— Аксель, не жди нас домой, ложись спать! — бросила хранителю.

Хотя сомневалась, что он меня вообще слышал — после наведения чистоты в доме, зверёк вёл себя, словно пьяный. Летал по комнатам и что-то мечтательно мурчал себе под нос. Очень надеюсь, что он не заболел. А то вдруг своим желанием помочь я сделала только хуже.

Сверившись с картой, прикинула маршрут, и не спеша двинула по освещённым фонарями аллеям. Прохлаждающихся студентов оказалось довольно-таки много — видимо, отмечали удачное поступление и зачисление. Царапнувшее душу чувство зависти как появилось, так и пропало — не в моём характере испытывать эту деструктивную эмоцию. Я даже пыталась мило улыбаться проходящим парням.

Свернув на улочку, что вела к чёрному ходу в бар, я оказалась настигнута знакомым ощущением. Брат пытался пробиться ко мне. Присев у стены здания, я сосредоточилась на усилении связи.

"Рия, ты меня слышишь?", — многоголосым эхом взорвались слова Аарона в моей голове.

"Да", — только и выдавила я, с трудом удерживая концентрацию.

"Рия, тебе нужно срочно предоставить хоть какие-то результаты! Они арестовали Аларика!" — Аарон говорил чётко и по существу, видимо, боясь разрыва связи.

"Что предъявили отцу?!", — понимая, что позволь я гневу взять над собой верх, и Рон исчезнет из моей головы, я душила в себе эмоции.

"… с вампирами… разглашение…, — мысли брата доходили до меня частями. — Измена…".

Последнее слово ударило наотмашь, спустив мою ярость с поводка. Ни о каком сохранении связи можно уже было не говорить.

Моего отца, самого уравновешенного из всех вампиров, которых я знала, просто использовали, переложили на него вину. Нахрена тогда было засылать меня в Академию, если не дождались выполнения задания?

Чувство гнева постепенно переросло в дикую обиду. Почему? Ну почему именно папу? Он ведь самый безобидный, добрый, любящий человек, какого я знала! Перед глазами возник его улыбающийся образ, с каким теплом и обожанием он смотрел на маму. Папа пожертвовал всем — свободной жизнью, связью с кланом — лишь бы быть с нами, своей семьёй. И вот теперь Орден держит его в застенках!

От несправедливости произошедшего хотелось взвыть. Почему всё не может идти ровно? Почему судьба постоянно ставит мне палки в колёса? Я же изо всех сил стараюсь исправиться!

Злые слёзы заскользили по щекам, и я не сделала попытки их стереть. Плевать, меня здесь никто не увидит. Хотя бы раз позволю себе побыть слабой. Потому что, похоже, времени у меня нет и уже завтра нужно браться за расследование.

— Что случилось, маленькая забияка? Кто обидел такую хорошенькую крошку? — в переулке, как грым из шкатулки, появился Билл и какой-то незнакомый парень, который сейчас закрывал воронку портала.

Я безразлично окинула парочку взглядом и снова невидяще уставилась перед собой. Количество сыплющихся на меня проблем уже не удивляло.

— Билл, тебя ведь так зовут? — устало уточнила я, прикрыв глаза рукой. — У меня сейчас совсем нет настроения на расшаркивания. Неудачное ты время выбрал.

— Как будто нам интересно твоё мнение, — хохотнул громила и двинулся в мою сторону. — Закончим начатое, детка. В этот раз тебя некому спасти.

— Да как будто мне это нужно, — оперевшись на стену, я поднялась навстречу соперникам. — К твоей неудачи, у меня препаршивейшее настроение.

Внезапно нахлынувшее чувство обиды и злости развязало мне руки, и я решила, что с меня хватит. Хочет меня, ну, пускай подавится!

Билл бросил на своего дружка мимолётный взгляд и тот тут же прыгнул через портал мне за спину. Смешно, в Ордене нас учили, как отслеживать зарождающуюся воронку саттерна. Едва заметное марево в пространстве — и ты уже знаешь, где в следующую минуту появится противник. Сам Билл сбросил академическую куртку, повёл плечами и призвал полутрансформу. Как я и думала — он оказался медведем, чьи огромные лапы промелькнули в сантиметре над моей головой. Он бросился на меня так резко, что я еле успела присесть и уйти вбок.

— Да не сопротивляйся ты, обещаю, тебе понравится, — проговорил Билл с такой безумной улыбкой, что у меня против воли волосы на затылке зашевелились.

Отвечать уроду не стала, поскольку за мной снова раскрылось окно портала и, не дав второму подонку появиться из него, я ударом ноги загнала того обратно. Ответный портал раскрылся над головой Билла, и гребанный саттерн завалился прямиком на своего лидера.

Взревев, громила стряхнул друга и бросился на меня. Какое-то время мне удавалось уходить от ударов, подныривая под лапы и откатываясь. У меня даже получилось пару раз нехило приложить медведя по почкам. Но вездесущий саттерн постоянно появлялся передо мной, вынуждая меня уходить с линии удара. Это не могло продолжаться вечно, и в итоге меня загнали в тупик между баром и соседним зданием.

— Все, отбегалась, — довольно проурчал Билл. — На колени.

У меня аж глаза округлились от такого заявления. Наглости и самоуверенности парню явно было не занимать.

Разбежавшись, я запрыгнула придурку на грудь, крутанулась вокруг торса и зажала шею сгибом локтя.

— Нет, дружочек, это ты на колени вставай!

Билл хрипел и пытался вырваться из моей хватки, царапал своими когтями руку, но я словно и не чувствовала боли.

— Дёрнешься, я ему голову сверну! — рявкнула саттерну, который начал наводить портал, видимо, желая снова прыгнуть мне за спину. — На колени, урод, — прошептала я Биллу на ухо.

— Тварь! — прорычал он в ответ, а я лишь сильнее сдавила его шею, извлекая надсадный сип.

Следующий момент прошёл для меня смазанной полосой. Меня кто-то стащил со спины громилы и утащил к стенке, прижав за горло. И правильно сделал, потому что я принялась отбиваться, что есть сил. А когда зрение сфокусировалось, я испуганно затихла. Мой ночной кошмар снова явился мне на помощь. Хотя его сюда и не звали.

— Маары Кельдброк и Рукер, попрошу вас удалиться, пока я еще держу себя в руках, — холодно цедя слова, проговорил Данте, смотря при этом мне в глаза.

Пожирая меня ими. И я понимала почему — кровь из ран на располосованных предплечьях растекалась по рукам Лорка.

Куда делись Билл и его приспешник, я не заметила, поскольку тьма, что приветственно расползалась в глазах Данте, поглощала и меня. Тьма, что сейчас казалась мне такой родной, спасительной.

— Я же сказал тебе, уезжай… — хрипло выдохнул мне в ухо вампир.

Он прижал меня к стене всем телом, уткнулся носом в изгиб плеча и шумно вдыхал мой запах.

— Пусти, — первый шок прошёл, и я принялась вырываться, — я же почти победила!

— Дура, ты почти убила его!

Данте схватил меня за запястья и прижал руки к моей груди. Я видела, как тяжело ему сохранять самообладание. Как он борется с жаждой, то опуская лицо к моим ранам, то снова смотря мне в глаза.

— Да хоть и убила бы, одним придурком стало бы меньше! — гневно выдохнула ему в губы.

— А убийцей — больше! — он даже встряхнул меня. — Не уподобляйся этим идиотам.

— Оставь свои нравоучения для студентов! — вырвав свои руки из его железной хватки, я что есть сил оттолкнула его. И это почти удалось, магистр отступил на шаг, но дышать мне от этого легче не стало. — Ты уже мне на экзамене все высказал! Проваливай!

Данте вздрогнул, будто мои слова влепили ему пощёчину.

— Это я проваливай? А не ты ли постоянно маячишь у меня перед глазами? — он подозрительно прищурился на меня и снова двинулся на меня. — Складывается такое ощущение, будто я тебе нужен больше, чем ты мне!

Тьма в глазах магистра снова принялась исполнять свой безумный танец. Лорк жадно отслеживал малейшее моё движение, и как только я открыла рот, дабы возразить ему, магистр резко подался вперёд. Подхватил меня под попу, посадил на бедра, и, не давая мне опомниться, яростно прижался к моим губам.

Понимая, что это снова не закончится добром, я принялась отбиваться. Извиваясь всем телом, пыталась выбраться из железной хватки вампира. Но какое там, он был гораздо сильнее меня! Напротив, моё сопротивление только распалило Данте. Он усилил напор, лаская меня руками, забираясь ими под футболку и сжимая грудь. Это встряхнуло меня похлеще удара током, но вместо приведения в чувство я поняла, что разум заволокло желанием. Моя ярость, злость, переплавились в страсть, и я бросилась в наше с ним безумие, как в омут с головой. Все события сегодняшнего дня, проблемы — всё это где-то там, за границами нашего с ним момента.