© Галина Гончарова, 2023

© ООО «Издательство АСТ», 2023

Разработка серийного оформления Евгения Антофия

Иллюстрация на обложке Бориса Аджиева

– Юля, к нам едет…

– Нет!!! – взвилась я.

Ничего хорошего от этих слов я не ждала. Такое ощущение, что в наш город вообще никто нормальный не едет. А если едет, то не к добру. От всех приезжих, начиная с Мечислава, у меня одни проблемы.

– Ты чего так взъерошилась? – искренне удивился дед. – Вроде у тебя от Тамарки несварения не было?

– Теть Тома?

Я поглядела на маму. Та подтвердила информацию кивком головы.

– Ага. Моя старшая сестра. Твоя крестная, между прочим.

– Заняться вам в свое время было нечем – ребенка крестили, – привычно заворчал дед.

– Вот именно, – поддержала я.

Мать подмигнула мне.

– Все претензии будешь высказывать после смерти.

– А если там ничего нет?

– Тогда от крещения тебе не будет ни вреда, ни пользы.

– От него и так никакой пользы.

– Неправда. Если там все-таки водится хоть что-то из Библии – считай, что ты получила загробную страховку. Как Костя свой лимузин застраховал…

Да уж. Одна из немногих дедушкиных страстей – это страсть к большим и дорогим (пропорционально размерам) машинам. И скоростным – тоже. Хотя больше одной машины он никогда не заводил. Он покупал их, ездил какое-то время, потом машина ему надоедала, он продавал ее и заводил новую.

В советские времена это были все модификации «Жигулей». Теперь же…

Последней его игрушкой стал «Порш кайен». Мать не возражала. Я – тоже. Но сама пока водить машину не хотела.

Права у меня были. С семнадцати лет. Не было внимательности необходимой на дороге. А без нее я наверняка буду попадать в аварии. И вообще, на наших дорогах и без меня дураков хватает. Да и город у нас, хоть и областной центр, а не такой большой.

– Юля, вынырни из нирваны, – дед шутливо потянул меня за кончик носа.

Милый семейный ужин, фарфоровый сервиз на белоснежной скатерти, блеск серебра, прозрачность хрусталя…

Мама у меня обожает красиво сервировать стол. Я в этом отношении лентяйка. И предпочитаю обходиться клеенкой на столе. А салфетки можно взять и бумажные. И нашими вилками из нержавки кушать ничуть не хуже, чем серебром. Но раз маме нравится – пусть тоже играет в свои игрушки.

– Я не в нирване, я в астрале. Когда теть Тома приезжает?

– А тебе в астрале не сообщили?

– Через две недели? – рискнула угадать я.

Дед фыркнул.

– Три дня. И она – здесь. На целых десять дней. То есть – они.

Упс. Она? Или таки – они?!

– ОНИ?! Дед, ты пошутил?

– Нет. Тома, Вася и Лёля с Лешей.

Я закатила глаза.

Уж лучше бы это была еще одна Дося Блистающая. Ее можно было бы прибить сразу.

– Дед, нет! – возмутилась я.

– Что значит – нет? Юлька, раз они приезжают, мы их не погоним, – взмахнула рукой мама.

– А может, стоит? Метлу я куплю, для хорошего дела не жалко?

– Для такого хорошего дела и я… куплю снегоуборочный комбайн? – присоединился дед.

Мама шлепнула рукой по столу.

– Как вам обоим не стыдно?! Костя, мы с тобой – не бессмертные. И когда нас не будет – на кого сможет положиться Юля?

Мы с дедом переглянулись. Спорить готова, в этот миг он явственно представил себе Мечислава. Вполне устойчивого, частично бессмертного и всегда готового. Положить меня, ага…

– Это – единственные ее родные души в целом свете! Кого Юля еще сможет позвать на помощь, если что?

– Ага, обпомогались всем кагалом, – огрызнулась я. – Без этих захребетников лучше, чем с ними. Что ты до сих пор им помогаешь, чем можешь, что я – буду? А я НЕ буду! И все тут! И даже не рассчитывай!

– Это – твои родные и близкие люди!

– Спасибочки, без них проблем хватает!

– Юля!

Когда мама начинает возмущаться, я все-таки придерживаю язык. С матерью мне повезло, вывести ее из себя обычно не могу даже я. Но иногда ей попадает шлея под хвост… и приезд любимой сестрицы с компанией относится именно к таким случаям.

Увы.

Мы еще раз переглянулись с дедом.

Я опустила глазки книзу.

– Ладно, мам. Если они тебе так нужны – пожалуйста.

– Сразу бы так. Ты же понимаешь, нам давно пора помириться. И еще… Леля поживет у тебя.

– НЕТ!!!

Вот тут я взвилась. Только двоюродной сестрицы мне для полного счастья не хватало… в одной квартире с Шарлем, ага.

– На это я не соглашусь, хоть ты меня за ноги вешай!

– Юля, у тебя две комнаты.

Про Шарля я ей так и не рассказала.

– И что?

– Леля поспит на диване в гостиной. А ты будешь в спальне. Вам, девочкам, так будет лучше. У нас-то всего четыре комнаты. И Костин кабинет не предназначен для проживания.

Спихнув меня в отдельную квартиру, предки развернулись. Переделали мою комнату под кабинет. Бывший кабинет переделали под мамину мастерскую – я еще не упоминала, что она у меня прекрасно шьет и вяжет? И теперь все иголки и нитки собрались в одном месте, к моему большому облегчению. Раньше был шанс сесть на клубок со спицами или наступить на нитку с иголкой. А теперь – нет. Все в одном месте. И у них образовались гостиная, спальня, кабинет и комната для рукоделия. Ее-то теоретически и можно было приспособить для родственников.

Предупреждая вопросы, восьмикомнатную квартиру в «елитном» доме дед покупать не хотел. Смеялся, что он в ней мать не найдет…

– Мам, а у меня вообще-то и своя жизнь есть, а?

– Да неужели? И как же зовут героя?

Если мама начала язвить – это плохой признак. Но выбора у меня все равно не было. Рано или поздно пришлось бы признаваться. То, что мы протянули два месяца – уже чудо.

– Александр.

– Саша?

– Алекс.

Мама явно заинтересовалась.

– И как у вас? Все серьезно?

Я пожала плечами. С одной стороны – куда уж серьезнее? Кровью повязаны. Жизни друг другу спасли. Правда, я Шарлю больше обязана, но доказать это дракону пока не удается. И оторвать его от меня в ближайшие лет пятьдесят тоже не удастся. Поэтому я кивнула.

– Все более чем серьезно.

Дед сдвинул брови. Подробностей про Шарля он не знал. И судя по взгляду – меня ждал допрос с пристрастием. Свет в лицо и весь швейный набор под ногти.

– Тогда приводи мальчика сюда, познакомимся, – просто сказала мама. – Или сразу с его родителями?

Я замялась.

– Мам… он сирота. И лучше эту тему не затрагивать.

– Почему?

Ну да. Просто так родное чадо мы никому не доверим. Анкету в трех экземплярах на стол – и все отделение полиции на уши. Проверять будем.

– У него отца убили. Когда и у меня, только чуть позже, – соврала я, опуская глаза. – Мать потом сама с тоски умерла. А его отдали в детдом.

– Юля!

Вопль означал: «Неужели никого получше не нашлось?!»

Но отступать я не собиралась.

– Алекс вам понравится. Кстати, поэтому и Алекс. Саш в детдоме было много.

Мама кивнула. А дед вдруг фыркнул.

– Что ж, парень, похоже, прошел хорошую школу жизни?

Знал бы ты, насколько. То есть саму жизнь Шарль знает не очень хорошо. Но вот его характер… кто бы не сломался на его месте? На себя я бы не поставила. А Шарль – он молодчина, если бы его отец был жив, он гордился бы своим сыном. Я в этом уверена!

– Очень хорошую. Он умница. И замечательный человек. Не злой, не подлый…

– А он тебя любит?

Мама смотрела серьезно и испытующе. Но я могла ответить честно.

– Да. Очень.

Только как сестренку. Это я видела. И в глазах дракона, когда он глядел на меня, и в его ауре, да и вообще, некоторые вещи не скроешь. Шарль словно принял, что вместо брата-предателя небо подарило ему сестру. С кучей проблем, забот, неприятностей, но предать я дракошу никогда не смогу. Или просто умру. В буквальном смысле. Клятва крови вольностей не допускает. Так-то.