— Что мои таблетки делают под твоей подушкой? — Поднимаюсь на ноги, смело смотрю в его глаза. Прямо сейчас я хочу получить абсолютно все ответы. Брайен был прав, что Дэйв что-то старательно скрывает от меня.

— Тебе эти таблетки не нужны, значит, я могу их забрать. — Он, переполненный агрессией, начинает приближаться ко мне. Не глядя под ноги, я запрыгнула на диван и прижалась к стене. Руки дрожали, прятали таблетки за спиной. Я следила за каждым шагом Дэйва, за тем, как он уже по дивану идёт ко мне, возвышается. Почему-то хотелось закричать от страха.

— Сколько ты их принял? — спрашиваю, сглатывая.

— Лучше просто отдай их. — Его пальцы впиваются в плечо, медленно спускаются по напряжённой руке, достигают сжатой ладони. Я прекрасно понимаю, что он с лёгкостью вырвет у меня упоковку.

Я попыталась привлечь его внимание, заставить посмотреть на меня. Свободной рукой обхватила его челюсть, насильно повернула голову на себя. Его светлые убитые глаза окатили меня непробиваемым холодом. Он пуст внутри. Абсолютно пуст.

— Они не помогут тебе, не сделают лучше, — тараторила я, всё сильнее прижимаясь к стене. Моя рука продолжала заставлять его смотреть в глаза. — Они не спасут её. Ты и Амелия. Вы не больны. Вам не нужны лекарства.

Его пальцы перестали держать мою руку, он сделал шаг от меня. Шатаясь, Дэйв встал на пол и со всей силой ударил рукой о деревянный дверной косяк, что тот скрипнул и пустил небольшую трещину.

— Ты не знаешь. Ты не сможешь понять. — Он повышает голос, пытается запугать. Но я перестала бояться.

— Я проходила через это.

— У тебя всё иначе. И она толком ничего не знает о «тёмном» мире, ей тяжело со всем справляться. Она запуталась сильнее меня. Эти таблетки дают возможность забыться, ты перестаёшь чувствовать свою «тёмную» сторону. Ты считаешь себя хорошим человеком.

— Ты же видишь, что этот эффект не вечен. Зачем так рисковать? — Я бросила упаковку на постель и тоже слезла с дивана.

— Я не знаю, как ей ещё помочь.

Я прекрасно видела отчаяние в его глазах. Он так сильно во всём запутался, что начал делать полнейшую чушь. Сразу вспомнила то, что творилось со мной в период моего «восстановления». Не хочу, чтобы мои друзья проходили через подобное.

Я взяла ладонь Дэйва двумя руками, сжала её и с неприкрытой мольбой в голосе начала говорить:

— Просто расскажи мне. Амелия держалась от меня как можно дальше всю ночёвку, избегала взглядов, сторонилась, даже порой не влезала в обсуждения. Она никогда мне не расскажет. Но так надо. Возможно, я смогу как-нибудь помочь.

Дэйв, не моргая, впивался в меня своим тяжёлым взглядом. Я не знала, что ожидать от него, какой манёвр будет следующим. Просто мягко сжимала его руку, надеясь, что он решится мне всё рассказать.

Но срывается. Как дикий зверь с цепи.

— Прости меня, — говорит, уходя прочь из квартиры. — Мне очень жаль.

Ладонями накрываю лицо, падаю на диван. Не понимаю, зачем они оба молчат и пытаются спастись от изменений. Как объяснить им, что они должны поговорить со мной?

Я не узнаю их обоих. Они теряют себя в этой паутине. Помню прекрасно, каким был Дэйв в самом начале нашего знакомства: немного заносчивый парень, всем видом показывающий свою антипатию в мою сторону, любопытный и очень стойкий. А что сейчас?

Амелия всегда для многих была примером для подражания. Умная, воспитанная, до мурашек по коже интеллигентная. Она бы сошла за настоящую принцессу. Но сейчас от всего этого в ней осталась лишь аристократическая оболочка, которая была дана ей природой. Всю ночь я наблюдала за каждым её движением под непрекращающуюся болтовню Джой.

Мы сидели за столом на кухне и поглощали вредную пищу с превеликим удовольствием. Джой говорила, что ей положено есть много, так как теперь она кормит не только себя. Я в ответ на это усмехалась и просила её просто молча есть без этих нелепых оправданий.

— Тебе хорошо. Ты ешь много и никогда не набираешь вес, — ворчала она.

— Главное не…

— Да-да, главное не внешность, — закатила глаза Джой. — Но лишним не будет, знаешь ли.

Амелия отстранённо сидела в стороне и почти ничего не ела. Мы с Джой прекрасно видели перемены в поведении подруги. Только вот моя беременная подружка предпочитала не докапываться до проблем, а просто отвлекать от них и быть солнцем на пасмурном небе. Только вот у Амелии небо было беспросветное.

В итоге Джой перевела всё внимание на меня, не забывая подталкивать еду забитой Амелии.

— Аврора, ты вообще собиралась приглашать нас всех на новоселье? — она вопросительно вскинула брови. — Что-то мне подсказывает, что семейная жизнь поглотила тебя с такой силой, что друзья стали пустым местом.

— Это не так! — воскликнула я.

— Не можете отлипнуть друг от друга?

— Дело не в этом. — Кидаю косой взгляд в сторону Амелии. Она замечает это и опускает голову.

— Ты хоть помнишь о Нейле? Волкере? Мы же так давно не собирались вместе! С Волкером раньше ты могла целый день провести. Где же ваша нерушимая дружба? У него, между прочим, день рождения был, пока ты была, — Джой заткнулась, когда поняла, что ляпнула лишнего.

— Пока я была в оздоровительном лагере. Ничего страшного. Меня же там не пытали, — я усмехнулась.

— Прости, я просто боюсь, что мы отдалимся.

— Разве нам нужен повод, чтобы собраться? Впрочем, ты права. В ближайшие дни мы устроим праздник.

— И вашу свадьбу мы толком не отметили. Требую продолжение банкета! Согласна, Амелия? — подруга подняла стакан сока и попыталась расшевелить подругу.

— Да. Я на самом деле тоже уже соскучилась по нашим посиделкам.

Её губы тронула тёплая улыбка, и я не сдержалась от ответного жеста. Но стоило ей снова наладить с нами связь, стать ближе лично ко мне, как она замыкалась в себе ещё больше и стыдливо отводила взгляд.

— Хорошо, девочки. Обещаю в ближайшее время собрать нас всех вместе.

Если они так хотят своим поведением делать очевидным внутренние проблемы и не решать их, то пусть. Я переживаю, но что я сделаю, если со мной не идут на контакт? От меня сбегают, мне врут, скрывают тайны.

Беру с собой лекарство и прячу их у себя. Не дам им пытаться «излечиться». Только хуже будет.

Дэйв успел вернуться как раз перед наступлением ночь. Он молча прошёл в свою комнату, не посчитав нужным заглянуть ко мне. Хорошо, я оставлю их в полном покое, пока они сами не созреют избавить себя от лишних тайн.

Слишком долго я ждала прихода Брайена, но он всё никак не появлялся. Плохое предчувствие не давало мне сидеть на месте. Точно что-то случилось.

Вспоминаю дурацкое прощание в ванной. Ещё тогда меня окутывали самые ужасные чувства.

Нет, он придёт. Это я вторила себя на протяжении всей ночи. Не спала, сидела на кровати, поджимая колени к груди. Плакала. Сердце в плену отчаяния болезненно стучало по рёбрам. Хочтела выть. Представляла всё самое худшее.

Самое страшное, что я не могу ничего сделать. Я вынуждена просто сидеть на месте и ждать. Это уничтожает ещё сильнее. Буквально съедает меня, как лакомый кусочек, и причмокивает.

За окном уже светает. Потеряла счёт времени. Паранойя начинает бить по вискам. Паника.

Пожалуйста, только бы было всё хорошо. Умоляю.

Уход Ребекки сломал огромную часть Брайена. Он смотрел на убегающий силуэт подруги и не мог пошевелить ногами, чтобы догнать и попытаться всё исправить. Понимал, что она никогда не простит его.

Подвёл.

Машина с визгом срывается с места и уносится прочь на бешеной скорости. Ладони Брайена превращаются в кулаки, он поворачивается лицом к роскошному зданию и кричит, что есть мочи:

— Какой я, чёрт возьми, правитель, если я подвёл её?! Что я за идеал, если делаю больно дорогим мне людям?!

Он чувствовал, что потерял её. И он не мог простить себя за это.

Он ведь обещал всегда оберегать её, клялся, что ему она может доверять. Прекрасно знал, что он для неё всё, что только его она совсем не боится и только на него рассчитывает. Он знает все её слабости, страхи. И он хотел уберечь её от всего, чего она так боялась.