Да, мне тяжело смотреть на детей.
— Прости, — обратилась Ребекка ко мне. — Для тебя и так это все сложно, а я еще.
— Нет-нет. Ты не должна прятаться от меня. Когда все будет на своих местах, мы познакомим Блэйка с его младшей сестренкой.
Я попыталась улыбнуться, пусть даже вымученно. Хорошо, что всему «темному» миру было не до нас: люди переговаривались между собой и со страхом смотрели на небо. Кто-то не выдерживал, расталкивал толпу и убегал в любое возможное укрытие. А чернота все рассеивалась.
— И все же это неправильно с моей стороны по отношению к вам обоим.
Брайен едва удержался от едкого замечания, его сосредоточенное лицо скривилось на долю секунды и осталось уставшим еще на долгое время.
— Не сейчас, — произнес он с натянутой строгостью. — Меня скоро разорвет на части от переизбытка ваших эмоций со всех сторон.
Его просьба не была лишена рассудка. Нам всем было проще, когда мы держали себя в руках и не выясняли такие тонкости, как чувства, родственные связи и прочее. Нужна была холодная голова, и было бы прекрасно добавить к ней отсутствие эмоций. По крайней мере тех, которые отравляли и толкали на безумства, влекущие за собой домино из ошибок.
Утро наступало, окрашивая все в теплые розовые оттенки. Для меня все шло медленно, но для «темных» словно что-то щелкнуло. Дюжина людей кричала, пряча головы в ладонях. Кто-то щурился и боялся широко раскрыть глаза. И единицы с улыбкой наблюдали за красочным «зрелищем».
Брайен бегло оглядывал мучительные гримасы собственного народа. Он и сам повторял за ними, словно чувствовал их боль на себе.
— Вы можете выдержать это. Дайте себе шанс.
Джессика плакала, но от радости прыгала на месте, дергая Кайла за руки. Тот же не решался так прямо, как на таран, встретить страшное солнце. В итоге ему не удалось обуздать взбудораженность Джессики: он стиснул зубы и открыл глаза. Изящные пальцы Джесс застыли на его скулах, трепетно провели по коже. У обоих был заплаканный вид, но счастье, кажется, перекрывало любые неприятные ощущения. Кайл, воодушевленный общей радостью, за какие-то доли секунды преодолел последнее расстояние между ним и девушкой, которую он так долго любил, и поцеловал ее. Сразу требовательно и чувственно. И то, в каком шоке сначала застыла брюнетка, дало мне повод думать, что поцелуй для них первый! Смущение взяло верх, и я в итоге перестала подглядывать за ними.
Остальные люди за спиной тоже достаточно хорошо справлялись. Не без криков и ругательств, не с первой попытки. Но все же они не сдавались.
Это утро «темный» мир сохранит в своей памяти на долгие годы. Ведь именно сейчас они все сделали шаг к совершенно новому, к тому, что раньше являлось неестественным. К «серому», имеющему свои оттенки в сердцах каждого.
_________________
Дни за подготовкой должны были пролетать, по моим представлениям, со скоростью пуль, прорезающих воздух. Но на самом деле они были тягучие, как мед или патока, сладости правда в них не было и гроша.
С Брайеном мы спали по очереди. Пока один мучился в кошмарах и приступах истерики, другой делал все, чтобы хоть как-то его успокоить. И врали друг другу, что прекрасно себя чувствуем. Ложь была очевидной, ведь из всех людей, кружащих под носом, мы были самыми бледными и молчаливыми.
Молчать удобно. Когда ты не произносишь свои тревоги вслух, создается иллюзия, что все страхи — плод твоей больной фантазии.
Больше половины всех «темных» в итоге стала жить при свете дня. Брайен отдал приказ не бродить у границы, чтобы «светлые» думали, что их противоположность все еще боится солнца. Мы сначала не верили, что возможно так относительно просто переломить устоявшиеся стереотипы. Но когда это сделали единицы, к ним стали прислушиваться остальные. Получилось подобие из снежного кома. Большинство верило в новую идеологию, у остальных уже не было шансов оказывать сопротивление. Возможно, на руку сыграл и синдром вечного подчинения. Мы не отрицали этого, но пытались видеть лишь плюсы. Тем более Брайен в конечном счете обрел нерушимый авторитет и доверие.
Он переживал постоянно и из-за этого. «Вдруг я подведу их? Они ведь так слепо следует за мной», — спрашивал он у меня. Возможность провала мы учитывали. Наивности в нас обоих было ничтожно мало! Только я больше переживала, что подвести могут нас. Все-таки мы не использовали наркотики и прочие психотропные вещества, мы не внушали и не приказывали. Мы так же слепо доверяли им, как и они нам. И на этой взаимной вере держался весь процесс подготовки к нападению на «светлый» мир.
Было достаточно много добровольцев, которые стали проходить ускоренную подготовку по борьбе, самообороне и прочему. Они хотели поскорее расправиться с угрозой в виде «безупречных светлых» и начать новую жизнь. Переход к дневной жизни принес с собой, к сожалению, не только плюсы: «темные» теряли свою силу, отменный слух и способность видеть в полном мраке.
Элита «темных», та самая, которая все еще обладала способностью проникать в головы «светлых», потеряла свой дар. Несмотря на то, что мы берегли их от изменений, их мысли и взгляды на жизнь контролировать было не в наших силах. Они и без дневных вылазок стали больше походить на «серых».
Дэйв и Гэйл тренировались с другими «темными» обычно днем. Они показывали отличные результаты, особенно Гэйл, в котором, кажется, было заложено что-то боевое. Они втроем, вместе с Джой научились видеть при лунном свете. Восторг моей подруги было не унять: она точно собиралась пересчитать все звезды на небе! Она даже успела стать местной любимицей. Некоторые «темные» души в ней не чаяли, улыбались, стоило ей посмеяться над самой нелепой шуткой. Мы с ней часто помогали тем, кто в этом особенно сильно нуждался. Даже если нужен был банальный разговор — мы были рядом. И «темные» охотно шли на контакт.
Лу (так они с Гэйлом назвали дочку) была у родителей Джой. Подруга скучала по ней, но особо внимания на этом не концентрировала. Она теперь, как и Ребекка, сильно переживала о моих материнских чувствах. Ее удивило, что я назвала дочь не в честь мамы, ведь она предполагала, что именно так я и поступлю. Но я хотела, чтобы Джейн никаким образом не была привязана к моим мрачным воспоминаниям о том дне, когда я навсегда потеряла родного человека.
Кайл тоже упорно готовился к операции, но больше времени проводил рядом с Брайеном. Они все еще оба надеялись сохранить достаточно преимущества перед «светлым», чтобы иметь перевес в силе. Но прятаться в тени было бесполезно. Процесс шел, даже особенные возможности Брайена растворялись, как и время, отведенное на подготовку.
Мы все становились нормальными и в чем-то похожими друг на друга.
Неизвестно только, куда пропали сторонники прежнего образа жизни. Они исчезли, не портили картину своим вмешательством. Но Брайен предполагал, что они еще появятся, и никогда не забывал о них.
Из таблеток, которые спасли Джой, удалось сделать огромное количество точных копий. Каждому, входящему в состав армии по освобождению «светлых» от тирании их правительства, выдали по контейнеру с несколькими капсулами. Экипировку новую создавать не было времени, но всем повязали на плечо белую ленту, снабдили оружием. В числе новоиспеченных солдат были и мужчины, и женщины разных возрастов.
План был составлен, люди подготовлены. После этой ночи, на заре, мы должны были начать проникновение на территорию «светлых». Застать их врасплох, но одновременно в том положении, когда они не совсем уязвимы — наша задача. Мы не хотели запугивать, мы хотели помогать им.
Переждать эти последние часы перед решающим днем мы, своей компанией, решили в ближайшем к границе баре. Никто из нас не пил, но в привычной атмосфере, рядом с другими «темными» мы и так чувствовали себя слегка хмельными. По крайней мере, я так представляла это состояние, потому что голова у меня кружилась, язык заплетался и смех вырвался в неловкие моменты.
— Это от волнения, — говорил мне Кайл достаточно очевидные вещи. — Еще немного, мы выйдем из этого помещения, и все навсегда изменится.
