Попробовали - бумажная масса отлично оседает на барабане. С барабанной сеткой самая производительная схема такая: в ванне с пульпой вращается барабан, погруженный чуть более чем на половину. Ось у него из толстой трубы, по ней вода изнутри барабана вытекает. Причем труба идет на несколько метров вниз, чтобы увеличить разность давлений. По другой трубе в ванну подается пульпа. Поток проходит сквозь барабан, на сетке оседает бумажная масса. Барабан вращается, поднимая из воды массу на сетке. Сверху к нему прижат еще один барабан, обмотанный войлоком. Полоса бумажной массы прилипает к войлоку, отлипая от сетки, и движется еще выше уже по войлочному барабану, теряя воду. В верхней точке второго барабан нож отделяет ленту влажной бумаги от войлока, и бумага попадает в серию валиков, которые отжимают остатки воды. Бумагу надо немного просушить и смотать в рулон.
Но так мы получили почти такую же толстую бумагу, не смотря на мелкий помол пульпы и тонкую сетку. Чтобы сделать бумагу тоньше и плотнее, ее надо прокатать через валки с гораздо большим усилием сдавливания. Добавили почти игрушечный прокатный стан с бронзовыми полированными валками, стали накручивать усилие сжатия. Но бумага - не сталь, и при таких усилиях она просто рвется. Сделали несколько пар валков, постепенно увеличивая усилие сжатия. Еще надо точно выдерживать влажность бумаги. Сильно влажная сразу рвется, сухая вроде проходит нормально, но сама бумага после валков становится хрупкой, в сухой бумаге от такого давления волокна не перераспределяются, а разрушаются.
И такое многоступенчатое прессование роликами позволило контролировать толщину бумаги. Стали играть с двумя параметрами - усилие прижима роликов и скорость вращения сетчатого барабана. Чем быстрее вращать барабан, тем тоньше слой целлюлозы на нем оседает. Ну еще за влажностью бумаги перед роликами надо следить.
Стали устойчиво получать два варианта - тонкую и очень тонкую бумагу. Штангенциркулем измерить сложно, но на ощупь хорошо различается. Придётся за этим производством тоже закреплять отдельного человека, опять пошли технологии "на глазок", на грани между колдовством и искусством.
Измерили предельное напряжение новой бумаги. У самой тонкой напряжение пробоя скачет от ста двадцати до двухсот вольт. У той что потолще - от трехсот до пятисот вольт. Что-то не сильно снизилось пробивное напряжение.
Сделали пробные конденсаторы, у самой тонкой бумаги удельная емкость выросла почти в четыре раза! Вот это да. У толстой в два, два с половиной раза где-то, тоже неплохо. Не зря мы столько мучились с новым производством. Получается, что уплотняя бумагу мы хорошо выиграли в удельной емкости за счет уменьшения зазора между обкладками, но за счет увеличения плотности и чистоты бумаги особо в пробивном напряжении не проиграли.
Новые конденсаторы получились намного компактнее, можно даже уменьшить размеры радиостанций. Но решили пока корпус не менять, немного изменили монтаж увеличив пространство вокруг выходной лампы передатчика, улучшился тепловой режим. Упростилось крепление самых тяжелых конденсаторов, все это должно повысить надежность раций и упростить их производство.
Но другой аппарат переделали полностью с учетом новых компонентов. Есть у нас парочка отдельных радиоприёмников, иногда нужны бывают. С новыми конденсаторами приёмник стал намного компактнее, самым большим элементом там стал серебряно-цинковый аккумулятор, а не набор "гранат-конденсаторов". Теперь приемник представляет собой небольшую плоскую латунную коробку. Под него сшили уже холщовую, а не кожаную сумку через плечо. Такую сумку незаметно даже под рубахой, только наушник может выдать связиста. Но сейчас много головных уборов, которыми можно прикрыть хотя бы одно ухо.
Вот так, постепенно, совершенствуем свою электронную промышленность. На полупроводники пока не замахиваюсь, но постоянно работаем над улучшением радиоламп, растет их надежность и ресурс. Но там две проблемы - вольфрамовая проволока рано или поздно закончится, а новую мы пока делать не умеем. Несмотря на то, что кусочек местного вольфрама у нас есть. И очень не хватает никеля, электроды из железа - не лучший вариант для радиоламп. Но никелевые руды есть где-то в Греции, надо поискать. Никель тугоплавкий, его тут еще не могут получать. Наверняка, лежат эти руды там без дела.
Исследования тонкостей производства бумаги дали еще один результат. Обнаружили, что сульфатная целлюлоза без удаления лигнина дает самую прочную структуру при проклейке канифолью. Бумага, правда, получается желто-серой от лигнина, писать на такой неприятно. Но прочность примечательная. Это же крафт-бумага! Можно сделать хорошую упаковку.
Ага, бумажную упаковку в пятнадцатом веке, где бумага стоит очень дорого, и листы продаются поштучно. Не, мешки для цемента делать не будем, цемента нет. Но попробовали паковать красный молотый перец для розничной продажи в небольшие конверты из крафт-бумаги. Покупатели перца люди не бедные, и на такой маркетинг откликнулись положительно.
Можно даже гофрокартон делать. Но не нужно - такое точно не поймут. У нас столярный цех делает отличные деревянные ящики для чего угодно, любых размеров. С металлической фурнитурой - петли, застежки, ручки, уголки. Как снарядные ящики, только не зеленые. Красим суриком стальные детали, чтобы не ржавели, а дерево оставляем как есть. Краску жалко, не так много ее у нас - корабли все время приходится подкрашивать, а еще новых сколько будет.
В Османской империи у нас основной разведчик - купец Метин. Он этнический осман, но в детстве осиротел и попал к нам, прошел у нас военную подготовку. Затем я назначил его разведчиком, обучили его купеческому делу и другим важным умениям. Снарядили парусно-гребное судно леуко - как фелюка, только меньше. Экипаж из его же "однокласников" со спецподготовкой. На судне поставили гафельные паруса, чтобы справляться минимальным количеством экипажа. Еще тайник с четырьмя карабинами - отличное средство от других купцов-пиратов. И у каждого в команде револьвер в подмышечной кобуре.
В роль купца он вжился быстро, и его деятельность стала приносить доход, очень даже неплохой. Но разведывательная деятельность сводилась к наблюдению и сбору открытых данных. Выйти на контакт с кем-то интересным у него не получалось. Во-первых молод, во-вторых - таких купцов в Костантиниэ сотни. Так что от концепции "незаметно торговать и наблюдать" толку оказалось мало, у нас с этим и резидент справляется. Несколько раз удавалось наладить контакт с кем-то интересным, но на это уходило много сил, времени и денег. И в следующий раз все надо начинать сначала. Плохо быть одним из многих.
К тому же у нас было преимущество, которое мы мало использовали. Наши шхуны и сухогрузы постоянно курсировали от Кавказа до Кастилии. Наши приказчики могли купить нужный товар в любом портовом городе Средиземного и Черного морей, и отправить на нашем корабле. А с появлением радиосвязи заказ приказчику можно сделать очень быстро. Почти интернет-магазин.
И решили мы сменить ему имидж, попытаться сделать его популярным, чтобы влиятельные османы стали его замечать. Сначала надо выделиться визуально, надо выбрать цвет "брэнда". Желтый - могут подумать что мамлюк. Сиреневый мовеин уже стал банальным для богатых осман. И к тому моменту мы уже синтезировали "бриллиантовый зеленый". К зеленому цвету мусульмане хорошо относятся. Зеленка выцветает быстро, но ничего - будем подкрашивать.
Сделали зеленую масляную краску, довольно яркую. На леуко покрасили надстройку зеленым цветом. Еще провели зеленую полосу по верху фальшборта. Красить деревянное судно целиком - это слишком даже для богатых купцов.
С одеждой сложнее. В Османской империи одно время существовала цветовая кодировка в одежде, в основном чтобы отличать греков от османа, различать социальные группы. Также иудеи должны были носить одежду определенных цветов. Зеленый и белый вроде как носят военные, но их зеленый не идет ни в какое сравнение с нашим зеленым.
