Его невозможно было не понять. С обретением статуса преемника, на его плечи легла ответственность, и любая ошибка могла причинить вред тем, кого он любит. Раньше он бежал от этого, но сейчас у него просто нет иного пути — только полное подчинение воле Правителя.
И появление «серого» человека могло нарушить стабильность, за которую так держался Брайен.
— Никто не узнает о том, что я стала «серой». Не тревожься об этом. И помни, что ты в любом случае спас меня, ведь сейчас я чувствую себя полноценной.
Брайен запустил одну ладонь в мои волосы, его большой палец стал медленно гладить мои щеки, иногда касаясь уголка губ. Я накрыла его руку своей, дабы унять эту едва различимую дрожь. И все-таки он что-то не договаривает, пытается оставаться сильным, хотя явно в нем давно что-то подорвали.
И не сложно догадаться, что это связано со мной.
— Я должен убить кого-нибудь, — вдруг говорит он.
Движение его руки полностью прекращается, я и сама замираю и кое-как произношу:
— О чем ты вообще говоришь?
— Они видят, что со мной что-то не так, и мой потенциал «темного» падает.
— И… и что теперь?! Они хотят превратить тебя в убийцу?!
— Они хотят вернуть меня в то состояние, которое было до встречи с тобой.
— Нет-нет-нет. — Я подскакиваю с места и отступаю на пару шагов. — Ты не можешь. Ты не сделаешь этого. Ты не такой!
— Иначе они убьют тебя. Было поставлено такое условие.
— Они блефуют. Им меня не достать, а «светлое» правительство не подаст им меня на блюдечке. Они просто опять хотят играть с твоим разумом. Манипулируют, вызывают гнев.
Брайен встает и направляется в мою сторону, пытается обнять, но я из-за эмоций не могу спокойно стоять на месте.
— Скажи, зачем им это надо? Зачем им нужен твой гнев?
Он отворачивается от меня, кладет руки на голову и взъерошивает свои короткие волосы, затем на выдохе, чтобы успокоиться, произносит:
— Они хотят войны.
Я в ужасе смотрю на него и не могу ничего сказать, так как шок отключил разум напрочь. Холод прошелся по телу, и далеко не из-за поднявшегося ветра. Деревья заскрипели под напором, послышался жуткий свист. С веток начал валить скопившийся снег, и лучше бы нам было уйти, но мы оба стояли и ждали друг от друга хоть каких-то действий.
— Объясни, — сказала я с усилием.
— В нашу первую встречу я оставил тебя в живых не потому что ты мне понравилась или что-то в этом роде. Я тогда еще не был преемником, но уже знал, что являюсь ключом к войне. Меня готовили к этому, но я не видел никакого смысла в кровопролитии. Мне нужен был хоть один весомый аргумент, чтобы понять, что «светлые» заслуживают смерти. И тут я встретил тебя. Честно, пару раз ты бесила до такой степени, что хотелось пристрелить и тебя, и всех «светлых» на планете. Но потом я понял, что ваша идеальность делает вас равными нам: вы обладаете теми же отрицательными качествами, что и мы, но прячете их под маской. И мысли ваши далеки от собственных идеалов, но признать это вы не могли. А потом ты показала, что способна любить. Это было тем, что я никогда не понимал. И я боялся этого, отрицал возможность того, что ты и сам могу полюбить. До последнего. Но глупо было бежать от необратимого.
Брайен на какое-то время замолчал. Он оставался неподвижным, словно высокая и статная статуя была поставлена среди этого неспокойного леса.
Меня тянуло к нему, поэтому я приблизилась так близко, как могла, но не смела коснуться. И тогда он продолжил рассказ, словно ему было необходимо, чтобы я была рядом с ним.
— Они не слова не говорили о войне, но сейчас я вновь и вновь слышу, что должен стать своего рода предводителем «темных» и повести их против «светлых». Если я откажусь, они уничтожат всех, кто мне дорог. И они без проблем найдут кого-то другого, пусть и хуже меня, зато полного желания начать войну. А если соглашусь…
— То это все равно приведет к катастрофе. Я не понимаю, что ты сейчас этим всем хочешь сказать?
Конечно, я все понимала. Он будто клонил к одному — нам необходимо расстаться. Но я никак не была готова к этому удару. Я вообще никогда не буду готова к тому, что нас может больше не быть.
На глазах наворачивались слезы. Они сами пробивались наружу, как бы я не старалась скрыть их.
К черту все. Я ревела. Ревела и молчала, задыхаясь от предчувствия конца.
— Пожалуйста, — со всхлипом сказала я. — Не говори, что это конец. Конец всему. Не говори.
Я чуть не упала, но Брайен подхватил меня и крепко прижал в себе. Тогда уже из горла вырвался хрип, будто стену внутри пробили и коснулись самого болезненного.
Глупо было надеяться, что нас ждет «хеппи энд». И сейчас так эгоистично с моей стороны плакаться, ведь на плечах Брайена лежит проблема, тяжесть которой не вынесет никто. Мир стоит на грани войны, и любой решение приведет к тому, что «темные» постараются взять верх.
— Я тоже этого не хочу, — шептал он мне, пока я дрожала от каждого всхлипа. — Просто скажи, как мне сейчас поступить, чтобы не потерять тебя и попытаться сохранить мир. Только скажи.
Как я могу продолжать оставаться его слабым местом? Его правительству плевать на то, встречается он со мной или нет. Пока я есть — у них в руках рычаг управления, меня нет — они искусственным путем превращают его в монстра. Если в приступе гнева, которого от него ждут, он может ударить даже Ребекку, то я не должна позволить этому повториться.
— Соглашайся. Делай то, что они говорят, лишь бы только они не пытались приручить тебя искусственным путем. И пообещай, что даже если однажды наши стороны столкнуться, ты будешь всегда помнить о нас и о том, как смог сотворить мир между «темной» и «светлой» внутри меня.
«Темные» видели в нем того, кто будет прекрасным руководителем в военных действиях, я же видела того, кто раз и навсегда сможет примирить абсолютно разные миры. И если у него есть шанс прорваться в центр всех планов, то он может попытаться изменить их.
— Покажи им, что тебе можно верить, что ты лучший «темный» и способен быть лидером. Возьми все в свои руки и переломи ход. Надо обыграть их.
Мои руки обхватили Брайена, и я со всей силы сжала его в своих тисках, как самое дорогое, что было у меня, чтобы он никогда не ушел.
Я ни за что не потеряю его.
— Обещай, что не бросишь меня, не разлюбишь. Не смей говорить, что наши отношения — это обуза. — Я расстегнула его тонкую куртку, чтобы ощутить тепло его тело, а затем уткнулась лицом в грудную клетку, которая, как и прежде, редко поднималась из-за спокойного дыхания. Мне казалось, что так я говорю прямо в его сердце. — Позволь новогоднюю ночь провести с тобой, а после мы станем видеться реже, чтобы ты не стал «серым». Прошу.
Меня настолько оглушил страх, что я не могла ничего разобрать, будто перестала ориентироваться в пространстве. Я просто продолжала прижиматься к нему и верить в то, что все еще можно исправить.
Что Брайену не придется убивать кого-то, что он останется «темным», станет правителем и спасет нас.
Нужно только найти где-то силы бороться.
Брайен отстранил меня от себя и слегка встряхнул, так как я видимо совсем не реагировала на его слова. Медленно, как после сна, подняла свои глаза на него.
— Я люблю тебя.
Я услышала это и почувствовала, как жизненные силы возвращаются ко мне.
Брайен взял мое лицо в руки, стер эти чертовы слезы и вновь сказал:
— Я люблю тебя и обещаю, что никогда не сдамся. Наш конец не наступит.
Он притянул меня к себе и вовлек в чувственный поцелуй. Движение губ и прикосновения языка отдавались фейерверками в каждой клеточки продрогшего тела. Мое сердце разрывалась на части от переизбытка эмоций.
И снова я чувствую каплю горести, как в нашем последнем поцелуи перед долгим расставанием. Хотела верить, что это самообман, прижималась к Брайену ближе и позволяла ему коснуться сердца. И когда я не побоялась последствий, когда отпустила все грезы, ощутила на губах эту долгожданную сладость.
