Не успел и глазом моргнуть, как передо мной появилось требуемое. Как приходилось читать, Сталин предпочитал писать остро заточенным карандашом. И это «послезнание» было первым, которое меня не подвело.
Сперва, в целях дезавуировать свои намерения - нарисовал портрет Жукова с длинными ослиными ушами, затем Павлова - в виде заросшей шерстью гориллы, в будёновке и генеральских галифе. Посмотрев на «натурщиков» и с удовлетворением обнаружив несомненное сходство, написал: «Расстрелять обоих пидоров» и, расписался снизу - имея в виду подпись на партбилете.
Первые три раза получалась какая-то кривая загогулина – как курица лапой, но когда расписывался в четвёртый раз - заслушался одного военного и, «подмахнул» как на автопилоте… Потом, присмотрелся…
Ух, ты! У меня получилось!
Должно быть мышечная память сработала. Поэтому впредь, во время подписания документов надо думать об чём-то постороннем… Например, о бабах.
Кстати о бабах…
Интересно, а у моего Реципиента - ещё «стоит»?
Закрыв глаза, представил пару порнографических сцен с Любовью Орловой и, в шароварах - тут же знакомо «зашевелилось».
Ну, что ж… Не всё так плохо, оказывается!
Минута, другая…
УПС!!!
И вдруг дошло как до верблюда на четвёртые сутки: а ведь мне - как и всякому порядочному попаданцу, положены «рояли».
Повертев головой по сторонам и ничего не обнаружив окромя паскудных высше-номенклатурных и генеральских рож, заглянул себе в «черепушку». Если память Реципиента отсутствует как волосы на ладони у рукоблуда – то, как дело обстоит дело с моей собственной памятью?
Минут пять, а то и все десять – как курица в мусорной куче роюсь в подсознании, отыскивая «послезнание».
И где ж, воно?!
Нет, про это вспоминать пожалуй не след…
Ой, как стыдно!
Это, разве было со мной?!
НЕТ!!!
Ээээ… Что я там недавно читал?
Арсан Эмануэль: «Девственность, как порок».
Нет, это совсем не то!
Так, так, так…
Да. Как она работает?!
Крепко зажмурив глаза, мысленно произнёс:
«Мне бы вспомнить что-нибудь про предвоенный период… Ну, пожалуйста!».
К вящему удивлению, перед глазами как бы всплыл экран монитора компьютера и немного помешкав в нерешительности, я мысленно на нём напечатал:
«Что-нибудь про приведении войск противоздушной обороны в боевую готовность накануне 22 июня».
И тут же высветился когда-то читанный документ:
«1. Частям ПВО зоны, батальонам ВНОС и средствам ПВО войсковых соединений и частей принять готовность № 2 (повышенная боевая готовность)…
3. Части ПВО, находящиеся в лагерях, в том числе и войсковые, немедленно вернуть в пункты постоянной дислокации…
6. Срок готовности 18.00 19 июня 1941-го. Исполнение донести 20.00 19 июня 1941-го.
Начальник штаба ПрибОВО генерал-лейтенант Клёнов».
Откуда это взято?
Ответ не промедлил:
(ЦАМО, ф. 344, оп. 5564, д. 1, л. 14. ВИЖ № 5, 1989 г., с. 29).
О! Да тут даже с ссылочкой!
Вот только на ляд она мне нужна.
Так, так, так… Склероз здоровью не помеха…
Вбиваю следующий вопрос:
«А чё тогда 22 июня всё так печально в Прибалтике получилось?».
Тут же высветился документ:
«Вами без санкции наркома дано приказание по ПВО о введении в действие положения № 2 — это значит провести по Прибалтике затемнение, чем и нанести ущерб промышленности. Такие действия могут проводиться только по решению правительства. Сейчас Ваше распоряжение вызывает различные толки и нервирует общественность.
Требую немедленно отменить незаконно отданное распоряжение и дать объяснение для доклада наркому.
Начальник генерального штаба Красной Армии генерал армии ЖУКОВ. 21 июня 1941 года».
(ЦАМО, ф. 251, оп. 1554, д. 4, л. 437. ВИЖ № 5, 1989 г., с. 29. http://liewar.ru/con-tent/view/186/2).
Ух ты, как здорово!
А вот ещё весьма интересный фактик:
«Солодовников (командир 345-й стрелкового полка) попросил у Кузнецова (Командующий ПрибОВО) разрешения выдать личному составу каски, но получил отказ. Тогда он пошёл на конкретный шантаж — сообщил, что завтра, в воскресенье, по плану в полку должен состояться строевой смотр; командарм сдался и разрешил выдать каски, но с предупреждением, чтобы об этом не узнали немцы. Потом генерал и армейский комиссар 2 ранга уехали, а комполка и уполномоченный остались в состоянии удивления, граничащего с возмущением».
Откуда сие?
Из фондов Белгосмузея ИВОВ.
Кто опубликовал?
Некто Д. Егоров.
Жесть…
Да я ж теперь - ну прям ходячая «Википедия», мать твою генералиссимуса, етти!
Имеется-таки «рояль», да ещё и какой:
ИНФОРМАЦИЯ!!!
Которая, как известно правит миром. Если её правильно применять, конечно.
Настроение сразу несколько поднялось и, спрятав бумагу в карман, я став внимательно слушать, что говорят «перешедшие к обсуждению» генералы.
***
Жуков ответил на несколько вопросов, после чего стали по одному выступать присутствующие в зале стратеги, вставляя свои «пять копеек».
Даже меня, человека далеко не военного (имеющему за плечами лишь военную кафедру машиностроительного института и полтора года срочной службы в образцово-показательной учебке, после которой я дембельнулся «лейтёхой запаса») поразила основополагающая идея советской военной доктрины. Фетишем советских генералов было священное слово «рубеж»: его следовало любой ценой достигать при наступлении и до последней капли крови отстаивать при обороне.
А как же уничтожение врага?
Про это прямо не говорится, но видимо подразумевается - что такое является побочным эффектом при захвате или обороне рубежа.
У немцев же, насколько мне известно, всё было с точностью наоборот: приоритетным считалось именно уничтожение противника, а захват или удержание рубежа - всего лишь приятным бонусом.
Хотя, надо обязательно добавить: своих дураков у Алоизовича тоже хватало - поэтому у них получалось по-разному, нередко с точностью наоборот…
Иначе, с чего это вдруг ему стреляться пришлось?
«Тупость» - профессиональное заболевание военных и, она интернациональна. Просто немецкие генералы – тупые профессионалы, а наши – тупые любители.
Главным же видом боевых действий, у наших генералов считалось концентрация на каком-то одном узком участке превосходящих сил и за счёт этого - нанесение удара сокрушительной силы.
Вот, например, Начальник Главного управления ВВС РККА – к сожалению ещё не расстрелянный Реципиентом генерал-лейтенант Рычагов, делает такую заявку:
- Из опыта современных прошедших и идущих войн авиационная плотность достигается до 25-ти самолётов на один километр фронта…
Только диву даюсь…
Это где, на каком фронте он такую плотность нашёл?
В мае сорокового, немцы имели плотность в десять раз меньшую и, ничего…
Раскуярили франко-наглов за милую душу!
А этот, меж тем не унимается:
- Необходимо сделать вывод, что в современной войне на главном, решающем направлении (по фронту, примерно 100-150 километров) в составе фронта будет действовать не менее 15-16 дивизий, то есть где-то в районе 3500-4000 самолётов.
Лёгкость мысли, просто необычайная!
Это ж, сколько одного авиабензина скока надо… Где его взять при нашем предвоенным топливным кризисе? На чём подвести при тотальным дефиците авто- и железнодорожных цистерн? Где складировать?