Испугавшись, я поехала к Деду.

«Мда… - сказал он. – Все гораздо хуже, чем я думал. Пойдем!» «А как же онколог?» – вяло трепыхалась я. «Оставить в данном случае опаснее, чем удалить, - объяснил он, позвякивая какими-то железками. – Не бойся. Немного поболит, будешь марганцовкой черной прижигать. Останется маленький шрамик, никто и не увидит».

Марина ахала, охала, сочувствовала и, разумеется, расспросила во всех подробностях. А на следующее утро я увидела в раковине кристаллики марганцовки, потекшие фиолетовыми струйками.

«Извини, случайно рассыпала», - смутилась Марина. «Аккуратнее, а то ожог будет», - предупредила я. «Знаю», - фыркнула она.

В тот день я собиралась поехать в Гатчину, навестить знакомую, с которой не виделась уже много лет. Когда-то мы с ней вместе отдыхали на турбазе, подружились, часто болтали по телефону, но встречались очень редко. Я предупредила Марину, что переночую у Оксаны и вернусь только к обеду. Но в пятницу днем Оксана позвонила мне на работу и сказала, что срочно выезжает в командировку. Я побродила по магазинам, перекусила в кафе и подъехала к дому в десятом часу.

На вешалке висело черное мужское пальто. Сначала я подумала, что это Денис вернулся раньше времени, но пальто было явно не его. Ну вот, усмехнулась я, стоило мне сказать, что не приду ночевать, и сестричка тут же притащила кавалера. И где она его только подцепила? Пальтецо-то недешевое!

Я вошла в комнату и остолбенела.

Маринка сидела на коленях у того самого типа, который пытался познакомиться со мной, когда мы с Денисом заезжали в банк. На редкость противного, с липким, раздевающим взглядом и кривой усмешкой. Денис сказал, что его зовут Вадим, фамилию я не запомнила – какая-то странная. А еще сказал, что Вадим этот – редкая сволочь, так и норовит какую-нибудь гадость сделать.

«Привет, Инночка!» – сказал Вадим, развеивая мои сомнения, не ошиблась ли я.

Я молчала. Марина смотрела на меня, улыбаясь какой-то странной улыбкой, больше похожей на оскал. Она встала с его колен, прошла по комнате и оказалась у меня за спиной.

«Убирайтесь отсю…»

Договорить я не успела – удар обрушился сзади. Погружаясь в темноту, сквозь боль и шум в ушах я слышала их разговор:

«Что ты сделала, идиотка? Мы же договорились увезти ее за город!» – «А кто виноват, что она приперлась? Она не должна была видеть нас вместе!» – «Мне вообще не надо было сюда приходить. Ладно, сейчас завернем ее в ковер, отвезем в Юнтоловский заказник и утопим в болоте» – «Это далеко?» – «Прилично». – «Неужели поближе нельзя? Вот остановят нас с трупом…» – «Может, вообще во дворе бросим? Ты что, совсем дура?» – «А если ее все-таки найдут и опознают?» – «Не опознают».

Что-то взорвалось прямо у меня перед глазами, а потом боль стала багрово-черной и захлестнула с головой…

72

- А почему, собственно, я должен тебе верить?

Денис смотрел на Инну в упор.

- Можешь не верить, - пожал плечами Андрей. – Тебе же хуже.

- А ты вообще молчи! – взорвался Денис, даже не заметив, что они вдруг перешли на «ты». – Откуда мне знать, что все это не выдумка? Если Инн… Если моя жена погибла, вы можете придумать, что угодно. Может, это ты как раз ее из окна вытолкнула, а теперь паришь мне мозги?

- Пойми, Денис, - мягко заговори появившийся неизвестно откуда Печатников, – если сделать все, как положено, начнется такая карусель… Доказать, что это Инна, можно, но оформить все официально будет очень сложно и муторно.

- Докажите сначала мне! Только учтите, всякие там факты биографии меня не убедят. Мало ли что Инна могла тебе рассказать. Или вот он.

- Марина все фотографии уничтожила – свои и своего отца. А одна осталась, она о ней не знала. Там наши отцы и мы с ней – еще маленькие. Эта фотография у папы стояла в рамке, а после той поездки в Сочи, он хотел ее убрать, но никак было не вытащить, и тогда поверх нее вставил мамину фотографию. Она в спальне стоит.

- Ерунда, - упрямо дернул плечом Денис. – Ты просто могла найти ее. Придумай что-нибудь еще.

Инна закусила губу.

- Ну хорошо, - вздохнула она. – В маленькой комнате под нижним ящиком стола лежит папка. Там фотографии, письма. Его, - кивок в сторону Андрея. – А еще… Моя карта обменная, из женской консультации. Ну, беременности.

Денис замер с открытым ртом, Андрей свекольно покраснел.

- Все равно не верю! – Денис пришел в себя первым. – Ты и папку могла найти.

- Да в конце концов! – разозлилась Инна. – Станиславский нашелся. У меня положительный резус, а у нее отрицательный. Хочешь – можешь проверить. Вот Геннадий Петрович у меня кровь на анализ возьмет, а Андрей попросит своего знакомого мента сделать запрос в Сочи, в роддом. В обычной карточке из поликлинике группы и резуса может и не быть, а там точно есть. Марина в роддоме была - аборт делала.

Денис сел на кровать и обхватил голову руками.

- Я идиот! – простонал он. – Я с самого начала чувствовал, тут что-то не чисто, но чтобы до такой степени… Индийское кино. Джимми, Джимми, Ача, Ача! Геннадий Петрович, вот скажите, вы бы на моем месте догадались? Вот приехали бы вы из командировки и вдруг вам показалось бы, что жена у вас какая-то не такая. Как-то странно изменилась. И внешне, и привычки, и манеры. Вы подумали бы, что это не она, а другой человек?

- Нет, конечно! – фыркнул Печатников. – Что угодно подумал бы. Что она заболела, влюбилась, рехнулась - да, но чтоб ее подменили… Нет, и в голову бы не пришло. Это ведь жизнь, а не Голливуд.

- Вот вам и Голливуд. На то и расчет был. Никто и не догадался. С работы она на следующий день уволилась, со знакомыми не виделась. А я… Баран слепой! Нет, хватит, завтра же пойду очки закажу.

- Дело не в очках, - грустно улыбнулась Инна. – Не обижайся, но уж слишком ты на себе самом зациклен.

Денис нахмурился, но промолчал. Подумав, он повернулся к Печатникову:

- Что делать-то будем? У вас, похоже, уже план имеется?

- Слушай внимательно, парень, - Печатников оседлал стул лицом к спинке и покачивался на нем, пристально глядя на Дениса. – Стонать и ахать времени нет. Надо действовать быстро. Если повезет, то проскочим и обойдемся без больших проблем. Сейчас ты поедешь домой и оттуда позвонишь своему участковому милиционеру. Скажешь, что только что узнал: из окна твоей квартиры выпала родственница жены. А может, тебя даже в квартире кто-то ждать будет.

- Как это родственница? – не понял Денис.

- А вот так. Она упала головой вниз. Инна видела. Значит, лицо должно быть всмятку. Ты говоришь, что это двоюродная сестра Инны. Тебя отправляют… не знаю куда. Наверно, к следователю или к операм, неважно. Главное, что тебя отвезут в морг на опознание.

- А она точно… погибла?

- Точнее некуда, - мрачно ответила Инна. – Живым голову тряпками не накрывают.

- Так вот. Ты, Денис, должен официально опознать труп. Заявишь, что это Марина Сергеевна Слободина, за которой ты ездил в Сочи. Девушка мыла окно и выпала. Несчастный случай.

- А… Инна?

- А Инна уже несколько дней находится в моей клинике. Я делаю ей… ну, скажем, блефаропластику – подтяжку век. А на самом деле постараюсь восстановить лицо. Ну хоть как-нибудь для начала, а там видно будет.

- Не получится, - покачал головой Денис. – Они вчера вдвоем по магазинам ездили. Олег их возил, наш водитель.

- Хорошо, тогда она легла в клинику вчера вечером. А Марина осталась одна, решила сделать приятный сюрприз – помыть окна. Но поскольку после травмы страдает головокружением…

- А как же вскрытие? Где следы старых травм? А беременность? Да и отпечатки пальцев…

- Не смеши! – Печатников качнулся на стуле так, что тот затрещал. – Какое вскрытие? Это же не криминальный труп. И не загадочная болезнь. Разве что ты сам будешь настаивать на вскрытии. А я думаю, ты вряд ли будешь.

- Беременности там никакой быть не может, - добавила Инна. – У нее бесплодие после аборта. Просто она тебя, наверно, в очередной раз развела.