Лорк бросил на меня последний, дарящий поддержку, взгляд и вышел в коридор.

— Ты с ума сошла? — накинулась на меня Ингрид, как только дверь закрылась за магистром. — Попросила помощи у вампира, когда у тебя на руках окровавленный люмен!!!

— Данте не реагировал на его кровь, — ответила я, растерянно проводя рукой по волосам. — Да и Аарон вломился в парк, когда мы с магистром… — я замялась, вспомнив, в какой момент появился брат, — разговаривали.

— Разговаривали они, — продолжая возмущаться, бубнила Ингрид. — Хороши разговоры, что вампир не учуял люмена. Продолжай в том же духе, Рия.

Ведьма отдала молчаливому Акселю несколько отрывистых команд на неизвестном мне языке и вытянула над Аароном руки. Хранитель же взмыл под потолок и принялся накручивать над постелью круги, осыпая нас всех сверкающей пыльцой.

— Что вы делаете? — в испуге подскочила я к бубнящей заклинания Ингрид.

— НЕ МЕШАЙ! — рявкнула на меня ведьма, отчего я на инстинктах сдала назад. — Сядь в кресло, возьми брата за руку и напитывай его солар. Больше ты ничего не сможешь сделать, — ведьма приоткрыла один глаз и глянула на меня. И, видимо, мой испуганный вид пронял её, — Рия, Аксель сейчас очистит раны Аарона, затем приведёт в порядок его одежду. Это его работа, как хранителя. Я же пытаюсь понять, чем таким убойным приложили твоего родственничка, а потом и лечение подобрать.

Я заняла указанное место, но вместо того, чтобы взять брата за руку — положила ладони на его виски. У нас с ним ментальная связь с рождения, вот и буду пробиваться к нему через голову.

— Откуда ты знаешь, что нужно делать? — спросила я, переводя взгляд с летающего над нами Акселя на Ингрид и обратно.

— Ш-ш-ш, — только и шикнула она на меня.

Я послушно заткнулась, боясь, что ведьма бросит своё занятие. Единственное лечение, которое преподавали в учебке  — это вливать в собрата-люмена силу, чтобы тот сам себя исцелил. Но сейчас это не работало. Точнее, работало лишь отчасти — аура Аарона очень медленно, нехотя, восстанавливалась. Но стоило мне перестать поддерживать в нём эту искру — и солар тут же опустошался.

Это пугало меня до холодеющих рук и ног. Ни о чём подобном нам на уроках не говорили. И мне оставалось лишь молиться Лучистой, чтобы Ингрид и Аксель смогли помочь.

Когда от тебя требуется только терпеливое ожидание, время, будто издеваясь, замедляется — вот так случилось и сейчас. Минута проходила за минутой, складываясь в часы — а мы всё так же сидели у кровати Аарона. Я — в занемевшей позе с руками на голове брата, Ингрид — водя ладонями по его телу.

Уставший Аксель устроился в ногах Рона и тихо посапывал. И это его спокойствие вселяло в меня надежду, что всё будет хорошо. Должно быть хорошо! Я другого исхода, кроме как выздоровления Аарона, представить себе не могла!

Впрочем, кроме того, что брат так и не приходил в себя, больше никаких тревожных симптомов не наблюдалось. Его дыхание было ровным, цвет лица здоровым, а раны заживил малыш-хранитель. Со стороны казалось, что Аарон просто очень глубоко спит. Настолько глубоко, что даже наше с Ингрид присутствие его не беспокоит.

Движение рук ведьмы успокаивали и меня, вводили в некое подобие транса. Постепенно мои мысли сместились с постоянного переживания за Рона на анализ событий прошедших дней.

Кто избил брата? Как он попал в Академию? Чистокровным, а уж тем более гвардейцам Ордена, не позволялось покидать пределы резерваций.

"Не верь люменам!"

Что он подразумевал? В чём не верить? Во всём? Конкретно в моём задании? Да и как мне не верить люменам?

Рой бесконечных вопросов рассерженным ульем кружил в моей голове. Я тряхнула головой, понимая, что ответов сейчас не найду. Без Аарона я могу напридумывать себе самого невероятного, вплоть до того, что Орден не настолько непогрешим, как утверждали мои учителя.

Какое-то время в моей голове царила блаженная пустота. Ни единой тревожащей мысли. Пока не вспомнила, что успела обнаружить в люменских фолиантах до их уничтожения.

Пятеро подозреваемых. Я отчаянно хотела списать со счетов Данте и Гидеона. И не могла. Это непрофессионально — делать выводы, руководствуясь личной симпатией. Хотя того же Найта можно спокойно убирать из списка — он работал с фолиантами по указанию магистра, да и вряд ли бы откопал в них что-то важное. Он ведь даже послание в сказке не смог раскусить.

Данте. С ним сложнее, но тот, кто пробил защиту резервации, однозначно знал про существование люменов, а уже это исключает Лорка из подозреваемых. Магистр поверит в реальность светозарных лишь тогда, когда перед ним явится сам глава Ордена и предъявит ему все документы, анализы крови, генетическую экспертизу, ещё и солнечным щитом приложит для закрепления результата.

От этой мысли я невольно улыбнулась. Твердолобость Данте и бесила, и в то же время спасала его от подозрений. А, значит, и от необходимости его устранять, как требовал совет Ордена.

"Не верь люменам!" — снова эхом пронеслись в моей голове слова брата.

А если не верить, значит, и не исполнять приказы? Грым, Рон, что же ты имел в виду?!

Терзаясь сомнениями, я не заметила, как заснула. Просто прикрыла глаза, чтобы дать им немного отдохнуть, а когда распахнула — в комнате было уже светло.

Но ни Ингрид, ни Акселя рядом не наблюдалось. Лишь Рон, спящий в том же положении, в котором его устроил Данте, и я. Под мантией Лорка. И невесомый запах магистра, витающий в комнате — будто бы он так и не уходил вчера. А скорее — приходил ночью, проверить, всё ли в порядке. Заботливый зануда, всегда делает так, как считает правильным.

Почему же тогда вместо того, чтобы разозлиться, я улыбаюсь?

Укутавшись в мантию, я склонилась над братом. Ровные, словно высеченные из камня, черты его лица сейчас заострились ещё больше. Лёгкая щетина скрыла привычные морщинки от частых улыбок — и теперь Рон казался более серьёзным, чем когда-либо был на самом деле. Передо мной словно лежал совершенно чужой, незнакомый мне человек. Это пугало и чтобы избавиться от этого наваждения, я потянулась к солару Аарона. Почувствовать родную энергию, понять, что это всё тот же неугомонный Рон.

Только вот аура у брата оказалась всё в том же плачевном состоянии. Единственное, что порадовало — его солар восстанавливался сам, без моей подпитки. Всё-таки ведьме удалось что-то сделать с Аароном и устранить утечку его силы.

Огладив лицо Аарона, я всхлипнула. Похоже, сказывался бесконечный стресс, в котором я жила последние недели. И теперь плотину прорвало. А ещё страх за брата продолжал терзать сердце. И будет продолжать — пока Рон не придёт в себя и не объяснит, что произошло.

— Я скоро вернусь, — прошептала я на ухо Аарону и наконец-то проверила сетефон, сообщение на который меня собственно и разбудило.

"Всем легатам ДРА прибыть на площадь к главному корпусу кафедры. При себе иметь стандартный походный набор. Форма одежды — полевая".

Я со вздохом закрыла письмо. Пока Аарон находился в этом странном подобие комы, покидать его казалось немыслимым. Мне в ванну-то отлучиться было страшно — а вдруг брату за это время станет хуже.

Но вот у Ингрид было другое мнение. Неугомонная ведьма ворвалась в спальню и с криком "Рия, бегом на сбор, мне оповещение пришло!" швырнула в меня объёмным рюкзаком с нашивками моей кафедры.

— Я не поеду, — спокойно ответила я, перехватывая "снаряд". —  Ингрид, у тебя в комнате лежит раненный люмен, а ты выгоняешь меня в какую-то вшивую экспедицию? Ясно же, что я должна быть тут.

— Та-а-а-ак, девочка, — ведьма с шипением выдохнула и отошла к выходу. — Ты немедленно переодеваешься и выметаешься из дома. Своему ненаглядному брату ты ничем не поможешь, ему нужны только время и покой. Выполнишь задание и вместе с Аароном вернётесь домой.

Как бы я ни злилась, но в словах Ингрид была здравая мысль, в то время как мной руководили эмоции. Потому я лишь сцепила зубы и вместо никому ненужного спора отправилась собираться.