Квасцами тут лечат многие кожные болезни, часто успешно. А ткачи часто режут пальцы шелковой нитью, если прижечь квасцами, то кровь останавливается. Нам тоже пригодится в медицинских целях, надо узнать где добывают и купить - дешево и много.

Оказалось, что добывают гораздо ближе Венеции, на Липарских островах, с другой стороны Сицилии. Я даже отправился туда на сторожевике, посмотреть.

Острова мелкие, как наша Лампедуза, и даже мельче. Но если наш остров похож на стол, то Липарские - это вулканы, торчащие из воды. Один из островов так и называется - Вулкано. Острова почти не заселены, только там где добывают квасцы есть поселок и небольшой порт.

Я на берег не сходил, охрана не пустила. К причалу тоже не стали становиться, мелко. Приказчик носился на шлюпке между кораблем и причалом, пришлось даже гребцов менять, выдохлись. Купили полпуда алунита, втрое дешевле Венеции. И четыре тонны отходов, алунитовой крошки, смешанной с другими породами, совсем дешево. Получить из этих отходов чистый сульфат алюминия и калия несложно. Получается интересное сырье для производства алюминия.

Продавец квасцов, поняв что он заработал серебро на продаже отходов, засуетился - чтобы нам еще продать.

- А вот еще - это как бы глина. Некоторые горшочники покупают. Берите! - пересказал мне приказчик, протягивая камни.

Камни белые, местами с желтоватыми прожилками. Я сначала подумал - мел или гипс. Но на ощупь - совсем другие, жирные что-ли. Глина? Какая-то твердая, спрессованная, крошится. Белая глина. Каолин? Неужели?

Поторговались для приличия и взяли около двух тонн. Если что, можно будет вернуться, тут рядом. Вот так, у нас тут под боком два ценных минерала есть, а нашли через Венецию. Так работают наши приказчики-рудознатцы.

Квасцы я брал для медицины и гигиены. Чистый кусок квасцов - это готовый твердый дезодорант. А то я уже забыл, что это такое. Хотя это больше для себя, на запахи тела тут никто внимания не обращает, да и я привык уже.

И для экспериментов взял отходы квасцов, может, когда и получу алюминий. Хотя с моим электричеством он по стоимости золотым выйдет, если не дороже. Так что это не завтра, алюминий в лабораторных количествах ничего не даст.

И когда квасцы у меня уже были, в голове сложилось - можно сделать правильный состав для проклейки бумажной массы, который и в двадцать первом веке используют. Канифоль растворяется в гидроксиде натрия, затем щелочь нейтрализуется квасцами. Но надо щелочи немного меньше, чем требуется для полного растворения канифоли. Тогда образуется дисперсия канифоли в смоляно-кислом натрии. С виду на молоко похоже.

Этот раствор добавляем в бумажную пульпу, и при высыхании канифоль осаждается на волокнах целлюлозы. Не сплошной плёнкой, а мельчайшими каплями во всем объеме - получаем определенный уровень гидрофобности бумаги. При этом чернила на поверхность ложатся, но насквозь не проходят. Это для бумаги, используемой для письма.

Книги мы печатаем уже не чернилами, а специальной краской, на основе олифы. Гидрофобность бумаги тут можно еще немного увеличить, от этого качество печати только улучшится. Но слишком много канифольного раствора добавлять нельзя - бумага становится хрупкой, ее прочность снижается. Так мы стали производить два вида бумаги - "писчую" и "книгопечатную", это кроме картона и промокательной бумаги. Картон, кстати, на канифоли еще прочнее стал. Промокательную бумагу используют еще и химики - для фильтров и некоторых анализов.

А ведь еще есть каолин. Добавили немного тонко размолотого каолина, сделали небольшую партию бумаги. Бумага мелованная каолином получилась даже лучше мелованной мелом или гипсом.

Но все эти улучшения отрицательно сказались на использовании бумаги для изготовления конденсаторов. В бумаге стало оставаться много ионов металлов, диэлектрические потери сильно увеличились.

Канифольный клей для этого совершенно не подходит. Да и все другие тоже, кроме парафина. А нужен ли тут клей? Гидрофобность тут не нужна, мы же бумагу пропитываем машинным маслом. Прочность снизится, но она важна только на этапе производства, внутри конденсатора бумага уже под защитой корпуса. И устойчивости к продавливанию у бумаги тоже достаточно.

Но отказа от клея недостаточно, в воде пульпы тоже много ионов. У нас с просто пресной водой проблема, а уж с особо чистой ... Понимаю тех технологов, которые мечтали построить бумажный комбинат на берегу Байкала. Единственный выход - дистиллированная вода.

Котлы паровых машин - готовые дистилляторы, но есть пара проблем. Если отбирать много воды из конденсатора, а заправлять котел обычной водой, то он вскорости забьётся накипью. Мы стараемся заправлять котлы дождевой водой, благо наша система сбора воды с крыш работает хорошо. Но это удается не всегда, а вода из рек Сицилии содержит много солей кальция, и накипь постепенно делает свое черное дело. Но теплообменники котлов - расходные элементы, по большому счету - со временем прогорают. Хотя от накипи прогорают быстрее, так как ухудшается теплообмен.

Вторая проблема в цилиндровой смазке, мы ее впрыскиваем в паропровод перед золотником, и она почти полностью выходит в конденсатор. Там у нас предусмотрено отделение смазки, для возврата ее в систему, но остатки парафинов в конденсированной воде присутствуют. Так что эту воду нельзя считать действительно дистиллированной, хотя парафин неионогенный загрязнитель, и для некоторых целей химической промышленности эта вода годится.

Если химикам нужна более чистая вода, а также для медицинских целей у нас есть нормальный дистиллятор, со стеклянным холодильником. Но он уже требует расхода топлива, а у паровиков эта вода - попутный продукт.

Вода из конденсаторов вполне подходит для производства конденсаторной бумаги - вот такая тавтология, ведь конденсаторы это разные. Но воды надо много, столько забирать из котлов нежелательно. А ведь после использования в качестве пульпы, это вода довольно чистая по меркам паровых машин - солей жесткости не содержит. Решили закольцевать процесс - от ближайшего локомобиля проложили две трубы. Вода из конденсатора паровика подается как чистая для бумажного производства, а слив возвращается в паровик, пройдя двухступенчатый фильтр, чтобы целлюлоза не попадала в теплообменники. Тяжелые загрязнители постепенно оседают в котле, смешиваясь с накипью, но при наших масштабах производства конденсаторной бумаги - мелочь, котел этого не заметит.

С чистотой бумажного сырья разобрались, но нам еще надо повысить удельную емкость конденсаторов и для этого надо сделать бумагу тоньше. Для этого надо молоть целлюлозу тоньше, фильтровать от примесей, и дополнительно прокатывать в металлических валках.

Сделали еще одну небольшую мельницу тонкого помола. Целлюлозу после первой мельницы фильтровали, давали набухнуть в воде, еще мололи и опять фильтровали. Получился отличный кисель с очень мелкими волокнами.

Но эта масса на сетке бумагоделательной машины не задерживалась, слишком крупная ячея. Решили делать новую бумагоделательную машину, но небольшую. Для конденсаторов ширины ленты в десять сантиметров хватает, если она достаточно длинная.

Сделали новый барабан с очень мелкими дырочками по боковой поверхности, но все равно пульпа проходит насквозь, почти не задерживаясь. И при этом проходит слишком медленно, суммарная площадь отверстий небольшая, производительность будет низкой. Надо делать сетку поверх барабана, а вместо отверстий сделать окна.

Сетку надо делать очень мелкой и из очень тонкой проволоки. Медная проволока непрочная, рвется. Нам тут высокая проводимость не нужна, попытались сделать бронзовую проволоку. Слишком жестко, плохо идет через фильеры. Уже думали из мягкой стали сделать, но вспомнили про коррозию. Процесс мокрый, сталь быстро заржавеет. А вот медные и бронзовые детали тут служат долго, вода тут рН нейтральна.

Нормальная проволока стала получаться из томпака, двадцать процентов цинка, остальное - медь. И пластично и достаточно прочно. Но сетка очень трудоемка в изготовлении оказалась, очередная ювелирная работа. Хорошо, что барабан маленький, большой бы с такой сеткой никогда бы не сделали.