– Как я уже сообщил, Эдна поклялась, что сделает вас чистокровными. Для этого нужна была Тьма. И мне пришлось отыскать её очеловечившуюся форму.

Морган стиснул челюсть и невольно сжал кулаки, подавляя пробудившуюся ярость. Сверр мгновенно виновато потупился.

– Прости, брат. Я не предполагал, что Обливион тебе понравится. Я поэтому и хотел, чтобы ты уехал: не увлекся девушкой, а поставил наконец-то себя на первое место и позволил матери сделать тебя полноценным. Для будущей нормальной жизни.

– Ты так легко говоришь об убийстве моей сестры! – вспылила Адель, подаваясь вперёд и разъярённо тыча пальцем в сторону демона. Эйрик прищурился, разглядывая Сверра и гадая, как ещё будет выкручиваться брат. Стоило отдать должное: продуманность и складность его истории восхищала.

– Говорю, я не знал, что Эдна хотела убить и забрать силу себе. Соглашение было лишь на заимствование способностей. Лив столько лет прожила без них, что ничего страшного не случилось бы, лишись их и впредь.

– А я вам зачем сдался? – проговорил Эйрик, не сводя глаз с лица демона. – Врёшь же ты, Сверр. Врёшь, как дышишь!

– Ты назвался другом Лив, поэтому я предложил, чтобы именно ты по-приятельски поговорил с Обливион и уболтал отдать Тьму. Тихо и мирно.

Эйрик почувствовал дикое раздражение, глядя в лицо мерзкому демону. Он знал: Сверр лжёт. Но делал это блондин так искусно, а близнецы так слепо шли на поводу у брата, что от отчаяния Эйрик готов был запустить чем-то тяжёлым в надменное лицо ненавистного родственника. А затем неплохо ещё и врезать Моргану с Астрид, чтобы привести в чувства.

– И ты пришёл к нам в тот момент, когда заявилась Эдна, потому что… – Дели буравила Сверра недоверчивым взглядом, явно злясь.

– Эйрик отказался помогать семье, и я решил лично поговорить с Лив, – закончил фразу блондин и чуть виновато улыбнулся девушке, всем своим видом выражая огорчение. – Я не мог и предположить, что Эдна решит напасть.

– Демоница, которая всю жизнь позволяла себе обижать детей. Конечно, она будет паинькой, – саркастично фыркнул Эйрик, в то время как Адель раздражённо и нервно кусала губы, переваривая информацию.

– Надеюсь, ты говоришь правду, Сверр, – наконец-то произнесла Аделаида, поднимаясь на ноги. Порывистым движением отбросила назад волосы и прежде чем покинуть комнату, закончила угрозу. – Потому что иначе я лично отыщу способ отправить тебя на тот свет. И плевать чей ты брат!

В повисшей тишине можно было буквально потрогать парившую злость. Виннфледы проводили ведьму мрачными взглядами и некоторые время не решались как-либо прокомментировать услышанное. Морган хмурил брови и смотрел себе под ноги. Астрид теребила браслет на запястье. Сверр тяжело вздыхал. Лишь Эйрик не позволил себе отвлечься и продолжал наблюдать за родственниками, поражаясь их слепоте.

– Сверр, я верю тебе, – медленно и с расстановкой произнёс Морган спустя время. Встал и, колеблясь лишь миг, шагнул к близнецу. – Но надеюсь, что ты в последний раз не советуешься с нами в таких делах.

 Сверр закивал, Морган его обнял. От приторности и глупости момента Эйрика покоробило. Он прищурился и проводил долгим взглядом Мо, когда тот решил посетить Лив. Вздохнул, когда следом улизнула из гостиной Астрид. Наконец заговорил с демоном.

– Ты ведь понимаешь, что я не верю ни одному твоему слову? – с напускной ленью в тоне произнёс инкуб. – Не знаю, какую магию ты применяешь, чтобы дурманить мозги близнецам, но со мной это не работает.

– Магия называется любовь к семье. Но откуда тебе знать о таких вещах, бастард! – насмешливо фыркнул Сверр, засовывая руки в карманы брюк. – И мне плевать, что там крутится у тебя в голове.

Про себя Эйрик подумал, что зря Сверр так легко списывает его со счетов. Но промолчал. Лишь снисходительно улыбнулся и встал.

– Кстати, матушкино проклятие не подействовало. Так что тебе ещё долго придётся лицезреть меня в поле зрения, – уже у самого выхода негромко обронил брюнет, даже не оборачиваясь. Взялся за ручку, потянул на себя дверь и вышел из дома.

Сверр остался стоять посреди гостиной, отправляя в спину брата немые проклятия.

***

– Ты редкостная трусиха, Обливион, – Эйрик мерил шагом комнату ведьмы, время от времени косясь на лежащую в кровати девушку, – Натворила дел и решила сбежать? Хочешь услышать правду? – с раздражением в тоне буркнул он, замирая у изголовья кровати. Помолчал пару секунд, разглядывая безучастное лицо Тьмы. – И я знаю, что ты меня слышишь! Сидишь где-то в своей темноте и прячешься от взрослой жизни как девчонка-школьница.

Если Виннфлед ожидал услышать возражения, то зря. Ведьма не торопилась возвращаться в жестокий мир.

– Убила Эдну и полагаешь, что мы должны тебя возненавидеть? Кажется, я забыл рассказать, как однажды она избила меня до потери сознания. Или помню момент, когда мамаша выдала наше расположение Харальду, лишь бы остаться самой на свободе. А папаша после этого отправил нас в Ад… Идеальная мать, смерть которой хочется оплакивать, – прорычал Эйрик, с каждым словом злясь на Лив всё сильнее. Заскрипел зубами, пытаясь успокоить бурю в душе. Перебрался ближе к окну и, сложив руки на груди, уставился за горизонт.

– Морган места себе не находит. Который день пытается до тебя достучаться, а ты игнорируешь его. А ведь в кои-то веки ему кто-то понравился. Монаху Мо… – парень криво улыбнулся. Вздохнул и заставил себя вернуться к постели Обливион. Опустился на пол рядом с ней, подтянул к груди колени и обхватил их руками. Ещё пару минут просидел в тишине размышляя.

– Эдна была мерзкой матерью. Её стиль воспитания у современного общества вызвал бы отвращение и негодование. Нас попробовали отобрать у неё, сдать в приют… Я мечтал избавиться от матери ещё подростком. Не повезло. Харальд расправился с сукой раньше. А потом этот придурок Сверр… Если бы не ты, я сам нашёл способ, как отправить демоницу за черту. Так что ты права: лично я тебя ненавижу. Ты забрала у меня цель. Зараза, – не сдержался, чтобы не съёрничать Эйрик. И почти сразу его лицо вновь стало предельно серьёзным. – Мне жаль, что на твою долю выпала эта участь, Лив. Забрать жизнь, пусть даже самого гнусного существа в мире – непросто. При другом раскладе ты не должна была этого делать, но она напала первой. Ты защищалась. Спасала не только себя, но и Адель. Потому что потом Эдна пошла бы за ней.

Эйрик надеялся, что упоминание сестры возымеет силу. Что услышав о спасении Аделаиды, Лив вернётся, и они нормально поговорят, обсудив происшедшее. Но ведьма продолжала прятаться. И Эйрик не выдержал. Вскочил на ноги и резко обернулся к Тьме, подключая к словам жестикуляцию.

– Ты назвалась моей подругой. Я доверился женщине. Решил, что наконец-то обрёл семью, в которой любят ее членов, а не предают. Но нет. Ты бросила нас: меня, Адель, Моргана. Ты ничем не лучше моей чудесной семейки! – огорчение вперемежку с раздражением скользили в тоне парня. Он замер, сосредоточенно разглядывая неподвижное лицо девушки. Затем усмехнулся – горько и грустно одновременно. – Прощай, Обливион Вотэвер. И… спасибо, что лишила меня мамаши, – последняя фраза была сказана в фирменной манере инкуба. – Обещаю сильно не проклинать тебя за это.

На этих словах Эйрик развернулся на каблуках, приблизился к двери и громко ею хлопнул, ставя точку в своих дружеских отношениях с ведьмой.

***

Аделаида на кухне готовила ужин. Ручной демонолог крутился рядом, листал книги, время от времени озвучивая идеи по возвращению Тьмы. Дели слушала, после каждого предложения чуть сильнее сжимая лопаточку.

Эйрик остановился в дверном проёме, позволив себе задержаться взглядом на ведьме. Он Лив обещал не лезть к Аделаиде, но Тьма больше не входила в список его друзей. Так зачем держать слово?

– Ой, Эйрик, присоединишься? – девушка повернулась и заприметила инкуба. Махнула ему. – Ужин будет готов минут через двадцать, но я могу угостить тебя кексиком раньше остальных.