотрев на Поскрёбышева с «немым» вопросом – а не поступало ли каких известий от Берии и, получив в ответ всё то же пожатие плеч, я начал «чудить»:

- Товарищи! В связи с моей перегруженностью на вышеперечисленных должностях, в связи с невозможностью одного человека (даже такого, как товарищ Сталин) исполнять столько много обязанностей, прошу освободить меня от должности Генерального секретаря.

Мда… Словами этого не передать.

Это надо кино снимать и потом показывать за очень большие деньги!

Сперва никто ничего не понял и сидящие в зале стали переглядываться да перешёптываться с недоумёнными лицами. Затем послышался всё нарастающий гул как при приближении цунами и, наконец представители партноменклатуры в дружном порыве соскочили с мест… Их мимика и жесты, их выразительно воздетые руки были прямой мольбой к товарищу Сталину, подкреплённые выкриками:

- Нет! Просим остаться!

- Просим взять свою просьбу обратно!

- Нет! Только не это!

- Нет!

- Нет, нет, нет…!

Поворачиваю к Президиуму и вижу ухмыляющиеся рожи соратничков, а у Калинина – так откровенно злорадно-торжествующее.

Молотов встаёт и с места:

- Товарищи! Мы должны все единогласно и единодушно просить товарища Сталина, нашего вождя и учителя, быть и впредь Генеральным секретарем ЦК Всесоюзной коммунистической партии (большевиков). Кто «за» - прошу голосовать.

«Лес рук», и:

- Принято единогласно.

Потом обратившись ко мне:

- Товарищ Сталин! Советский народ и коммунистическая партия не поймут вашей отставки. Мы все как один избираем Вас нашим руководителем — Генеральным секретарем ЦК ВКП(б). Другого решения быть не может.

Вот, как?

Ну, тогда я вам сейчас устрою!

Заодно и время протяну до появления Лаврентия Павловича…

Да где же он, в конце то концов?

Что это за «срочный вызов» такой - ради которого можно забыть про наш заговор?!

В первый раз после «попадалова» пожалел, что в этом мире отсутствует сотовая связь.

Подняв руку и дождавшись когда утихнет:

- Товарищи! Такие вещи с кондачка не решаются, поэтому предлагаю отложить этот вопрос до завтра. Подумайте, созвонитесь до первичных партийных организаций и посоветуетесь с товарищами на местах, а завтра вновь соберёмся и поставим вопрос об моей отставке с поста Генсека на голосование. Ну а пока прошу выслушать ещё одно моё предложение…

Немного пошумели, но потом притихли с любопытством на лицах: мол, что ещё выдумает?

И я не обманул ожиданий:

- Товарищи! Мне и товарищам из Политбюро приходится решать множество вопросов - в которых мы недостаточно компетентны. Поэтому предлагаю создать Президиум при ЦК ВКП(б), в которое назначить следующих товарищей…

Все эти товарищи – наркомы или просто крупнейшие технические руководители из плеяды так называемых «сталинских выдвиженцев». Перечислив двадцать пять фамилий, я предложил:

- …И придать им статус кандидатов в члены Политбюро, нынешних списком переведя в полноценные «члены». Кто «за» - прошу голосовать.

Слышу за спиной удивлённые шёпотки:

- Кто составил этот список?

- Клянусь, что я никакого отношения к этому не имею. Сталин даже не спрашивал моего совета или мнения.